Читать книгу "Три девицы под окном... - Анна Тамбовцева"

Вдруг ночную тишину нарушил душераздирающий вопль:

— Ведьма! Ведьма!

Вопль летел издалека, и тут же послышался топот множества ног, спешащих по извилистым коридорам.

— Это еще что такое? — недовольно пробурчал Салтан.. — Ну, Лебедушка, и жизнь в твоем государстве!

— Ох, и не говори, Салташа…

— Пошли, что ли, поглядим на енту ведьму.

Закаленные в государственных тревогах голубки подскочили со скрипучей кровати и на удивление оперативно покинули светелку. Не веря своему счастью, Иван откинул крышку сундука.

Что же это за ведьма так бесцеремонно вклинилась в тонкий процесс установления тесных контактов на межгосударственном уровне? Чье появление спасло Птенчикова от мучительной гибели в древнем сундуке, не оснащенном кондиционерами? О, в двух словах об этом не расскажешь. Столь знаменательное явление нечисти нужно наблюдать собственными глазами. Пик…

…От пережитых волнений Бабариха никак не могла заснуть. Ворочаясь в своей постели, она снова и снова вспоминала события минувшего вечера, вздрагивая от малейшего шороха. Внезапно дверь в светелку начала бесшумно открываться. Старуха вжалась в тонкий матрац и дрожащими руками вцепилась в покрывало. В неверном свете свечи на пороге появилась высокая фигура в белом саване. Черные как смоль волосы рассыпаны по плечам; лицо, иссеченное глубокими морщинами, отливает синевой могильной; зеницы огромные, немигающие, горят ярко-зеленым пламенем… Едва касаясь пола, фигура стала приближаться к кровати, на которой затаилась Бабариха.

— У тебя есть то, что принадлежит мне, — утробным голосом завыло привидение.

Бабариха в ответ принялась выстукивать зубами невероятный по сложности ритмический рисунок.

— Отдай мне тобою украденное! — не унималось привидение.

Старуха, проявив неожиданно прыть, соскочила со своего ложа прямо вместе с одеялом и, отбежав в дальний угол светелки, принялась меленько креститься, причитая:

— Чур меня, чур!

Но привидение крестного знамения не убоялось. Оно продолжало гнуть свое, медленно приближаясь к Бабарихе:

— Отдай волшебную скатерку! Верни мою рабыню, в нее заточенную!

— Рабыню твою не брала, и скатерки у меня нету, — неожиданно заявила Бабариха, подвывая от ужаса.

— Как — нету? — растерялось привидение.

— А так. Хошь, одеяльце возьми? — вступила в переговоры бабуська.

— Какое еще одеяльце? — возмутилось привидение, поправляя волочащийся по полу подол савана.

— Байковое. Очень качественное, и весу небольшого. В могилке-то небось прохладно…

— А вот ты сейчас узнаешь, каково оно в могилке! Ну-ка, живо гони скатерку! — Привидение взмахнуло широкими рукавами и оскалило крепкие белые зубы.

Собрав остатки сил, старуха пронзительно завопила:

— Помогите! Убивають! — и хлопнулась оземь. Привидение подскочило к Бабарихе и принялось энергично хлопать ее по щекам:

— Бабушка, миленькая, очнись! Эх, перестаралась я… Скажи хоть, ты живая или как?

Старуха приоткрыла один глаз, но, увидев прямо перед собой полыхающие зеленым огнем зеницы, поспешила снова впасть в отключку.

— Ой, что же мне теперь делать? Бабуль, ты хоть намекни, куда спрятала эту проклятую скатерку, я и сама могу ее взять! — Варя помахала подолом «савана» над неподвижным телом. Бабариха не реагировала. Оставив ее лежать на полу, девушка заметалась по светелке, пугаясь ногами в простыне. — Где же она может быть?

Варя быстро перетряхнула постель, затем подскочила к сундуку и, свесившись в него чуть ли не по пояс, принялась рыться на дне. Вдруг сильная рука ухватила ее за косу и потянула вверх. Зычный баритон раскатился над самым ухом:

— Ага, попалась, воровка!

Варя отчаянно забилась, пытаясь освободиться. Красавчик Афоня насмешливо расхохотался:

— Ишь, какая резвая! Ну-ка, дай на тебя поглядеть. — И он по-хозяйски развернул ее лицом к себе.

— Что за произвол! — начала было Варя, но осеклась: тоненько ойкнув, богатырь внезапно побелел и начал медленно сползать по стеночке.

— Держись, Афоня, я уже бегу! — Из-за угла появился запыхавшийся Добрыня.

— Свят-свят, — резко затормозил он, пораженный видом доблестного богатыря.

— Ы-ы-ы… — захрипел Афоня, выразительно тараща глаза. Варя воспользовалась ситуацией и выдернула косу из его слабеющих рук.

— Ведьма, — восхищенно выдохнул Добрыня, разглядывая разрисованное Сонькиной люминокосметикой лицо. — Врешь, не уйдешь! — Он храбро прыгнул вперед и, в свою очередь, вцепился в злополучную Варину косу. Девушка взвыла от боли, твердо решив: обстригусь к чертям собачьим, дайте только до дома добраться!

— Ведьма!!! Я поймал ведьму!!! — вопил меж тем дурным голосом богатырь, прикрывая на всякий случай глаза рукой (чтобы не видеть полыхающих опасной зеленью колдовских очей). — Признавайся, негодная, это ты доспехи наши экспропри… в общем, стащила?

В коридоре раздался бас Николы-старшого, догнавшего наконец более прытких сотоварищей:

— Что тут происходит? Ой, батюшки! — Богатырь шмыгнул обратно за угол. — Ты это… держи ее крепче, Добрынюшка, а я это… за подмогой сгоняю, — дрожащим голосом скомандовал начальник, и Добрыня услышал удаляющийся топот.

Неожиданно наступившую тишину нарушил нежный девичий голосок:

— Отпусти меня, Добрынюшка, никакая я не ведьма.

— Э, нет, — оскаблился богатырь, не открывая глаз. — Не на того напала. Я все ваши колдовские хитрости назубок знаю. Сейчас скажешь: «Я тебе еще пригожусь…»

— Вот еще, — фыркнула Варя. Они помолчали. — Ты б глаза-то открыл, храбрец! Вот смотри: никакое это не колдовство, обыкновенная косметика. Дорогая, конечно; Сонька для кастингов покупала. С люминирующим эффектом… — Варя принялась тереть подолом лицо. — Да посмотри же, уже ничего почти не осталось!

— Смотреть не стану и слушать не хочу, — заявил богатырь и неожиданно зычным голосом затянул песню, заглушая провокационные речи.

На шум стали сбегаться зрители. Грузные бояре в исподнем глубокомысленно трясли нечесаными бородами, дворовые девки опасливой стайкой жались друг к другу. Ободренный большим стечением народу, Афоня очухался, отполз от ведьмы подале и, приняв бравый вид, принялся давать ценные указания щуплому Добрынюшке, который отчаянно удерживал оборону. Прибежала взъерошенная Ткачиха, оценила ситуацию, истошно заголосила и кинулась к распростертому на коврике телу своей «маменьки». Наконец появился Никола с подмогой. Следом — Салтан, придерживающий полы кафтана (пояс он забыл в опочивальне), и царственная Лебедушка в кокошнике набекрень.

— Что за шум посреди ночи? — Салтан растолкал бояр и оказался прямо перед Добрыней, продолжающим горланить песню. — Ексель-моксель, как говаривала моя покойная…