Читать книгу "Отвага и честь - Грэм Макнилл"

Над ними прокатилась волна ионизированного воздуха, и территория сзади взорвалась фиолетовым огнем и горячим электрическим разрядом из инопланетного орудия.

— Слишком медленно, — усмехнулся он, рухнул на колени и всмотрелся в просвет между кучами битого камнебетона и стали.

Поле битвы у стен Брэндонских Врат представляло собой сплошной ад разрушенных зданий, высоко взметающегося пламени и клубов едкого дыма. Имперские танки бились с танками тау в промзоне, окружающей город, — сплошные потоки орудийного огня и актинических лучей.

Медерик и его Псы оказались в самой гуще и помогали сравнять счет, зайдя в тыл тау. Еще пять взводов пробивались через руины, уничтожая линии врага. Обычно Медерик старался не попадать в центр танкового побоища, будучи в пешем строю, и его инстинкт самосохранения работал в полную силу.

Танки горели, их экипажи погибли, спешившиеся гвардейцы сражались с огненными воинами под прикрытием обугленных остовов своих машин. Это была не славная танковая атака, как в полковых анналах, а жуткая схватка машин, охотящихся друг за другом наполовину вслепую из-за застилающего глаза дыма.

Круглая башня у ворот теперь лежала в руинах рядом с жалкими обломками бронзовых дверей и приличного участка стены. Согласованная орудийная атака разнесла большую часть этого сектора окраин, и тау ломились к бреши.

Сорок четвертый стоял насмерть, в гуще боя «Отец Время» Уинтерборна сокрушал все, что попадалось на пути, с безжалостной методичностью и остервенением. «Гибельный клинок» был якорем имперской обороны, и «Леман Руссы» и «Адские гончие» бились рядом с ним, словно закованные в латы телохранители.

Танковые бои в руинах шли на близком расстоянии, снаряды разрывали броню и взрывались через доли секунды после выстрела. Артиллерия «Василисков» и «Медуз» в Брэндонских Вратах палила по арьергарду тау, но стрелки не рисковали бить слишком близко к стенам, чтобы от осколков не пострадали свои же бойцы.

Медерик увидел «Леман Русса», всего в шрамах и выбоинах, и принял его за «Гром»; танк быстро пронесся, за ним — темные силуэты «Терры Вольты» и «Звезды Лаврентии». Он не представлял, куда это они направлялись, но пожелал им доброй охоты.

Слепящие брызги невозможно яркого света полетели с крыши ближайшего хранилища руды, и «Звезда Лаврентии» взорвалась. Танк качнулся, встал на правую гусеницу и перевернулся от мощного удара. Раскаленный воздух хлынул по траектории снарядов, Медерик поднял голову и увидел три мощных боевых скафандра в огне и дыму сражения.

Каждый был оснащен двумя огромными стволами типа уплощенных пушек, закрепленных у них на спине. Пушки вращались по какой-то сложной траектории, что могло означать лишь одно: они готовились к следующему выстрелу. Еще один такой залп — и они превратят еще два имперских танка в груду покореженного металла.

— Целься! — закричал Медерик. — Вырубай их!

Заряжающий передал ему пусковую установку, и он прижал прицел к глазу и увидел черно-белое изображение трех вражеских боевых единиц. Медерик нажал кнопку настройки и был вознагражден трелью в ухе.

— Целься!

Боевой скафандр в центре группы немедленно повернул к нему голову, его руки вскинулись вверх, и Медерик увидел, как в пусковых установках вращаются боеголовки.

— Вот зараза! — крикнул Кайнон. — Они нас уделали! Стреляй!

— Есть!

Снаряд вылетел из трубы и отлетел на безопасное расстояние, прежде чем сработал ракетный двигатель и поднял его вверх. За ним последовали два других и просвистели по воздуху в сторону боевых машин тау.

— Давай! — кричал Медерик.

Он не стал передавать свою пусковую установку Кайнону и просто рванул к ближайшему укрытию, какое заметил. Его люди опрометью метнулись за ним, убегая от возмездия тау. Землю под ногами сотрясали противопехотные ракеты, ударяющие в землю сериями гулких взрывов.

Медерика швырнуло наземь, вокруг посыпались дождем каменная пыль и земля. Он закашлялся от дыма и грязи и помотал головой, чтобы вытряхнуть из нее звенящее эхо близких взрывов, перекатился на спину и сбросил обломки камня. Он увидел, что позади пали двое его солдат — они лежали в кровавой каше, оставшейся от их нижних конечностей.

Он поднял взгляд и увидел, что один боевой скафандр исчез, но два еще стоят. Один потерял пушку с плеча, но другой, похоже, избежал серьезных повреждений. Оба нацеливали на них свое могучее оружие, закрепленное на плечах, что означало, что он и его люди обречены.

И тут словно проснулся давно дремавший вулкан — крыша хранилища руды исчезла в раскаленном огненном шаре, когда в нее врезались два снаряда, и над Медериком прокатилось безошибочно узнаваемое эхо канонады.

Он приподнялся на локте и увидел, как с грохотом удаляются «Гром» и «Терра Вольта», и стволы их могучих орудий приходят в обычное положение — угроза была нейтрализована.

— Если выберемся отсюда живыми, напомни, чтобы я угостил вон тех ребят выпивкой, — попросил Дукен, подползая к нему.

— Не думаю, что они вообще знали, что мы здесь, — сказал Медерик, забирая погнутые окровавленные знаки Псов у мертвых солдат. Каждый знак изображал голову оскалившейся собаки, и все скауты Сорок четвертого носили их с гордостью.

— Возможно, но от помощи я не откажусь.

— Ясное дело.

— Куда теперь? — спросил Кайнон и закинул ракеты за спину.

— Сваливаем. — Медерик поднял с земли пыльную пусковую установку. — Не за то нам платят, чтобы мы приносили снаряды назад.

Кровь текла по щеке Уинтерборна — он ударился головой о внутреннюю поверхность орудийной башни после особенно яростного залпа подразделения «Рыб-молотов». Три сверхскоростных снаряда ударили в боковую броню «Отца Времени», оторвали отсек второго стрелка и разбросали остальных членов экипажа внутри «Гибельного клинка».

Уинтерборн отключился на миг, а когда пришел в себя, все три танка тау погибли. «Терра Вольта» уничтожила первый, «Гордость Торума» — второй, и серия снарядов, выпущенная одним из разведотрядов Медерика, покончила с последним.

Разлетающиеся осколки порвали в клочья вокс-оператора и одного из заряжающих. Внутри танка воняло кровью, маслом и потом, и Йенко теперь одновременно прицеливался и заменял связиста.

— Что слышно от Уриила? — спросил Уинтерборн.

— Ничего, сэр, — ответил Йенко, прижимая к уху липкий от крови вокс.

Уинтерборн выругался вполголоса и вернулся к экрану.

Битва представляла собой жуткую мешанину развалин, орудийного огня, бронетехники и взрывов. Потери войск Империума быстро росли. Невозможно было определить, сколько именно танков уничтожено, но потеря каждого из них была тяжелым ударом. Уинтерборну вовсе не хотелось видеть список погибших в этой операции после ее окончания.

«Сокрушитель» проехал мимо, его пушка заревела — и впереди рухнула стена фрезеровочного цеха. Сначала Уинтерборн решил, что стрелок промахнулся, но потом верхние этажи здания с грохотом обрушились на танк «Небесный скат», укрывшийся за кучей разбитых бетонных блоков. «Гематрия» и «Гром» повернули башни и выпалили в группу надвигающихся танков тау, уничтожив двух «Рыбы-молотов» и одну «Каракатицу».