Читать книгу "Ф.М. Том 2 - Борис Акунин"

Очень быстро было установлено, что искомые отпечатки в базеданных зарегистрированы — они принадлежат гражданину Рульникову РуслануРудольфовичу, 1985 года рождения, без определенного рода занятий, прописанномув городе Рязани, однако временно проживающему в столице. Гражданин Рульниковзадерживался сотрудниками Департамента по контролю за незаконным оборотомнаркотиков, в связи с чем и были сняты отпечатки. За недостатком улик послесоответствующего предупреждения гражданина Рульникова отпустили, и нынешнее егоместожительство органам внутренних дел было неизвестно, но тут уж Фантик сМурзиком не сплоховали. В свободное от основной работы время прошлись понескольким наркоцепочкам (дилер-пушеры-покупатели) и быстренько нашли Рулета.

Без санкции Аркадия Сергеевича ничего предпринимать не стали— просто доложили, что разыскиваемый объект проживает по такому-то адресу, иполучили свой гонорар. А дальнейшее взял на себя Олежек. Так и сказал папе: «Нио чем не беспокойся, дальнейшее я беру на себя. Будет тебе первый фрагментрукописи». Как сказал, так и сделал (знал бы бедный папа, какой ценой).

Маленький маскарад, адреналиновый подъем по стене, обменпачки бумаги на шприц с концентратом (смертельная доза). Ну и потом ещенедальняя поездка в подмосковные Любищи.

В пачке, правда, не хватало одной страницы, но ееместонахождение уже было установлено — спасибо прослушке в квартире 39.

Так что никаких «приглючений» — все было по-настоящему.

С. 114 — Тоненький голосок ответил: «Открой, Лялечка. Это я,Светуся».

Добыть сведения о том, что у Элеоноры Ивановны когда-то быласестра-двойняшка Светлана Ивановна Моргунова (1936–1958) большого труда несоставляло. И с карамазовским чертом гений придумал ловко. Одного только неучел — откуда ж ему было про это знать…

Диплом сестры защитили почти день в день, и обе на «отлично».До выхода на работу обеим оставалось больше месяца, вот и решили устроить себеотдых — поехали в Карелию, на туристическую базу.

Родственников у них не было — родители погибли в войну,девочек воспитывала бабушка, но она уже три года как умерла. Не водилось уЛялечки со Светусей и ухажеров, потому что девушки они были серьезные и сильнонекрасивые. А им никто и не требовался, хватало друг друга.

Интересовались они одним и тем же — классическойлитературой, обожали одного и того же актера — Павла Кадочникова, даже платьяносили одинаковые — крепдешиновые в горошек с белым воротничком. Можно было бысказать, что Лялечка и Светуся жили душа в душу, если б не один скелет в шкафу.

Пять лет назад, когда близняшки поступали в МГУ на филфак,Элеонора по конкурсу прошла, а Светлана недобрала баллов и была вынужденаизучать отечественную словесность в облпединституте. Это стало причинойпостоянных терзаний одной сестры и тайной гордости второй. Вслух, конечно,ничего такого не говорилось — Ляля была человеком тактичным, но в отношенияхпролегла невидимая трещинка. Через месяц она должна была превратиться в разлом,а впоследствии и в пропасть — сестры это понимали. Дело в том, что Элеонора пораспределению шла работать в чудесный Институт русской литературы, а Светланепредстояло учительствовать в сельской школе (поселок Грязновка Можайскогорайона), получая за это 700 рублей в месяц плюс грузовик дров на зиму.

Нет-нет, никто никого не утопил. Лодка, в которой девушкикатались по озеру, перевернулась по чистой случайности — Светуся потянулась закувшинкой и не рассчитала, слишком сильно дернула за стебель. Нахлебалась воды,чуть сама не утонула, а помочь Ляле не смогла, потому что от испуга ничеговокруг себя не видела.

Идея пришла ей в голову не сразу, а когда участковыймилиционер спросил, как звали утопленницу. Помолчав, Светлана сказала вдруг:«Светуся… То есть Светлана Ивановна».

На встречи однокурсников в МГУ она никогда не ходила. Наработе, где кое-кто знал Лялю Моргунову, проходившую в Институте русскойлитературы преддипломную практику, держалась замкнуто. Да ее и не донимали,относились с сочувствием — такая трагедия. А с годами бывшая Светлана, ставшаясначала Лялечкой, потом Элеонорой, потом Элеонорой Ивановной, как-топо-обвыклась. Хоть и снились по ночам кошмарные сны, числом два. Первый: как еевызывают в дирекцию, с позором выгоняют за самозванство, лишают степени и едетона в деревню Грязновка на грузовике с дровами. Второй сон еще хуже: сидит онав лодке, тянется за кувшинкой, а вместо стебля из воды вытягивается белая,тонкая рука, из темной глубины выплывает Ляля, настоящая, и лезет в лодку —молча, а запихнуть ее обратно нет никакой возможности.

Зря Олег сказал: «Я не Светуся. Я Элеонора ИвановнаМоргунова». Накануне он специально просмотрел на DVD фильм «Братья Карамазовы»,а там черт является к Ивану Карамазову именно двойником.

Старуха услышала эти ужасные слова, и миокард в изношенномсердце слишком резко сократился, надорвался. А пять минут спустя вовсе лопнул.

Что ж, на всякого гения довольно простоты.

С. 118 — Глаза уже свыклись с полумраком, и Ника увидел, чтопод бампером его массивного англичанина лежит девочка.

За несколько минут до этого дорожно-транспортногопроисшествия в большой черной машине, припаркованной в переулке по ту сторонуарки, происходил такой диалог.

Мужчина (заканчивая разговор по телефону): …Понял. Будетотъезжать, дай знать. (Сидящей рядом девочке). Он спускается по лестнице.Сейчас выйдет. Ты готова?

Девочка (на ней темные очки): А по-другому как-нибудьнельзя?

Мужчина: Боишься? Да ты не жди, пока он на тебя наедет. Самаударься о бампер, крикни погромче и падай. В подворотне темно, он не разглядит.

Девочка: Я не боюсь. Противно. Грех.

Мужчина: Тебя никто не заставлял. Сама решила.

Девочка: Сама…

Мужчина (с любопытством): Кстати, если не секрет, почему?Вчера ни в какую, а сегодня сама позвонила?

Девочка молчит.

Мужчина: Слушай, сними ты очки. И потом, на кой тебенаклейка на стекле? Пол-глаза закрывает. Отдери.

Девочка (мотая головой): Нет, она красивая.

Мужчина: Так почему передумала?

Девочка (очень тихо): Из-за ангела… Ангел мне явился.

Мужчина (пряча улыбку): А-а. Бывает. (Пищит телефон.) Этосигнал. Давай, пошла!

С. 130 — «Какой еще ангел?» «Ко мне приходит. Ну то есть,пока только один раз приходил. — Саша мечтательно улыбнулась, глядякуда-то вверх и в сторону. — С золотыми волосами, сияющий».

Накануне вечером, поздно, Саша Морозова сидела дома на кухнеи плакала. Снаружи давно стемнело, но света она не зажигала, лишь светиласьлампадка у иконы, примостившейся в углу, между посудным шкафчиком и оконнойшторой.