Читать книгу "Мастер взрывного дела - Андрей Ильин"

Степан Михайлович задумался. Степан Михайлович вдруг впервые допустил мысль, что покупатель может уйти. Может сорваться с крючка. Очень выгодный покупатель. И тогда спросят в том числе и с него. Со Степана Михайловича.

— Что вы предлагаете?

— Я не знаю, что предлагать, — честно сказал посредник, — я только знаю, что если в ближайшее время не подтвердить возможность приобретения товара, то покупатель уйдет.

— Как можно подтвердить наличие и возможность приобретения товара?

— Не знаю. Но как-то надо. Я серьезно говорю, что надо. Ну, без балды говорю. Ну, век воли не видать. Нельзя тянуть дальше. Иначе полный…

Степан Михайлович еще раз взглянул на полинявшего лицом посредника и взялся за радиотелефон.

— Покупатель требует гарантий, — сказал он. — Нет. На этот раз серьезно. Я думаю, очень серьезно… Нет, этого, по всей видимости, будет недостаточно. Нет. Нет. — Пауза. — Хорошо. Я понял…

Степан Михайлович убрал телефон.

— Я думаю, мы сможем дать вам определенные гарантии.

— Показать товар? — с надеждой спросил посредник.

— Нет. Товар показать мы вам не сможем. Но мы можем подтвердить свои возможности по-другому. Мы сможем доказать, что имеем доступ в места хранения изделий. Этого будет довольно?

Получить подтверждение проникновения преступников в атомные арсеналы было бы больше чем достаточно. Это было бы почти победой. Но каким образом можно было получить это подтверждение? Если не подержаться за уворованную ими оттуда бомбу?

— Этого? Я думаю, этого будет довольно.

— Тогда запомните и передайте покупателю номер части регламентного обслуживания данного вида оружия. И последний шифрокод на пропусках.

— Но откуда они могут знать, что это тот номер? Что это номер именно той части?

— Если у них есть разведка и если эта разведка работает, они должны знать этот номер. И не должны знать шифрокод пропуска. Обновленный шифрокод знаем только мы.

— Но как тогда они?..

— По аналогии. Они могут знать старые шифрокоды. И знать другие шифрокоды, принятые в других особо секретных частях, которые можно сравнить с переданным нами. Мы не блефуем, когда говорим, что имеем доступ в хранилища ядерного оружия. Мы отвечаем за свои слова…

Впервые за последние несколько месяцев Резидент вышел на своего Куратора. По срочному каналу.

— Что у тебя? — спросил Куратор.

— У меня проблема. Мне необходимо уточнить номер воинской части и шифрокод используемых там пропусков. Мне надо узнать, что это за часть.

— Хорошо. Я попробую помочь тебе в этой проблеме. Выйдешь на меня послезавтра. По резервному каналу…

Послезавтра ответ был получен.

— Это воинская часть регламентного обслуживания переданного на хранение из действующей армии ядерного оружия. Общий принцип исполнения представленного шифрокода соответствует принципам исполнения шифрокодов, используемых на пропускных документах в частях подобного назначения.

— Но он совпал?

— На этот вопрос я ответить не могу. Я могу лищь повторить, что он подобен используемым в особо секретных воинских частях, соприкасающихся с ядерным вооружением. И что, по всей видимости, он взят из первоисточника. Этого достаточно?

Этого было более чем достаточно! Этого было достаточно, чтобы по меньшей мере несколько высших армейских чинов мгновенно потеряли свои кабинеты. И свои погоны. И, возможно, даже свободу.

Преступники знали то, что является одним из наиболее охраняемых секретов государства. Они знали даже больше, чем смогла узнать Контора!

Преступники не блефовали. Они имели доступ в святая святых! В ядерный арсенал России!

Глава 37

На этот раз сходка представителей центральных областей проходила в небольшом загородном пансионате. Где раньше случались встречи партийно-хозяйственного актива. А потом съезды многочисленно-малочисленных современных партий. И конференции представителей большого бизнеса. И совещания работников правоохранительных органов. И работников культуры и искусства.

Все они сидели на одних и тех же креслах, выступали с одих и тех же трибун, посещали одну и ту же сауну, пытались щипать за интимные места одних и тех же горничных, для которых все они были совершенно на одно лицо.

Речь держал Мозга.

— Я выполнил свое слово. Я достал то, что обещал. Вернее, почти достал. Я почти достал бомбу. Деньги уплачены. Товар вывезен и находится на транзитном складе. Через несколько дней я смогу доставить его в любое требуемое место.

— Зачем в таком случае ты собрал нас сейчас? Если сделка еще не завершена и прибыль еще не получена? — спросил представитель Твери.

— Он верно сказал. Зачем отрывать людей от дела для дела, которое еще не принесло прибыли, — согласно кивнул туляк. — Когда товар еще даже не реализован.

— А товар не будет реализован, — сказал Мозга. — Вернее, не будет реализован в том виде, в каком предполагалось раньше. Я предлагаю изменить условия сделки.

— Нашелся новый покупатель?

— Да, вы угадали, новый покупатель есть. Второй за последние несколько месяцев. И он тоже согласен платить любую цену. Даже очень дорогую цену. Я же говорил вам, что это очень ходовой товар.

— Так за чем же дело встало?

— Дело встало за товаром. Товара мало. По всем предложенным и предложенным в будущем сделкам товара не хватит.

— Значит, надо поднимать цену. Когда товара мало, надо выдавливать с покупателя все, что возможно.

— А когда его совсем мало? Когда товар хороший? И нет никаких гарантий, что вы сможете приобрести его в скором будущем. К примеру, что вы делаете с машинами, которые достались вам в единственном числе и по малой цене?

— Оставляем себе.

— То же самое я предлагаю сделать теперь. Оставить приобретенный совместными усилиями товар для личного пользования.

— Шутишь? — хохотнули авторитеты. — Бомбу — себе. Под кровать поставить.

— Под кровать нельзя. Под кровать — зазнобы будут недовольны.

— Ну тогда вместо мебели. Или лучше рыбу глушить. В океанах. Бах, и вся рыба — твоя.

— Шутник ты, Мозга!

— А я не шучу. Я предлагаю оставить бомбу себе.

— Себе?!

— Себе!

— Зачем нам атомная бомба? Какой с нее прок?

— А зачем она покупателям, которые выкладывать за нее баснословные деньги?

— Тебе виднее, зачем. Мы того покупателя в глаза не видели.

— Вы слышали такое выражение — атомный шантаж?

— Слышали.