Читать книгу "В мире животных - Владимир Колычев"

– Я беседовал с Полевчук, – наконец заговорил он. – Хотел узнать про Гучкова. И не узнал. Скрытная он личность, этот Гучков. Пользовал девушку, но не открывался. Втемную потому что использовал… Хотя все-таки прокололся. Фамилия у него действительно Гучков. Личность его мы установили, это было не трудно. Гораздо сложнее было узнать, что это за личность… – Скоромыхов полез в стол, достал оттуда новенькую папку-скоросшиватель, открыл ее. – Гучков Максим Иванович, одна тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения, уроженец города Москвы. В девяносто первом году был осужден на четыре года за разбой, отсидел, вернулся домой. Как он попал в бригаду к псковским, я не знаю, но он был активным участником этой банды…

– К псковским? В Москве?

Я даже не знал, как называлась банда, которую сколотил Антон Привольнов. Очень даже может быть, что ребята называли себя псковской братвой.

Значит, все-таки от этой банды уши растут.

– Да, к псковским. В Москве, – внимательно глядя на меня, кивнул Скоромыхов. – Вы что-нибудь можете сказать мне по этому поводу?

– Ничего.

– Уверены?

– Пока ничего.

– Псковские дали о себе знать в девяносто четвертом году, когда расследовалось дело о чеченских авизо. Слышали о таком деле?

– Ну, что-то краем уха, – кивнул я.

– В девяносто третьем году по фальшивым банковским поручениям у государства было украдено свыше четырех триллионов рублей, – сказал Скоромыхов, поглядывая на вложенный в папку документ. – Это только чеченцы, которые все и начали. Братья-славяне подключились позже, но на их долю тоже кое-что досталось. Особенно хорошо поднялась на этом деле псковская братва. Сколько там они украли денег у государства, неизвестно, но поживились прилично. И банду свою усилили, и бизнес в Москве открыли. Я имею в виду легальный бизнес. Вам это интересно, Анатолий Васильевич? Или вы все это без меня знаете?

– Знаю? Да нет, не знаю… Вы меня в чем-то подозреваете? – пытаясь скрыть свою растерянность, возмущенно спросил я.

– Нет, нет… Продолжать?

– Я так понял, вы меня к чему-то хотите подвести?

– Да нет, просто интересно, как все эти далекие московские события могли отразиться на нашем с вами деле. Казалось бы, какое отношение к нему может иметь Антон Привольнов? Знаете такого?

Не хотел я отвечать на этот вопрос, но что, если Скоромыхов и сам все знает? Если я скажу «нет», то поставлю себя в дурацкое положение.

– Не знаю.

И все-таки я пошел в отказ. Если что, никогда не поздно будет сознаться. В таких случаях главное – изобразить раскаяние…

– А Валерия Затулина?

– Нет.

– Он сейчас носит фамилию Орловский, – не сводя с меня каверзно-насмешливых глаз, проговорил следователь.

– Орловский? Что-то знакомое…

– Валерий Германович Орловский, председатель правления «Врост-банка». Надеюсь, этот банк вам знаком?

– Да, мы брали там кредит на развитие нашего бизнеса.

– Кто «мы»?

– Ну, моя жена…

– Смелей, Анатолий Васильевич, смелей. Пользуясь знакомством с Орловским, ваша супруга, Ромина Варвара Ильинична, взяла кредит на развитие бизнеса…

– Пользуясь знакомством? – изобразив недоумение, спросил я.

В конце концов, я мог не знать о прошлом своей жены. А если Скоромыхов просветит меня в полной мере, то я узнаю, кто режиссировал мои беды. Ведь я сам давно хотел это узнать…

– Может, вы просто не знаете, кем была ваша супруга?

– Работала продавцом в магазине.

– Она была таким же активным участником псковской бригады, как и сам Гучков.

– Вы в этом уверены?

– Я же говорю, что бандой Антона Привольнова интересовались компетентные органы, – шлепнул ладонью по папке следователь. – Была проделана определенная работа, которая нашла отражение в соответствующих отчетах…

– И в чем обвиняется моя жена?

– В чем обвиняется? В мошенничестве с банковскими поручениями. Есть конкретный пример. В марте одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года Варвара Ильинична, тогда еще Морозова, в результате мошенничества с поддельными банковскими поручениями получила на руки сто семьдесят миллионов… тысячи, так уж и быть, учитывать не будем… Сто семьдесят миллионов рублей. По ценам того времени – это что-то около ста тысяч долларов.

– И уголовное дело есть?

– Есть… Но времена тогда смутные были, некогда было заниматься всеми фигурантами. А потом ваша супруга… Варвара Морозова куда-то исчезла… Теперь ясно, где она.

– Большую работу вы провели.

– А вы какую работу провели? Я же знаю, что вы не сидели сложа руки.

– И что теперь будет с моей женой? – перебил я следователя.

– Ничего. Есть такое понятие, как срок давности. Даже если признать ее преступление как особо тяжкое, то срок давности истек в марте этого года. Так что она может спать спокойно.

– Тогда к чему этот разговор?

– Вы же хотели знать, кто стоит за Гучковым, – тяжело посмотрел на меня Скоромыхов. – За ним стоит господин Орловский. Это его человек…

– Вы в этом уверены?

– Гучков руководил коллекторской фирмой, которая обслуживала интересы «Врост-банка». Как вы думаете, чей он человек?

– И что это значит?

– Если вы не убивали Баянова, то кто это сделал? Гучков? А зачем он это сделал? Зачем он Дегтярева за вами на этап отправил?

– Ну, допустим, Орловский пытался избавиться от меня. Вам зачем это нужно?

– Истина интересна сама по себе. И прежде всего это должно быть интересно вам. Что, если к вашим несчастьям причастна ваша жена?

– Если да, то вам какое дело? Только не говорите мне про альтруизм.

– Зачем вы взяли ее вину на себя? – спросил Скоромыхов.

Вопрос этот прозвучал как щелчок бича. И моя душа дрогнула, как загнанный на тумбу лев.

– Не понял?

– Это же ваша жена убила Гучкова! – Следователь смотрел на меня так, как будто хотел загипнотизировать и парализовать мою волю.

– Кто вам такое сказал?

– Таисия Владимировна.

– Баба Тая?

– Она самая. Таисия Владимировна слышала ваш разговор. И как все было, слышала.

– Она видела, как Варвара убивала?

– Нет. И показания ее весьма сумбурные. В общем, скрывать не стану, свидетелем Таисия Владимировна быть не может. Но это же ваша жена убила Гучкова?

– Нет, не убивала она…

– А может, все-таки она? Я так понимаю, она знала, кто такой Гучков, поэтому и убила его. Или все-таки переборщила с ударом?