Читать книгу "Мальчики - налево, девочки - направо - Люся Лютикова"

– А ты, интересно, из каких штанишек выросла?

Подруга бросила на землю недокуренную сигарету и тут жевытащила следующую.

– Девочки-припевочки. Теперь буду женщиной-вамп! Если,конечно, не загремлю в психушку.

Вот именно. Новые горизонты – это замечательно, но все-такилучше не будить спящего верблюда.

– Черт, я, кажется, во что-то вляпалась! –воскликнула Снежана и принялась ожесточенно вытирать ногу о траву.

Весна в России – это особое, поэтическое время года, когдасобачье дерьмо на газонах уже растаяло, но еще не засохло.

Глава 31

Большинство мужчин требуют от своих жен достоинств, которыхсами не заслуживают.

Иннокентий Петрович оказался чрезвычайно неаккуратнымсубъектом. И очень забывчивым. Бедная собака по его милости сутки просидела безеды: хозяин забыл заказать фирменный корм в зоомагазине. То-то я смотрю, чтоПатрик сегодня особенно кровожадно бросается на каждую встречную кошку.

Не успела я вернуться с прогулки и вытереть Патрику лапы,как в квартире Борзовых зазвонил телефон. Я решила не подходить. Но аппаратпродолжал надрываться, и пришлось снять трубку.

– Люся, слава богу, что вы еще не ушли! – Это былИннокентий Петрович. – Я забыл заказать еду для пса, будьте добры,позвоните в магазин.

– Но я не знаю, что он ест, – растерялась я.

– Я там на кухне оставил список продуктов и деньги.Надеюсь, вас это не затруднит?

– Ну что вы, нисколько.

Хотя, конечно, это свинство. Если завел животное, будь добрза ним ухаживать. А то иные умники нанимают, понимаешь, всяких журналисток, тешарят по ящикам, копаются в грязном белье, безобразие сплошное… Я поймала себяна мысли, что превращаюсь в брюзжащую старую деву. Вот что получается, когда изжизни человека уходит любовь.

Я поплелась на кухню и действительно обнаружила на столезаписку. Посмотрела на почерк – и все поплыло у меня перед глазами. Господи, давот же он, убийца! Нет, этого просто не может быть! Я, наверное, брежу.

Я кинулась в прихожую за своей сумкой. В потайном кармашкевсе еще лежала Юлина фотография. Я сверила оба почерка. Точно, так и есть, одинв один! Оба мелкие и убористые. Прописная буква «д» начертана одинаково – нетак, как учат первоклассников в школе, а с «хвостиком» наверху. И главное –легкий наклон влево. Все совпадает!

Ошарашенная, я опустилась на стул. Боже, какой ужас! ВедьИннокентий Петрович был последним, кого бы я заподозрила. Я, честно признаться,грешила на какого-нибудь тайного любовника Юлии. Но чтобы муж! Ведь он такойзаботливый, так нежно любит супругу, просто пылинки с нее сдувает! Неужели этовсего лишь притворство? А на самом деле он замыслил убийство женушки? И непросто замыслил, но и попытался претворить его в жизнь. Просто голова идеткругом от подобного коварства!

Так, необходимо срочно поставить в известностьправоохранительные органы. Надо бежать к Руслану Супроткину. Сейчас не доличных обид, речь идет о хитром и опасном преступнике. Я приду к капитану некак влюбленная женщина, а как гражданка с активной жизненной позицией. Ничеголичного, только деловые отношения.

Я устремилась к двери. Патрик проводил меня голоднымиглазами.

– Можешь съесть своего хозяина, когда онвернется, – посоветовала я псу. – Этим ты окажешь огромную услугуобществу.

На этот раз Руслан Супроткин был в кабинете один, безневесты. Я прямо с порога принялась выкладывать: как нанялась на работу в «Фа ифу», как узнала про портрет, как вышла на Асю Дмитриевну, а через нее – наколдуна Волгина. Казалось, капитан слушал меня вполуха, но когда речь зашла обобмене убийствами, когда я положила на стол фотографию Юлии, а рядом – запискуот Иннокентия Петровича, в его глазах появился интерес. Однако стоило мнезакончить рассказ, Руслан лениво протянул:

– Вообще-то у следствия уже есть обвиняемый…

– Ты про Лизу, но ведь она невиновна! – с жаромвыпалила я.

– Нет, это другой человек, и он уже подписал признание.

Я скептически хмыкнула.

– Догадываюсь, как в вашем заведении добывают признанияиз подозреваемых…

Капитан возмутился:

– Дело в том, что он сам, добровольно, пришел впрокуратуру и сознался в убийстве Васнецова.

Супроткин помолчал, а потом задумчиво проговорил:

– Неужели врет? А так складно все рассказал, сподробностями…

– Кто он? – в нетерпении вскричала я.

Руслан сгреб в ящик стола фотографию и записку.

– Потом, все потом. Ладно, спасибо за информацию, мненадо ее проверить. Позвони завтра, может быть, ситуация прояснится.

Я поняла, что мне деликатно указывают на дверь.

Дома я с удивлением обнаружила, что Лиза куда-то исчезла. Ееродители не поднимали трубку, и это было очень странно. Впрочем, на менянакатила такая тоска, что даже беспокойство за подругу не могло ее заглушить. Ялегла на диван, свернулась калачиком под пледом и принялась самозабвеннострадать.

В такие вечера очень пригодился бы телевизор. Когда в единомпорыве со всей страной смотришь какое-нибудь идиотское шоу, создается иллюзия,что ты не одна, и одиночество отступает. Может, все-таки подключиться к домовойантенне?

Постепенно меня охватила дремота. Последняя мысль была отом, что прогулки с ирландским сеттером отнимают колоссальное количествоэнергии. Это идеальная собака для тех, кто весь день хочет ощущать себя выжатымлимоном.

Когда раздался телефонный звонок, я первым делом посмотрелана часы: шесть утра! Кто это, интересно, трезвонит в такую рань?

– Слушаю.

– Людмила Анатольевна, это капитан Супроткин.

Я с горечью отметила, что раньше Руслан так официально сомной не разговаривал. Наверняка молодая жена велела ему обрубить все старыесвязи. Вот и пришел конец нашей дружбе.

– Слушаю, – повторила я.

– Если вас интересует дело об убийстве ВячеславаВаснецова, вы можете подъехать ко мне на Петровку.

– Прямо сейчас? В шесть утра?

– Московское время – восемнадцать часов пятьминут, – бесстрастно отозвался Руслан.

Так уже вечер! Матерь божья, я проспала почти сутки!

– У меня в кабинете находится ваша подруга ЕлизаветаВаснецова, – продолжил капитан.

– Лиза?

Я вскочила с дивана. Значит, они все-таки ее схватили! Ибросят в тюрьму! Так я и знала, Супроткин замял мою улику! Нет, я обязательнодолжна вмешаться, иначе будет поздно.

– Уже еду! – крикнула я в трубку и бросиласьодеваться.