Читать книгу "Чужое дело - Ольга Славина"

Но на экране телефона высветилось «Лиза». У Верочки так затряслись руки, что мобильник полетел на пол, но, к счастью, не перестал играть жизнерадостную мелодию.

— Алло! — прокричала Верочка в трубку.

— Это я, — сказала Лиза.

— Благодарю тебя, Господи! — прошептала ее собеседница, а громко произнесла: — Где ты? С тобой все в порядке?

— Я у метро. На «Пражской». Я вижу не очень, поэтому лучше бы вам за мной приехать.

— Тебя били?

— Нет, Верочка, все хорошо, — устало, но правдиво ответила Лиза.

Через полчаса Верочка и Андрей попеременно душили ее в объятиях. Верочка пыталась рыдать у нее на груди, а Андрей, кажется, вообще не собирался отпускать ее руку. И очки ей вернули. Мир вновь обрел четкость и ясность.

— Да нормально все, — уже в сотый раз повторила Лиза. — Да жива я, жива. И даже не поцарапана.

Они усадили ее в машину и повезли на допрос. Друзья называется. Ей хотелось домой. Но нужно было дать показания. Андрей почти не смотрел на дорогу, он все время пялился в зеркало заднего вида — на Лизу и Верочку.

— Они тебя напугали, да? — не унималась подруга.

— Ну, во всяком случае, не обрадовали. Когда ни с того ни с сего в комнату ворвались люди в масках, с пистолетами, стало страшно, — призналась освобожденная заложница. — Они кричали на Воронину, а мне приказали идти с ними. Но потом вели себя вполне вежливо. Мол, к вам это не имеет никакого отношения. Это вынужденная мера. Завтра вы будете дома. Они привезли меня в какую-то деревню. В частный дом. Там и продержали почти сутки. Кормили-поили, радио включили, только на вопросы не отвечали. А сегодня доставили к метро. Вот и все.

— Ты их запомнила? Марку машины, в которой везли, назвать можешь? А что за деревня? — Андрей засыпал ее вопросами.

— Ничего не запомнила, не разглядела, — покачала головой Лиза, — очки-то с меня сняли.

— И подбросили в гараж Ворониных. Вместе с кровью и гильзами, — сообщила Верочка. — Мы чуть не умерли!

— Повторение банкирской истории? Надо же! А что за кровь? В меня никто иголкой не тыкал.

— Может, кетчуп. Эксперты скажут. Но выглядело все равно страшно.

— А я бы сказала, странно. Что за повторение одного и того же? И еще одна странность, в доме Людмилы Константиновны я увидела женщину, которая представилась мне на сеансе матерью Насти Савельевой, — сообщила Лиза.

— Да ты что? Законная жена и мать любовницы — подруги? — изумилась Верочка.

— Или никакая это не мать. Вдруг ее ко мне подослали, чтобы оклеветать девушку, — предположила Лиза.

— Надо у Ворониной поинтересоваться, что за личности свободно расхаживают по ее дому, — пробормотал Андрей.

Но Людмила Константиновна дала свой коронный ответ:

— Не знаю, не помню. Наверное, эта женщина участвовала в масках-шоу. И пришла вместе с нападавшими. Елизавете лишь показалось, что мы знакомы.

— А как нападавшие проникли в дом? — поинтересовался следователь. — Прошли сквозь забор, двери. Замки не взломаны. Единственное повреждение — простреленное окно. Но это другие постарались.

— Я вижу только одно объяснение — мой муж дал им ключи и коды.

— То есть вы продолжаете утверждать, что ваш супруг жив и пытается вас подставить?

— Это же очевидно. Он ни перед чем не остановится. Ни перед осквернением могилы брата, ни перед похищением человека.

— Видимо, вы его очень сильно достали, — криво усмехнулся Андрей.

— Может быть, я и не была идеальной женой, особенно когда речь зашла о разводе. Но, в отличие от него, я не преступала закон, — твердо заявила Воронина.

— Откуда нам знать, что не вы сами наняли молодцов в камуфляже, чтобы запутать следствие и изобразить из себя жертву? Как ваш муж мог предугадать, что к вам приедет для консультации психолог? Если бы вы оказались в доме одна, кого взяли бы в заложники? — Оладушкин не доверял этой женщине.

— Понятия не имею, может, он прослушивал телефон или следил.

— По спутнику из Египта?

— Он богатый человек, — напомнила его жена. — А теперь, с деньгами вкладчиков, очень богатый. Он в состоянии нанять команду головорезов. Не удивлюсь, если это охранники из его банка.

— Мы проверим их, — пообещал следователь.

Воронина повернулась к Андрею:

— Я помогла вам. Выставила себя на посмешище по телевизору, пошла на поводу у негодяя мужа, теперь со мной никто не будет общаться. Но я помогла. Теперь и вы помогите мне.

— Признание, полученное под угрозой или давлением, является недопустимым доказательством, так ведь гражданин начальник? — Андрей посмотрел на Оладушкина.

— Да, Людмила Константиновна. Ваша «явка с повинной» не будет принята в расчет. Если вы и убили супруга, нам придется найти этому другие доказательства. А пока можете быть свободны. Вы по-прежнему не должны уезжать из города и менять место жительства. И еще мы приставим к вам охрану. В вашем особняке ведь найдется место для двоих наших сотрудников? Заодно они проверят ваш дом на наличие жучков и будут контролировать все телефонные звонки.

— Пожалуйста, мне скрывать нечего…

— Ты думаешь, она — все-таки жертва? — спросила Верочка.

Вечером того же дня Лиза, Андрей и Верочка сидели на маковом диване. И то пытались забыть произошедший кошмар, то вновь принимались его обсуждать. Работал телевизор. На сервировочном столике разместили антидепрессанты для Лизы и остальных — шампанское, фрукты и конфеты. Но главное, Лиза была дома, среди своих, поэтому уже могла опять улыбаться.

— Лично мне Воронина никогда не нравилась, — отозвался Андрей. — Мой опыт показывает, что преступления совершаются просто, без наворотов. В отличие от афер.

— То есть она — аферистка? — уточнила Верочка.

— Вполне возможно, что она и ее муженек — два сапога пара.

— А как на твой профессиональный взгляд, Лиза?

— Чисто психологически банкир Воронин, считающий себя хозяином жизни, мог придумать весь этот план, чтобы прикарманить деньги и поставить на место супругу, вздумавшую ему возражать. Но и она не так проста. У меня сложилось впечатление, что она использовала наши сеансы в своих целях.

— Подождите, опять ее показывают. — Верочка прибавила громкость телевизора.

Шли новости по НТВ. Коллеги с Первого канала своим эксклюзивом не поделились, но в распоряжении НТВ оказалась запись второй — прокурорской — камеры, правда без звука. На фоне картинки из кабинета Оладушкина голос за кадром передавал суть заявления Ворониной.

Прокурорская камера начала снимать раньше телевизионной. И зрители увидели, как к Людмиле Константиновне приблизился телеоператор с листом белой бумаги. Верочка по опыту совместных пресс-конференций с телевизионщиками знала, что так они наводят резкость или что-то в этом роде. Но обычно белый лист перед объективом держит корреспондент. Здесь же оператор сунул лист в руки Ворониной. Почему? Может быть, корреспондент был занят в это время беседой со следователем.