Читать книгу "Дюна. Битва за Коррин - Кевин Андерсон"

— Эразм велел мне самому вставить сферу, лично, собственными руками, чтобы избежать любых возможных ошибок.

— Люди делают ошибки, — возразил Омниус, — машины же никогда.

Тем не менее Омниус открыл порт, куда следовало уложить гель-сферу.

Гильбертус бросил прощальный взгляд на маленькую гель-сферу, в которой хранились все мысли, вся память Эразма, его наставника, его отца. Прежде чем Омниус сделал ему выговор за задержку, Гильбертус подошел к порту в стене и вложил туда шарик. Потом человек стал ждать, когда всемирный разум перекачает ее данные в свой громадный и упорядоченный мозг.

Устрашающих размеров сторожевой робот силой отвел Гильбертуса в сторону, подальше от стены, когда в открывшемся порте с мягким щелчком снова появилась использованная гель-сфера.

Всемирный разум заговорил задумчивым голосом, словно рассуждая сам с собой:

— Интересно. Эти данные весьма… тревожны. Они не согласуются с принципами рационального мышления. Я поступил правильно, что отвел им изолированное место в своей памяти.

Сторожевой робот извлек из гнезда гель-сферу с памятью. Гильбертус в ужасе наблюдал за действиями машины, хорошо представляя себе, что будет дальше. Вчера ему подробно все рассказал Эразм.

— Теперь, когда Эразм целиком хранится внутри меня, — объявил Омниус, — нет никакого смысла удваивать его существование. Ты можешь идти, Гильбертус Альбанс. Твоя работа с Омниусом завершена.

Робот сжал в своей стальной кисти сферу с памятью и раздавил ее. Осколки того, что было жизнью и памятью Эразма, со звонким стуком упали на металлический пол Центрального Шпиля.

Мыслящие машины никогда не спят.

Поговорка Джихада

В забитом космическими кораблями пространстве на орбите вокруг Салусы Секундус продолжали скапливаться корабли с беженцами, отобранными в качестве носителей наследственности человечества. Сама планета получила название «спасательной планеты». Правда, ни одному из кораблей не разрешили приземлиться, они оставались на орбите для прохождения неизбежного карантина. Задержка с посадкой привела к невиданному скоплению судов, забивших все пути сообщения и коридоры — кораблей были тысячи, а потом десятки тысяч — самых разнообразных конструкций с более чем сотни планет Лиги.

Тем временем Дьявольский Бич поразил уже двадцать восемь планет Лиги. Сообщалось о миллиардах умерших.

После возвращения с Икса Абульурду пришлось ждать на орбите вместе с людьми и нетерпеливой Тицией Ценвой на борту, пока не истечет срок карантина. Каждый спасенный человек находился в строгой изоляции, попутно проводились тесты, брались анализы для выявления возможной скрыто текущей инфекции. Меры предосторожности соблюдались, несмотря на суматоху и неразбериху. Ни у одного из эвакуированных и ни у одного члена экипажа не было никаких признаков смертельного заболевания. Никто не заболел во время долгого пути к Салусе.

По пути домой Абульурд, не отступая от принятого решения, объявил удивленной до глубины души команде, что принял свое родовое имя Харконненов. Он рассказал людям свою версию биографии Ксавьера Харконнена и о событиях, сделавших его столь одиозной фигурой. Но то была такая древняя история, что многие засомневались в правдивости его слов. Большинству было вообще непонятно, зачем кварто копается в делах давно минувших дней.

Так как он был командиром штурмовика, никто из команды не осмелился открыто обсуждать такое решение, но лица их были достаточно красноречивы и без всяких слов. Напротив, Тиция Ценва, не связанная никакими формальностями, открыто дала понять, что считает молодого офицера человеком, утратившим всякий здравый смысл.

Наконец, когда срок карантина истек, Тиция с большой радостью покинула штурмовик и общество Абульурда и присоединилась к другим Колдуньям, которые были заняты обработкой и приведением в порядок огромного каталога генетических данных. Корабли с временными библиотеками сырых данных спешно отправлялись для окончательной обработки на Россак. Абульурд не знал, что собираются Колдуньи делать со всей этой селекционной информацией, но был просто счастлив, что избавился от этой едкой и эгоцентричной женщины.

Явившись в центральный армейский штаб в Зимии, Абульурд предстал перед отцом. Примеро Квентин Батлер был постоянно мрачен после того, как узнал от Вориана Атрейдеса о смерти Рикова. Печаль усиливалась от сознания того, что он видел, как в атмосферу Пармантье влетели неопознанные ракеты, начиненные смертоносной заразой. Если бы его корабли уничтожили эти торпеды до того, как они взорвались… Но примеро Батлер был закаленным и дисциплинированным солдатом, преданным делу уничтожения Омниуса. Примеро должен руководить войсками, перераспределять ресурсы и силы и продолжать доблестный Джихад.

Вместо того чтобы отправить Абульурда на другую планету спасать уцелевших от эпидемии жителей, Квентин приказал своему младшему сыну остаться на Салусе помогать с соблюдением карантина и устройством беженцев. Задача эта становилась все более трудной по мере того, как корабли с гражданами пораженных инфекцией планет Лиги продолжали один за другим прибывать на орбиту. Армии пришлось держать целый флот для того, чтобы препятствовать самовольной посадке и разгрузке этих судов до положенного срока и заключительного осмотра врачами.

Абульурд принял новое назначение с коротким кивком.

— Есть еще одна вещь, о которой я хочу тебе сказать, отец. После долгих раздумий и изучения всех исторических документов я пришел к очевидному выводу, что наше родовое имя было напрасно очернено. — Он сделал большое усилие, чтобы продолжить. Лучше, если он скажет об этом сам, не дожидаясь, когда до примеро дойдут слухи и сплетни. — Для того чтобы восстановить честь и справедливость, я решил принять имя Харконнен.

Квентин посмотрел на сына так, словно тот неожиданно ударил его по лицу.

— Ты решил назвать себя… Харконненом? Что за идиотизм? Почему именно теперь? Ксавьер умер много десятилетий назад. Зачем бередить старые раны?

— Это лишь первый шаг к устранению несправедливости, которая преследует наш род в течение этих десятилетий. Я уже начал оформлять свое дело документально. Надеюсь, что ты сможешь проявить уважение к моему выбору.

Было видно, что Квентин разгневан.

— Батлер — это самое уважаемое имя в Лиге. Это одно из самых могущественных семейств. Мы ведем свой род от Серены и вице-короля Маниона Батлера — но ты предпочитаешь связать свое имя с преступником, трусом и предателем.

— Я не считаю, что Ксавьер Харконнен был трусом и предателем, — расправив плечи, объявил Абульурд, не смутившись откровенным недовольством примеро Квентина Батлера. Как ему хотелось, чтобы рядом оказался Вориан Атреидес, который смог бы подтвердить его правоту. — История, которую мы изучали, искажена и неточна.

Старший Батлер излучал ледяной холод. Примеро встал из-за стола.

— Вы — взрослый человек, кварто. Вы можете и имеете законное право принимать самостоятельные решения, независимо от того, нравятся ли они мне или кому-то еще. Но вы должны понимать, какие могут быть последствия у вашего решения.