Читать книгу "Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Сергей Шкенев"

Да, постоялый двор именно так и назывался, но когда латники внимательно осмотрели все помещения, то ни одного коротышки не обнаружили. Впрочем, не очень-то и хотелось – махать мечами никогда не поздно, а вино и яичница с колбасой ждать не будут. Такие вот они капризные…

К огорчению норвайского рикса и к немалому облегчению леди Ирэны, весёлых девок тоже не нашли. Во всяком случае, готовых к немедленному использованию. Пара служанок не считается – пока накормят полсотни голодных вояк, пока приготовят купальни для благородных постояльцев, пока наведут порядок в пустовавших годами комнатах… Да за это время желающие могут сбегать в Букурештовку, где подобный промысел не являлся в глазах жителей чем-то особо предосудительным.

Возможностью никто не воспользовался. После пятнадцати миль по такой дороге нескромные желания куда-то пропадают, уступая место двум основным инстинктам – жрать и спать. Того и другого как можно больше.

Командованию отряда, несмотря на усталость, поддаваться слабости нельзя. Люди всегда должны видеть пример для подражания и недосягаемый идеал, к которому тем не менее следует стремиться. Потому сначала помылись, благо воду подогревали магией, и лишь потом спустились в общий зал, до отказа забитый жующими и чавкающими латниками.

– Извольте сюда, господа! – Трактирщик изо всех сил пытался изобразить галантерейное обхождение, известное только по рассказам покойного деда, и молил Небесных Богов, чтобы благородные гости не рассердились на неуклюжесть. Небось привыкли в столицах кушать в лучших ресторациях с изысканными блюдами и вышколенной прислугой. – Ваш стол тот, что с чистой скатертью.

– Благодарю вас, любезный хозяин, – с улыбкой сказала рыжая девица в мужской одежде и с мечом на перевязи, одна рукоять которого стоила больше, чем замок местного сеньора вместе с самим владельцем и его семейством.

Почтенный Иштван вздрогнул, ощутив разницу между вежливостью незнакомой леди и спесивой заносчивостью виденных ранее захудалых риттеров. Не иначе как птицы высокого полёта пожаловали на забытый Богами постоялый двор – только они могли позволить себе быть благодарными без урона для чести. Тот же герцог Ланца, по слухам, извинялся перед отправляемыми на эшафот преступниками за некоторые неудобства, наступающие вслед за отрубанием головы или повешением. А эти могут того… отправить?

Норваец может. Хотя он, скорее всего, предпочтёт лично срубить башку виновному своей огромной секирой, не утруждаясь формальностями. И вельможа с золотой цепью на шее вполне обойдётся без фальшивого правосудия.

А самый молодой из гостей выглядит самым опасным. Неспроста же он так задумчиво улыбается и молчит. Обычно приезжающие благородные господа не закрывают рта, громогласно похваляясь военными подвигами и любовными победами, а этот лишь лёгким движением головы поблагодарил и всё так же, не произнеся ни слова, принялся рассматривать столовые приборы. Но не удивился наличию на столе вилок и ножей, как это сделал три года назад риттер фон Кумарер, углядевший намёк на низкое происхождение. Неужели Иштван виноват в том, что вилка напоминает некий сельский инструмент для перекидывания навоза?

– Чем любезный хозяин намеревается нас кормить? – Норваец излучает дружелюбие, да такое, что хочется убежать и на всякий случай спрятаться в погреб.

– Есть запеченные перепела под кисло-сладким соусом по рецепту грумантской пограничной стражи. Прикажете подать?

– Вот как? – удивился варвар. – И такую роскошь вы держите наготове?

– Не совсем так, ваша светлость, – замялся хозяин постоялого двора. – Перепела заранее заказаны сотником Гржимеком для празднования своего дня рождения. Но вы не беспокойтесь, сэр, я предложу пограничной стаже жаренного с яблоками барашка, что для их грубых желудков гораздо сытнее и полезнее.

– Предлагаешь обожрать братьев по оружию? – недобро прищурился варвар. – Когда должны появиться пограничники?

– Да вот-вот подойдут. Из-за грязи задерживаются, сэр.

– Мы подождём, – за всех решила рыжая леди. – Не будем делать из еды культа.

Глава 21

Прошло больше двух часов, а пограничная стража всё не появлялась и не появлялась. Не выдержав, рикс грохнул кулаком по столу:

– Хозяин, давай сюда своих перепелов! И вина побольше!

Увы, но давно приготовленное блюдо успело остыть, и пока оно разогревалось, пришлось обойтись обычным окороком, тремя видами колбас, фаршированными орехами заячьими почками, холодной олениной с подливкой из крыжовника и небольшим ведёрком варенных с укропом раков. Вова ворчал, что закуски портят желудок, а не утоляют голод, но именно он съел половину всего выставленного на стол, работая ножом и вилкой не хуже шагающего экскаватора в открытом угольном карьере.

Джонни ел мало. Это только в его книгах герои постоянно обжирались в трактирах и на привалах, в перерывах между пиршествами отвлекаясь на убийство драконов, соблазнение и последующее спасение принцесс, завоевание корон и королевств и прочие приятные мелочи. Иван даже знал писателя, у которого сцены чревоугодия кочевали из произведения в произведение с минимальными изменениями, занимая до половины текста. Другую половину тот предусмотрительно оставлял для разговоров о разнообразных женских прелестях, но и они казались близнецами-братьями. Если точнее, то сёстрами, так как был тот автор насквозь правильной ориентации и не грешил общечеловеческими ценностями.

А на самом деле много ли нужно человеку, чтобы наесться? Это гномы трескают в десятую часть от собственного веса и нисколько не страдают ожирением или несварением желудка – закалённые веками борьбы с харчами бойцы. Тут же попробовал этого, вот этого, ещё вон того… ага, и тут тоже пару кусочков… и уже наелся так, что приходится расстёгивать пояс.

– Ну и где наши перепела? – Норваец для разнообразия перестал корчить из себя интеллигента и бросил обглоданную кость под стол. – Хватит закусывать, пора нормально покушать!

– Они давным-давно сгорели, – заметила Ирка, принюхиваясь к лёгкому запаху дыма. – Мэтр Иштван, вы там не уснули у плиты?

Хозяин трактира явился на зов почти сразу, но с каким-то странным выражением лица. Побледневший, с выпученными глазами, с дрожащей от волнения бородой…

– Там, господа… там оно! Дождь закончился, и оно стало видно!

– Что там за «оно»?

– Заставы.

– Говори яснее.

– Заставы пограничной стражи горят!

Иван первым выскочил во двор и наткнулся на часовых, с любопытством наблюдающих за поднимающимися над лесом столбами дыма.

– Тревога, мать вашу! Выходим немедленно!

Сотник грумантской пограничной стражи с самого утра испытывал какое-то непонятное чувство. Беспричинная тревога и неизвестно откуда взявшееся беспокойство. Их не должно быть в день рождения – предыдущие двадцать девять празднований проходили исключительно в приятной обстановке. Во всяком случае, Карл Гржимек помнил себя лет с четырёх, и никогда на душе не случалось такого паскудства. Вроде бы всё правильно сделал – с вечера озаботился достойным угощением и приличным вином для друзей и гостей с соседних застав, уговорил заместителя не обижаться и принять временное командование от сегодняшнего полудня до завтрашнего утра, но всё равно что-то гложет изнутри и не даёт покоя.