Читать книгу "Учебный роман - Кристин Уокер"

И эта пятница, тринадцатое, подтвердила мою правоту: во-первых, мы с Мар снова лучшие подруги; во-вторых, я больше не веду боевых действий против Тодда или Аманды; в-третьих, мое тюремное заключение в команде черлидеров должно закончиться на следующий день. Если вы и после этого не верите в то, что пятница тринадцатое – счастливый день, то вы просто с ума сошли. Это так же точно, как и любая точная наука.

В пятницу вся команда черлидеров пришла в школу в униформах, чтобы создать у остальных учеников соответствующий настрой перед субботними соревнованиями. Когда Кэлли Брукс увидела меня в этом кошмарном синтетическом костюме, раскрашенном, как карамельная трость, она сделала такое лицо, будто ей по кишкам снизу вверх проталкивают сосновую шишку.

Проходя мимо, я показала ей средний палец.

После школы мы репетировали в костюмах. Должна сказать, что, когда мы все двигались абсолютно синхронно, ощущения были классные. Все танцевали вместе. Я была частью всего этого. Частью команды. Я ничего похожего раньше не испытывала, даже не могла подобрать точное слово для этого чувства. Но потом я поняла. Это была гордость. Боже ж мой. Во мне действительно поселилась гордость Орла. Ужасная ирония, да?

Перед тем как разойтись, мы договорились, что встретимся на следующий день возле спортзала в восемь утра, чтобы сесть в автобус, который отвезет нас в Стоунмаунт Хай, школу, где будут проходить соревнования черлидеров.

Дома я лишь едва поклевала ужин, попыталась запихать в себя немного углеводов, чтобы зарядиться энергией на следующий день. Несколько минут поговорила по телефону с Мар. Умоляла ее не приходить на соревнования. Сняла линзы, после чего смотрела на расплывшееся ночное небо примерно сотню часов. Когда я наконец уснула, мне снилось выступление. В общем, ночным отдыхом это нельзя было назвать.

В семь утра прозвенел будильник. Я приняла душ, вставила в глаза линзы, собрала волосы в хвост и надела форму. В школу меня отвез папа, чтобы я не ехала на велике с голыми ногами.

Миссис О’Тул на редкость бодро осмотрела наши костюмы, проверила имена по списку. В восемь двенадцать мы все сидели в автобусе, вдыхая выхлопы двигателя, которые поступали в салон через систему обогрева, и стараясь не думать о том, что через три часа мы уже будем знать, продолжим ли участие в районных соревнованиях или поедем домой с проигрышем.

Хотя я все равно больше участвовать не буду – в команду вернется Джудит Нортон. А я снова буду ходить в обнимку с оранжевым кулером. Но и то если мама к тому времени не одержит победу над системой. Хотя, может быть, я все равно буду приходить – просто посмотреть.

– О чем задумалась, Принцесса? – развернувшись ко мне, принялся допекать меня Тодд.

С ним сидела Аманда, но она делала вид, что меня вообще нет. И меня это вполне устраивало.

– Наслаждаюсь мыслью о том, что это последний день моей карьеры черлидера.

– Говорить ты можешь что угодно, но я-то знаю, что ты будешь скучать по этой мини-юбке.

– Не волнуйся, – сказала я, – я верну ее тебе сегодня же. Надеюсь, она тебе будет еще впору.

– Ну, я хотя бы могу быть уверен в том, что свитер ты не растянула.

– Да уж, ему больше повезло, чем твоему. Твои мужские груди куда больше моих.

– А у тебя тоже мужские груди?

Аманда вздохнула. Тодд повернулся обратно и уткнулся носом в ее шейку, словно вырезанную из слоновой кости. Я включила Айпод, вставила наушники в уши и перестала замечать все вокруг.

К тому времени, как мы приехали, я уже почти заснула. Сказалась бессонная ночь, плюс музыка и движение автобуса. Хотя из него почти все вышли в зомбиподобном состоянии. Мы отправились в спортзал. И там все изменилось.

Согласно теории относительности Эйнштейна, масса и энергия взаимозаменяемы.

Бедолага Альберт годами анализировал и уточнял свои уравнения, чтобы прийти к этому заключению. Годами корпел над тетрадями или корябал на доске. А нужно было всего лишь разок сходить на соревнования черлидеров.

Энергия в зале была ощутима на физическом уровне, густая и колкая. Атомы в форме черлидеров носились с невероятной скоростью, сотрясая на лету ткань реальности. Всюду мелькали хвостики, юбки, кулаки, ноги. Тела в цветастых одеждах подпрыгивали, взлетали, приземлялись с неистовой динамикой. Этот хаос пронзали речевки, хлопки, топот и крик. Шум отражался от всех поверхностей и летел дальше во всех направлениях, не теряя ни децибела.

Все команды сгруппировались на маленьких участках и репетировали. Петляя между ними, мы прошли к регистрационному столу. Пока мы шли, конкуренты смотрели на нас, словно члены враждебно настроенных уличных банд. И мы так же смотрели на них. Особенно хорошо это получалось у Аманды. Она ни разу не отвела глаз первой. Не сомневаюсь, что она могла бы таким взглядом свалить и быка на корриде, а у самой бы ни одна ресница не упала. Самый суровый взгляд достался капитану команды школы Линкольна. Никто уже не помнит, насколько давно началось соперничество между нашими школами. К тому же именно в игре с их командой Тодд получил травму. И в прошлом году они обошли наших всего на волосок. Так что Аманда и все остальные в команде жаждали мести. Я тоже изо всех сил старалась выглядеть по злее, но, наверное, я больше была похожа на одноглазого пирата.

Миссис О’Тул зарегистрировала нашу команду, и мы забили себе место. Разогревшись, мы бегло и без усердия прогнали всю программу. Это был стратегический ход двойного назначения. Во-первых, чтобы не тратить силы, а во-вторых, чтобы не раскрывать карты. Если бы команда, которая разминалась рядом, увидела наши сложные элементы, она могла бы изменить свою программу, добавив в нее побольше козырей.

Когда мы закончили разминку, у меня буквально кишки скрутило при мысли о том, что в следующий раз я буду делать то же самое уже на глазах у толпы, которая росла в геометрической прогрессии. Симона Доусон, наверное, догадалась, что у меня в душе полный раздрай, подвела меня к трибунам и усадила на скамью.

– Нервничаешь? – спросила она.

– Нет, – соврала я.

– А я да. Слушай, можешь сделать мне одолжение?

– Смотря какое.

Симона засияла:

– Можно я тебя намажу?

– Что? – спросила я, хотя прекрасно поняла, о чем она.

– Ну, накрашу. Это меня отвлекает. И успокаивает.

Ну, я же не хотела, чтобы Симона мучилась.

– Пожалуй, – согласилась я.

Я села, а Симона открыла фиолетовую коробку с многочисленными ящичками с косметикой, которая была похожа на контейнер для рыболовного снаряжения, и приступила к делу. Я вспомнила, как сама красила Сэм. Мне не терпелось увидеть ее снова. Узнать, как у нее дела. Жаль, что ее не будет на моем выступлении, потому что уж она, как никто другой, могла бы оценить смехотворность и нелепость ситуации. Хотя Марси бы тоже поняла. Но я молила бога, чтобы она все же не пришла.