Читать книгу "Финансы Великого герцога - Франк Хеллер"

Это был солдат, караульный у ворот замка. Президент Эрнандес, по-видимому, все же предпочел, чтобы в столице благодарного отечества его сон охранял часовой.

С минуту великий герцог изучал тщедушного солдата, который устало ходил взад-вперед всего в нескольких шагах от них, и наконец покачал головой:

— Нет, он не сделал ничего дурного. Мы найдем лучшее применение нашим силам. К тому же я знаю другой вход. Если только с ним ничего не случилось.

Великий герцог взял Филиппа за руку и свернул налево, в замковый сад; через некоторое время они остановились перед маленькой дверцей, наполовину скрытой плющом.

— Я пользовался этим ходом в детстве, когда кухня казалась мне самым интересным местом в замке, хотя снабжение и оставляло желать лучшего, — проговорил великий герцог словно про себя. — Посмотрим, сможем ли воспользоваться этим ходом теперь.

Прижавшись к двери мощным плечом, великий герцог навалился раз, другой — дверь не поддавалась. Но вот наконец замок скрипнул, послышался щелчок, и старый ржавый замок лопнул. Путь был свободен.

Филипп приготовился вслед за великим герцогом шагнуть внутрь, но тот остановился в замешательстве.

— Погодите, — сказал он. — Здесь я с вами расстанусь.

— Расстанетесь?! Ни за что, ваше высочество!

— Это опасно. Я могу рисковать своей жизнью, но у меня нет права рисковать вашей. Возвращайтесь в порт, на борт яхты. Пусть «Аист» уходит в море. Если мне повезет, утром я дам вам об этом знать. Если нет, то… передайте от меня привет старику Пакено и мадам Пелотард.

Сердце Филиппа забилось быстрее. Зевс-громовержец, вот это мужество! Один, вооруженный только револьвером, он собирался отправиться в логово врага и в одиночку усмирить шайку бунтовщиков, для которых его смерть означала все! Какими бы ни были прежние прегрешения великого герцога, их добрую часть он искупил уже тем, что сделал этой ночью! Филипп энергично замотал головой.

— Ваше высочество, — сказал он, — у прессы тоже есть свои обязательства. И журналист не может прятаться в кусты в разгар событий. Как представитель прессы, я буду неукоснительно следовать за вами, чтобы потом в статьях воспеть события этой ночи.

— А если я захлопну перед вами дверь?

— Тогда я войду с парадного входа, и мы встретимся в вестибюле.

Великий герцог расхохотался и взял Филиппа за руку.

— Этой ночью мое уважение к прессе увеличилось вдвое, — сказал он. — Идемте, если вы так хотите!

Они нырнули в черноту коридора и вскоре оказались в той части замка, где находилась кухня. Затем с величайшей осторожностью, шаг за шагом пробрались в вестибюль. В том углу, который был ближе к входной двери, коптила одинокая лампа. Снаружи глухо доносились шаги караульного. Филипп достал карманный фонарик и посветил на часы. Было пять минут одиннадцатого.

С ловкостью, которой трудно было ожидать от такого крупного человека, великий герцог проскользнул туда, где в ряд располагались несколько дверей. Над ними масляной краской был нарисован старый великогерцогский герб, но на одной двери дон Рамон неожиданно заметил визитную карточку! Он даже не стал наклоняться и читать ее, потому что и так знал, какое там стоит имя.

— Профессор, — прошептал он. — Вот комната президента. На двери его карточка!

Филипп тихо подошел, посмотрел. Оба прислушались, желая понять, что происходит внутри. Из-за двери доносились лишь чьи-то негромкие шаги — ходил один человек. Повинуясь неодолимому импульсу, Филипп занес руку и постучал. Шаги быстро приблизились, дверь открылась, и на пороге, освещенный светом лампы, предстал сам президент Луис Эрнандес.

Филипп поспешно оттолкнул великого герцога за открытую створку двери и легким поклоном приветствовал сеньора Эрнандеса:

— Добрый вечер, господин президент! Как видите, я был не в силах отложить обсуждение наших планов до завтра. Несмотря на поздний час, я позволил себе явиться к вам уже сегодня.

Лицо президента, который сначала смотрел на него с удивлением и недоверием, несколько просветлело.

— Ах, — сказал он с достоинством, — это вы? Уже поздно. Но вы явились как нельзя кстати: я как раз ожидаю своих помощников. Входите, мистер Пелотард!

— Благодарю вас, господин президент, но дело в том, что я пришел не один. Я пришел с другом!

Глава четвертая, в коей Меноркская республика оказывается в опасности

— С другом? — непонимающе переспросил сеньор Эрнандес. — У вас на Менорке есть друзья?

— Один, — сказал Филипп, беря за руку великого герцога, стоявшего за дверью. — И он желает выразить вам свое восхищение, господин президент.

Сеньор Эрнандес отпрянул в глубь комнаты, его взгляд разом стал подозрителен.

— Как вы прошли мимо охраны? — воскликнул он. — Как зовут вашего друга?

— Его зовут, — проговорил Филипп, — дон Рамон Двадцатый Меноркский — тот самый, за убийство которого вам по контракту положено двести тысяч наличными и который явился, чтобы лишить вас этой конфетки!

Пока Филипп, постепенно повышая голос, произносил эти слова, сеньор Эрнандес бросился к письменному столу, на краю которого лежал черный блестящий предмет — револьвер! В свое время Филипп считался лучшим футболистом шведской универсиады; с тех пор прошло много времени, но стоило сеньору Эрнандесу кинуться к револьверу, как дремавший инстинкт мигом проснулся в его душе. Профессор сделал три прыжка, которых не постыдился бы и двенадцать лет назад, и в тот момент, когда будущий президент Менорки уже очутился у стола и выкинул руку, чтобы схватить револьвер, в воздух взметнулась правая нога господина Колина; в следующий миг браунинг со свистом отлетел на десять метров и приземлился в другом конце комнаты. К сожалению, необходимо добавить, что нога Филиппа продолжала свое движение и после столь блестящего маневра, угодив в президентский нос, каковой тут же начал заливать мраморный пол кровью. В то же время великий герцог, обуреваемый смехом и бешенством одновременно, бросился вперед и повалил воющего от боли президента Меноркской республики на стол.

— Well done,[61]профессор! Эй вы, а ну-ка замолчите, а то убью на месте!

Вой сеньора Эрнандеса оборвался так резко, будто президенту перерезали горло; дрожа всеми членами, он поднялся, мельком взглянув на своего повелителя, и тут же грохнулся на колени; из носа у него по-прежнему хлестала кровь.

— Смилуйтесь, ваше высочество! — задыхаясь, проговорил он. — Я не участвовал в заговоре, клянусь…

Великий герцог смотрел на него с гневом и презрением.

— Ложь, мерзавец! Что вы тогда делаете в моем замке? Что это, награда за непричастность?

— М-мне предложили стать президентом, — прорыдал сеньор Эрнандес.