Читать книгу ""Окопная правда" Вермахта - Джерри Краут"

Несмотря на то что имеются многочисленные свидетельства, подтверждающие эти мысли, роль идеологии в немецкой армии не следует недооценивать. Идеологию можно понимать на различных уровнях, и немецкий солдат в среднем, пожалуй, на удивление активно проявлял и принимал в различных формах приверженность идеологии нацизма. Более того, само внимание, которое нацисты уделяли товариществу и общности, можно рассматривать как элемент идеологии, поскольку сплоченная пехотная рота во многих отношениях должна была стать моделью для последующего, более обширного «народного единства», каким его рисовали нацистские идеологи. Товарищество считалось важнейшим компонентом вермахта, который служил не только для повышения боеспособности, но и для разрушения экономических и социальных барьеров, препятствовавших становлению подлинно общенационального единства. На практике руководство национал-социалистов практически немедленно приступило к созданию предпосылок для формирования этого нового общества.

«Я начинаю с молодежи, — восклицал Адольф Гитлер вскоре после прихода к власти в 1933 году. — Мы, более старшее поколение, уже отработанный материал… Мы прогнили до мозга костей. В нас не осталось необузданных инстинктов. Мы трусливы и сентиментальны. Мы несем бремя унизительного прошлого… Но моя великолепная молодежь! Найдется ли кто-то лучше них в целом мире? Поглядите на этих юношей и мальчиков! Какой материал! С ними я могу построить новый мир». И это была не гипербола. Гитлер совершенно серьезно собирался создать нового человека и новое общество. «Мы должны подготовить человека нового сорта, — заявил он на партийном съезде в Нюрнберге в сентябре 1935 года, а в речи в Рейхенберге в декабре 1938 года фюрер пояснил, что он имел в виду: «Эти молодые люди не будут учиться ничему, кроме как думать как немцы и действовать как немцы. Эти мальчики вступают в нашу организацию в десять лет, через четыре года они переходят в «Гитлерюгенд». После этого мы тем более не собираемся возвращать их в руки тех, кто устанавливает классовые барьеры и ограничения, связанные со статусом. Если они и после этого не стали истинными национал-социалистами, они попадают в Службу труда, где происходит их шлифовка… А если и теперь они сохраняют остатки классового сознания или гордость за свое положение, тогда вермахт возьмет на себя их дальнейшее воспитание… До конца жизни они не будут больше свободны от опеки». Таким образом, Гитлер с самого начала собирался построить новое нацистское общество, прилагая огромные усилия для социализации молодежи и ликвидации того, что он считал гибельными пережитками классовых противоречий, которые, по его мнению, ослабили Германию и довели ее до деградации.

Значительная часть энергии и идеализма, связанная с нацизмом, исходила от этих молодых людей, подвергавшихся неустанной идеологической обработке и подготовке в духе национал-социализма. Многих из них привлекал бунт против прежних норм и традиций, казавшихся разрушенными, а также перспектива построить новое бесклассовое, гармоничное общество, в котором будут уничтожены внутренние барьеры и возобладает дух единения. Внимание, которое нацисты уделяли товариществу, достижениям и постоянной деятельности, способствовало динамизму, который привлекал в круг их искренних сторонников немало новых активных последователей. Командир одного из отрядов «Гитлерюгенда» вспоминал после войны:

«В «Гитлерюгенде» мне нравились товарищеские отношения. Когда в десять лет я вступил в «Юнгфольк», меня переполнял энтузиазм. Какого мальчишку не воодушевят такие высокие идеалы, как товарищество, верность и честь? Я все еще помню, как тронул меня девиз: «Члены «Юнгфольк» сильны и преданны; члены «Юнгфольк» — настоящие товарищи; честь — высочайшая ценность для члена «Юнгфольк». Эти слова казались мне священными. И походы! Что может быть лучше, чем наслаждаться красотами родного края в компании товарищей?.. Глубокое впечатление всегда производил вечерний сбор у костра, когда мы пели и рассказывали разные истории… Здесь бок о бок сидели подмастерья и школьники, сыновья рабочих и служащих, которые знакомились и учились ценить друг друга».

Густав Кепке, рурский рабочий, выходец из коммунистической семьи, сам ставший коммунистом после войны, вспоминал: «Между нашими рабочими окраинами и «Гитлерюгендом» не было ни малейшего противоречия… Форма «Гитлерюгенда» — одно из положительных воспоминаний о детстве».

Эта попытка свести вместе немцев из семей с разным социальным положением, уровнем образования и родом деятельности произвела глубокое впечатление на многих молодых немцев. «Создание народного единства, в котором рабочие станут неотъемлемой частью, — вспоминал Фридрих Группе, — конец разрушительной классовой борьбы, реализация принципа главенства общего блага над личным — разве не были эти идеи революционными по сравнению с тем, что было у нас прежде?» Служить делу народного единства, жить среди товарищей, верить в германский народ и его вождя Гитлера — эти идеалы вдалбливались в умы и души немецкой молодежи. «Наша свобода — служба» — эти слова из песни «Гитлерюгенда» отражали идеал служения обществу вплоть до самой смерти. Как признавался Групе, едва ли не в каждой песне, которую распевали члены «Гитлерюгенда», восхвалялась смерть на службе обществу. «Смейтесь, товарищи, — утверждалось в одной из них. — Наша смерть станет праздником». И почему же? «Германия должна жить, даже если мы умрем, — пелось в припеве. — Мы посвящаем свою смерть тебе как скромный дар». Эти песни не были пустым церемониалом. «Мы верили в новое общество, свободное от классовых противоречий, объединенное братством во главе с избранным нами фюрером, национальное и социалистическое», — утверждал Групе. Более того, он, как и многие представители того поколения, был уверен: «Это новое общество должно было вырасти из молодежного движения. Наша борьба в первую очередь была направлена против спекулирующих плутократов и тщеславных, эгоистичных буржуазных материалистов». Девиз группы, в которую входил Групе, звучал так: «Долой внешние проявления классового снобизма. Мы все — товарищи!»

Как и предвидел Гитлер, Служба труда (РАД) казалась многим юношам «воплощением в жизнь идеи народного единства», как отзывался о ней Групе. «Каждый должен был работать лопатой на немецкой земле, каждый становился рабочим, принадлежащим к великому национальному сообществу, стоящему выше чинов, статуса и классов… Это было живое товарищество». Такой энтузиазм не был простым проявлением романтизма, поскольку в 1937 году, отбывая повинность в РАД, Групе писал:

«Это сообщество рабочих людей по-своему уникально. Мы, представители всех слоев общества, собрались здесь вместе… Мы часто поем песню, которая характеризует новую обязательную трудовую службу Третьего рейха: «Вчера нас разделяли классы и чины, вчера мы избегали друг друга, а сегодня мы вместе роем песок, верно исполняя указание фюрера».

Благодаря совместно переносимым тяготам в нас быстро растет чувство товарищества… Мы испытываем здесь то чувство, которое мы понимаем под национальным единением. И мы приводим в действие нашу идею национал-социализма: мы все едины в служении своему народу, никого не спрашивают о происхождении или классовой принадлежности, богат он или беден… Снобизм, классовое сознание, зависть и леность остаются в прошлом. Именно таков путь от «я» до «мы».