Читать книгу "Мелкий снег - Дзюнъитиро Танидзаки"

Наполнив чарки мужчин, г-жа Дзимба повернулась к Сатико:[57]

— Как насчёт сакэ, Сатико-сан?

— Нет, спасибо. Юкико, может быть, ты выпьешь немного?

— Можно, я налью вам, Юкико-сан? — спросила г-жа Дзимба.

— Благодарю вас, я лучше попробую вот это. — Юкико пригубила чарку с шаосином, на дне которой виднелись кусочки нерастаявшего сахара.

Юкико было не по себе не только из-за подавленного настроения сестры и зятя, но и от упорных, пристальных взглядов Номуры. Она так низко склонилась над столом, что её хрупкие плечи совсем поникли, как у бумажной куколки.

Номура же с каждой выпитой чаркой становился всё более словоохотливым по-видимому, лицезрение будущей невесты тоже действовало на него возбуждающе. Весьма гордясь своим родством с Хамадой, он не преминул несколько раз в разговоре упомянуть это имя. Дзимба тоже цеплялся за любую возможность потолковать о «господине президенте», особенно упирая на то, какое деятельное участие тот принимает в судьбе своего двоюродного брата.

Тэйноскэ с немалым удивлением отметил про себя, что Номура знает всю подноготную об их семье — о самой Юкико, о её сёстрах, об их покойном отце, о Цуруко с мужем, о скандальной истории с Таэко, наконец. Тэйноскэ выразил готовность ответить на всё интересующие Номуру вопросы, и дотошность, с которой тот принялся его расспрашивать, не оставляла сомнений в том, что он навёл справки о Юкико везде, где только мог. Вероятно, тут не обошлось без содействия Хамады, во всяком случае, Номура намекнул, что его человек побывал в салоне Итани, у доктора Кусиды, у мадам Цукамото и даже наведался к учительнице музыки, у которой Юкико некогда брала уроки. Номура знал, по какой причине расстроилось сватовство с Сэгоси и зачем Юкико обращалась в клинику при Осакском университете.

Всё эти сведения могли исходить только от Итани. И верно, как-то Итани рассказала Сатико, что к ней приходил некий господин, интересовавшийся Юкико, и она ответила на всё его вопросы в тех пределах, в каких сочла это уместным. Вспомнив об этом, Сатико сразу же подумала о пятне над глазом у Юкико. Сегодня она была совершенно спокойна на этот счёт — после приезда сестры из Токио пятно не появлялось. Сатико была почти уверена, что в разговоре с приходившим к ней господином Итани о пятне умолчала, и всё же при одной мысли о том, что Номура посвящён в эту тайну, ей стало не по себе.

Номура произвёл на Тэйноскэ впечатление человека очень нервного. Глядя на него, было нетрудно поверить, что за ним водится странная привычка разговаривать с самим собой. Номура же, судя по всему, ни на секунду не сомневался: его предложение будет принято. Скорее всего, именно поэтому он и не стеснялся в своих вопросах углубляться в щекотливые подробности. Теперь он выглядел таким оживлённым и благодушным, что оставалось лишь удивляться, куда делась та холодная неприступность, которая поразила Тэйноскэ и Сатико при первом знакомстве в гостинице «Тор».

Тэйноскэ и его спутницы с нетерпением ждали окончания ужина и мечтали как можно скорее вернуться домой. Однако напоследок возникло ещё одно непредвиденное осложнение. Супруги Дзимба, которые жили в Осаке, собирались доехать вместе с Макиока до Асии, а там пересесть на электричку. Но на стоянке у ресторана оказался только один лимузин. Дзимба предложили Номуре ехать вместе с ними — он жил в Аодани, и, следовательно, им всём было, в общем-то, по пути.

Перспектива заезжать в Аодани огорчила Тэйноскэ: чтобы добраться туда, нужно было сделать довольно большой крюк, к тому же дороги в этой части города были плохие, с обилием крутых подъёмов и спусков. Всякий раз, когда машина подпрыгивала на очередной колдобине, или резко поворачивала, он с тревогой думал о жене, но, зажатый на переднем сиденье между Дзимбой и Номурой, не мог оглянуться назад.

Когда подъезжали к Аодани, Номура неожиданно изрёк: «Приглашу всех ко мне на чашечку кофе». Макиока попытались было отказаться, однако Номура не пожелал слушать никаких возражений. Особо похвалиться своим домом он, конечно, не может, но зато у него из гостиной открывается великолепный вид на море, получше, чем из ресторана «Пекин». Нет, они должны непременно зайти. Заодно они посмотрят, как он живёт.

Супруги Дзимба и тут поспешили его поддержать: грешно не воспользоваться столь любезным приглашением, тем более что они никому не помешают — в доме господина Номуры никого нет, кроме двух служанок — старушки и совсем молоденькой девушки. Кроме того, им должно быть интересно увидеть, как живёт господин Номура.

После всех этих уговоров отказываться было уже неловко. К тому же Тэйноскэ не знал, как отнеслась бы к этому Юкико. Да и обижать супругов Дзимба тоже не хотелось, ведь, возможно, к их любезности ещё придётся прибегнуть в будущем… К разряду людей деликатных их, конечно, не отнесёшь, но они, без сомнения, стараются оказать им услугу… Одним словом, Тэйноскэ уже склонялся к тому, чтобы принять приглашение Номуры, когда Сатико сказала:

— Ну что ж, быть может, мы и в самом деле рискнём побеспокоить господина Номуру.

Чтобы попасть в дом Номуры, требовалось, однако, пройти метров пятьдесят по довольно крутой, узкой и неровной тропинке. Номура радовался, как ребёнок, и, казалось, готов был прыгать от восторга. Он сразу же призвал прислугу и распорядился раздвинуть ставни в гостиной, откуда открывался вид на море, а пока что пригласил гостей в свой кабинет, после чего провёл их по всем комнатам, включая и кухню. Это был и в самом деле довольно скромный одноэтажный наёмный домик всего в шесть комнат. В одной из комнат Номура подвёл их к домашней божнице, на которой стояли фотографии его покойной жены и детей. Когда всё наконец перешли в гостиную, Дзимба не замедлил польстить хозяину:

— О, какой великолепный вид! В самом деле, море и порт видны отсюда лучше, чем из ресторана «Пекин».

Тэйноскэ же и его спутницы, напротив, чувствовали себя в этой гостиной весьма неуютно: дом Номуры примостился у самого края высокой скалы, и стоило выйти на веранду, как возникало ощущение, что вот-вот свалишься вниз.

Наскоро выпив кофе, госта уселись в ожидавшую их машину.

— Да, господин Номура был сегодня в ударе, — сказал Дзимба, как только машина тронулась.

— Это верно, я ещё ни разу не видела его столь оживлённым, — согласилась г-жа Дзимба. — А всё потому, что рядом была прелестная молодая особа… Ну вот, Сатико-сан, по-моему, намерения господина Номуры ясны без всяких слов. Теперь дело только за вами. Он, конечно, не богат, и это большой недостаток, но с таким родственником, как господин Хамада, ему вряд ли придётся бедствовать. Быть может, следует специально поговорить об этом с господином Хамадой?

— Спасибо, вы очень любезны, — несколько принуждённо ответил Тэйноскэ. — Но прежде нам нужно всё хорошенько обсудить с родственниками в «главном доме»…