Читать книгу "Цепная реакция - Андрей Кивинов"

— Стоять, я сказал!!!

Налитые кровью глаза Федина делали его похожим на быка, готового ринуться на тореадора. Разве что у быков не бывает гранат. Кстати, забавно бы посмотреть, если б были.

— Пушку положил! Быстро!.. Взорву!!!

Юрий, согласно инструкции по борьбе с терроризмом, повиновался. Не спуская взгляда с противника, он осторожно опустил «макаров» на землю и медленно выпрямился.

— А теперь — десять шагов назад! — скомандовал Федин и, видя, что оперативник медлит, снова сорвался на крик: — Десять шагов!!! Или взорву на хер!!! Кру-гом! Арш!

«Вот урод. Еще и обзывается…» — хмыкнул про себя Никифоров, однако послушно выполнил команду. Но, не успев пройти и половины требуемого расстояния, споткнулся об торчавший из земли кусок арматуры и грохнулся оземь. Федин тут же подскочил к лежавшему «макарычу» и со всей дури зафутболил его куда подальше, вместо того чтобы забрать на память. Затем, продолжая удерживать преследователя в поле зрения и угрожающе вытянув в его сторону руку с гранатой, стал осторожно отходить к железной дороге.

Пострадавший от преступного беспредела с тоской наблюдал, как слева, со стороны сортировочной станции, медленно приближается длинный состав с цистернами. Увидел состав и Федин. Остановившись метрах в трех от путей и держа гранату наготове, он подождал, пока поезд не подойдет достаточно близко, а затем с неожиданной для его комплекции прытью перемахнул через насыпь. Никифоров, продолжая лежать, лишь приподнял голову и уныло наблюдал, как подлый фединский силуэт мелькает в просветах между вагонными колесами, быстро удаляясь. Затем встал, отряхнул грязь и кинулся искать утраченное в бою оружие.

Пистолет обнаружился довольно быстро. В одной из луж. Поднятая им муть успела немного осесть, и вороненый затвор был виден сквозь толщу воды. Достав «макара», Никифоров тщательно обтер его носовым платочком, по-ковбойски подул в ствол и спрятал обратно в кобуру.

— И как только ты, Борщев, все успеваешь? — послышался за спиной знакомый бас. — И в фонтаны нырять, и на танцах драться… — Цитата из фильма «Афоня» завершилась добрым матерным словцом, которое для экономии бумаги приводить не будем.

Юрий хотел было ответить любезностью на любезность, но, ощутив запах тухлой мочи, счел благоразумным промолчать. Лишь инстинктивно отодвинулся от напарника на пару шагов.

— Граната у него… Чеку выдернул, взорвать грозился…

— А ты и повелся! Да откуда у этого питекантропа граната? Муляж в лучшем случае. Шмальнуть надо было пару раз в воздух, и дело с концом.

— Не муляж, — возразил Никифоров. — Боевая.

— Тебе-то откуда знать, боевая или нет? Ты же в армии не служил. Со страху даже иголка рапирой покажется.

— И что? Нас в институте на военных сборах по матчасти так натаскали, что до пенсии не забуду. Граната Эр-Гэ-Дэ-пять, масса с запалом — триста десять граммов, в том числе тротиловый заряд — сто десять. Разлет осколков — до двадцати пяти метров. Поставляется в деревянных ящиках по двадцать штук. Имеет окрашенный в зеленый цвет корпус. Учебный вариант называется У-Эр-Гэ-Эн и окрашивается в черный цвет. Взрыватель — универсальный, марки…

— Убедительно, — шутливо поднял руки Бухаров. — Погоди… А точно эргэдэшка?

— Меня что, из березового полена выстругали? — огрызнулся Никифоров, тщетно пытаясь оттереть грязь с колен. — Корпус гладкий, с пояском посредине. И зеленого цвета.

— Н-да… — Андрей Борисович уважительно поглядел на эрудированного напарника. — Похоже, сейчас была не самая удачная операция в истории уголовного розыска нашего славного Юрьевска. Однако интуиция подсказывает мне, что мы на верном пути. Только вот движемся по нему не в ту сторону…

* * *

«Легко сказать переключись… Или делай вид, будто ничего не случилось… Сама прибежит… А если не прибежит?»

Мысленно продолжая разговор с психологом, брошенный муж Репин уныло топал в сторону их с Ленкой квартиры. Или уже только Ленкиной? Ну, это уж как карта ляжет…

Следуя полученным рекомендациям, жене он звонить не стал, так что теперь не мог точно знать, что ждет его в жилище, еще совсем недавно бывшем пусть иногда и взрывоопасным, но все же семейным гнездышком. Елена в своей непредсказуемости бывала прекрасна. И теперь Анатолий ничуть не удивился бы, увидев ее в гостиной, сидящей возле телевизора с чашечкой кофе и делающей вид, будто ничего не произошло. Равно как не удивился бы, увидев перед дверью чемодан с собственными пожитками.

«Стратег, блин… Фрейд в юбке».

Почему именно Фрейд, Репин и сам не знал. Штатный психолог СОБРа ничем не напоминала своего знаменитого австрийского предшественника. Ни бороды, ни усов. Репин почему-то был уверен, что усы и борода для психолога — как камуфляж для спецназовца. Отличительный знак. А психолог в юбке и без маскулинных признаков — это как-то неубедительно. Не впечатляет. Но других представителей этой профессии он попросту не знал. Доктор Стравинский из «Мастера и Маргариты» — не в счет.

Поворачивая ключ в замке, взрывотехник по привычке прислушался. Лена, когда была дома, всегда включала в гостиной телевизор. Громко, чтобы было слышно во всех комнатах. Она не могла работать в тишине, ей непременно нужен был фон, что бы ни делала. Но сейчас его встретила тишина. Лишь капли воды из подтекающего фирменного крана монотонно падали в забытую в раковине кастрюлю с остатками достопамятной овсяной каши. Не вымыл, не вымыл, не вымыл… Вот тоже мне, проблема! Ну, вымыл бы все равно, чуть позже. Зачем заводиться?..

Анатолий подошел к телефонному аппарату и нажал клавишу автоответчика.

«Репка, приветики!»

Он узнал голос Маши, Ленкиной школьной подруги.

Маша с самого начала их знакомства Репина невзлюбила. И эта неприязнь была скорее инстинктивная, чем осознанная. Своего рода ревность. При редких встречах она держалась с ним с холодной надменностью, а в разговоре никогда не упускала возможность вставить по его адресу туповатую шпильку, типа «А у тебя рог на лбу вырос». Анатолий отвечал Маше искренней взаимностью, а потому старательно избегал всякого с ней общения. Да и не хотел обижать супругу. А голос подружки продолжал:

«Должна заметить, что при твоем положении иметь дешевый мобильник попросту неприлично. До тебя невозможно дозвониться. Так ты не только клиентов, но и друзей растеряешь… Я хочу напомнить, что в субботу, в шесть, обмываем в „Дольче Вите“ мое очередное двадцатилетие. Традиции дома тебе известны, поэтому, как это ни прискорбно, жду ваше высочество вместе с вашим сокровищем. Однако если сумеешь оставить его дома и взять с собой приличного человека, это будет для меня самым лучшим подарком. Чмоки!»

Последовал длинный гудок, потом автоответчик ожил снова:

«Елена Викторовна, это из управляющей компании. В пятницу выборы нового председателя. Начало собрания в четырнадцать ноль-ноль. Явка обязательна».