Читать книгу "Леонид Шебаршин - Анатолий Житнухин"

А в ночь с 20-го на 21-е Ельцин хотел сбежать в американское посольство. Когда мы спустились на лифте в гараж, он стал меня уговаривать. Сказал, что получил известие, мол, через час начнётся штурм, а потом нас должны расстрелять. Ельцин предлагал спрятаться у американцев, а потом, когда через несколько дней в мире поднимется шум и Горбачёв вернётся, выйти и руководить страной. Я выслушал и с трудом удержался от крепких выражений…»

Понятна позиция тех представителей руководящего состава КГБ, которые до сих пор считают, что одну из главных ролей в срыве планов ГКЧП сыграл Хасбулатов, который сумел фактически подчинить себе Ельцина и вернуть ему способность к действию. А ведь за всеми красочными снимками митингов в августовские дни с красующимся на танках президентом России скрывается подлинная сущность Ельцина — человека безвольного, трусливого, уходящего от проблем и страха с помощью алкоголя, а потому способного на самые непредсказуемые поступки. Что он и доказал сначала в Беловежской Пуще, а потом при расстреле Верховного Совета осенью 1993 года. Вот это были настоящие антигосударственные и антинародные заговоры, путчи по полной программе, которые у «демократов» принято почему-то называть «решительными действиями».

Напрашивается вопрос: а не вызвали бы силовые акции КГБ совместно с армейскими подразделениями — операция «Гром» и арест Ельцина — кровопролития в случае их проведения, чего, как известно, не желали члены ГКЧП?

Не принято, конечно, обсуждать то, что осталось в прошлом. Однако будем откровенны: вероятность такого хода событий существовала. Но за огромным числом всевозможных высказываний, предупреждений и не утихавшего кликушества на эту тему мало кто из либерал-демократов осудил впоследствии кровавый штурм Верховного Совета в октябре 1993 года, осуществлённый по личному приказу Ельцина. С их стороны почему-то остался незамеченным геноцид российского народа в 1990-е годы, причиной которого стала антинародная ельцинская политика. В результате её обнищала огромная часть жителей страны, резко увеличилась смертность и упала рождаемость, на несколько миллионов уменьшилась численность населения…

Некоторые бывшие руководящие работники КГБ считают, что половинчатая, а порой и невнятная позиция Крючкова делает его одним из главных виновников поражения ГКЧП. Ведь в Комитет государственной безопасности, в честность и порядочность людей, его представлявших, продолжала верить основная масса населения страны. Верить, несмотря на истеричную кампанию клеветы. А потому реальная возможность победы ГКЧП, опиравшегося на КГБ, существовала.

При этом есть вполне обоснованное мнение, что Крючков в августовские дни «завис» между двумя стульями и, продолжая в целом рассчитывать на Горбачёва, поддерживать его, надеясь на его переориентацию, скрытно вёл переговоры с Ельциным, что было зафиксировано очевидцами. Проще говоря: заигрался. Но правомерно ли вешать на Владимира Александровича основную часть вины за случившуюся трагедию? Давайте вспомним, что позиция практически всего сохранившегося здорового ядра партийных и советских руководителей по отношению к горбачёвскому курсу оставалась расплывчатой, что, кстати, и продемонстрировал прошедший в июле 1991 года пленум ЦК КПСС.

Это касается и членов ГКЧП. Ведь если проанализировать содержание основных документов, обнародованных ими 19 августа, то нетрудно заметить, что все обращения и заявления вполне соответствуют атмосфере и взаимоотношениям, сложившимся к тому времени в верхних эшелонах власти. В них не фигурируют какие-либо конкретные лица, не называются открыто силы, ответственные за бедственное положение страны, а трудящиеся не призываются к реальным действиям во имя защиты родины и социализма. Естественно, столь странная «тактика», характеризующаяся полным отсутствием организаторской работы в массах, привела к тому, что никаких значимых выступлений в поддержку ГКЧП в столице и других городах страны не наблюдалось.

Члены ГКЧП оказались «страшно далеки от народа»[37]и не думали на него опереться в своих действиях. Вопрос о проведении забастовок, демонстраций, митингов, способных противостоять массовым шабашам «демократов», даже и не ставился.

В действиях и оценках политики Горбачёва и его ближайшего окружения со стороны ГКЧП проявилась неопределённость. Долгое время все они были в одной команде и поддерживали его, а некоторые спокойно и довольно долго созерцали опасный характер политических и экономических реформ, не имеющих ничего общего с задачами выхода из кризиса и дальнейшего развития страны в рамках социалистического выбора. Трудно было не видеть, как СССР стремительно скатывается к капитализму и в стране устанавливается диктатура буржуазии.

Личная преданность «заговорщиков» Горбачёву, их надежды на то, что он в конце концов образумится, привели к тому, что ГКЧП стал инструментом осуществления чужих замыслов, направленных на окончательное разрушение Советского Союза и КПСС.

Как справедливо отмечал лидер КПРФ Г. Зюганов,

«с попустительства первых лиц государства и партии либерально-демократической верхушке страны удалось использовать ГКЧП в своих интересах, превратить его создание и деятельность в одну из самых гнусных политических провокаций XX века, перед которой меркнут поджог рейхстага и убийство Кирова.

Одни и те же лица сами всё затеяли, сами всё спровоцировали и сами же обвинили тех, кого выдвинули в ГКЧП и побудили к активным публичным действиям. Многие из тех, кто метал гром и молнии в адрес ГКЧП, ещё за две недели до августовских событий расписывали общий порядок его действий. Сценарий введения чрезвычайного положения в стране не допускал никакого исхода, кроме поражения ГКЧП».

На наш взгляд, огромная беда заключается в том, что члены ГКЧП своим нерешительным поведением и невразумительной позицией подставили под удар тысячи честных коммунистов и руководителей, поддержавших их в Центре и в регионах.

Со временем стало известно, что эта акция долго и тщательно готовилась в предательской группировке Политбюро ЦК КПСС. Например, Горбачёв заговорил о необходимости принятия чрезвычайных мер ещё в феврале 1991 года. И конечно же не случайно Яковлев весной и летом «предупреждал» о неизбежности «государственного переворота», последний раз, о чём с гордостью свидетельствуют его поклонники, — 17 августа. Мастер закулисных интриг, как всегда, проявил завидную осведомлённость и занимался подготовкой декораций, имитирующих достоверность всего происходящего.

В интервью «Независимой газете», опубликованном 18 мая 2010 года, бывший председатель Верховного Совета СССР А. И. Лукьянов подчеркнул, что есть вещи, о которых очень долго молчали. Например, о том, что Государственный комитет по чрезвычайному положению был образован самим Горбачёвым. Состав соответствующей комиссии, которая должна была подготовить введение чрезвычайного положения, был определён на совещании у Горбачёва, которое состоялось 28 марта 1991 года и на котором Лукьянов присутствовал. Тогда же в ГКЧП под руководством Янаева были включены все те, кто позже, в августе, в него и вошли. Им, членам комиссии, было предложено подготовить закон о порядке введения чрезвычайного положения, а группе генералов КГБ — и они сделали это — написать обращение к народу. Всё это и было осуществлено.