Читать книгу "Свой среди своих - Дмитрий Черкасов"

Но выпить он его не успел, ибо был срочно вызван к начальнику ИАС полковнику Евдокимову.

* * *

— Да! — Ибрагим Мамед-оглы Арцоев схватил запиликавшую трубку мобильного телефона «Alcatel». — Какой Костя?… А-а, Коста! Ну, здравствуй, дорогой. — Скелет жестом показал Гоче и Резаному, чтобы те немного подождали. — Как съездил, удачно?… Ага… Ну, приедешь, расскажешь… Обнимаю тебя. — Лидер азербайджанской ОПГ Черноморска положил мобильник на стол. — Коста приехал. Вечером доложит.

— С людьми поговорил? — поинтересовался Сулейман Бекаев по кличке Гоча.

— Да. — Скелет довольно скривил тонкогубый рот. — Всё в норме.

Третий присутствовавший в комнате, Аслан Мирзаев, лишь молча склонил большую голову с ранними залысинами.

— Когда начинаем? — спросил Гоча.

— Перед Новым годом. — Арцоев плеснул в крохотную рюмочку коньяк и залпом выпил. — Или сразу после… Надо прикинуть, кто из чичей здесь остается, а кто отдыхать свалит.

— Леший точно здесь останется, — сказал Гоча. — Я с ним позавчера в кабаке виделся, у него сестра должна под Новый год родить. Ждет родственников, готовится… К нему дядька приедет, отец сестры.

— А сам Чечен? — Скелет упомянул кличку Баграева.

— Думаю, тоже никуда не поедет…

— Удачно. — Арцоев потер руки. — Без Чечена и Лешего вайнахи никто. Поодиночке передавим…

— Не нравится мне это, — изрек Резаный.

— Не каркай, — оборвал Скелет своего давнего сокамерника, с которым познакомился в пересыльной тюрьме Вологды, откуда оба были отправлены в одну зону. — Всегда тебе не нравится.

— Не по понятиям хотим Чечена валить, — прогудел Мирзаев.

— Ты хочешь дождаться, пока он первый нас замочит? — усмехнулся Ибрагим. — Чичики понятия вообще не соблюдают. Мы для них никто, пусть и единоверцы. Сам знаешь…

Проблема взаимоотношений чеченских диаспор с другими мусульманами стояла давно, хотя открытые столкновения возникали редко. Вайнахи не обращали внимания на религиозную принадлежность избранной жертвы и грабили всех подряд, зачастую убивая всех свидетелей. С выросшими в горных кишлаках отморозками разговаривать было сложно, ибо они считали оружие основным аргументом в любом споре, а годы войны приучили их к этой мысли еще больше.

Мирное сосуществование нескольких, включая чеченскую, ОПГ в одном городе было лишь периодом временного перемирия.

Об этом все знали, но старались не говорить вслух.

— В общем, так. — Арцоев подождал полминуты, понял, что Резаному крыть нечем, и перешел к инструктажу. — Начинайте готовить людей. Группы по три — пять человек. На Чечена, Лешего и Беноева — по две группы. Десяток бойцов пусть покумекают, как они возьмут дом Цагароевых. Там у них склад оружия, надо его быстро захватить. Без стволов чичики не дернутся, по квартирам они его не хранят, боятся…

— А что менты? — сощурился Гоча.

— С ментами я решу. — Скелет прочистил горло. — Не полезут. Типа, не успели…

* * *

Капитан Сомов с позывным «Брунс» положил перед майором Коробовым два скрепленных между собой листика, на которых неизвестный референт из ИАС изложил всё, что в ФСБ знали о братке по кличке Стоматолог, и сел на диван.

Разрабатываемый объект опять переборщил с горячительными напитками и теперь отдыхал у себя дома под «неусыпной заботой» Марадоны и Бантика.

Сыч дошел до середины первой страницы и удивленно поднял брови:

— Это что, серьезно?

— Совершенно серьезно, — кивнул улыбающийся Брунс.

— Ну ничего себе! — Коробов вытащил сигарету из пачки «Космоса». — Сие надо перекурить…

Помимо своих грандиозных заслуг на ниве «крышевания» бизнесменов и участия более чем в полусотне серьезных «разборок», гражданин Стоматолог был еще известен тем, что оказался единственным россиянином, арестованным ФБР по подозрению не просто в подготовке, а в активном участии в террористических актах одиннадцатого сентября две тысячи первого года в Нью-Йорке.

Дело было так.

Браток прибыл в США девятого сентября, дабы «перетереть» со своими нью-йоркскими партнерами несколько сделок, суливших обеим сторонам неплохие барыши, и собирался задержаться в Большом Яблоке[141]всего на три дня, после чего отправиться домой в Питер.

Одиннадцатого сентября ровно в восемь тридцать утра Стоматолог был принят главой брокерской конторы, пожилым, но весьма бодрым человеком, в свое время летавшим на истребителях F-8E «Крусейдер»[142]над Вьетнамом и чей офис располагался на пятидесятом этаже здания рядом с башнями WTC[143]. Американец потряс руку российскому партнеру и, пока секретари готовили пакет документов для подписания и резали бутерброды голодному посетителю, решил продемонстрировать братку свой небольшой «зал славы», стены которого были увешаны фотографиями с места событий и разными реликвиями вроде куска дюралюминия с крыла сбитого «МиГа».

На почетном месте лежали награды главы компании, а над ними висели штурвал его истребителя и шлем пилота.

Стоматолог оценил экспозицию, примерил шлем и взял в руки штурвал, прикидывая, не поставить ли такой же вместо руля на свой заслуженный «Шевроле субурбан», как неожиданно что-то громыхнуло, он почувствовал накатившую сзади волну жара, неведомая сила толкнула двухметрового россиянина в спину, и он вылетел в окно.

Ведомый бодрыми арабскими террористами самолет врезался в первую башню торгового центра всего в пятидесяти метрах от офиса брокера-летчика, и ударная волна прошла сквозь соседнее здание, сметая все на своем пути и ненароком зацепив Стоматолога.

Браток спикировал вниз, по счастливой случайности дважды притормозив на протяжении своего почти двухсотметрового полета. Первый раз — о спутниковую телевизионную тарелку, вынесенную на двадцатифутовой стреле с сорокового этажа, второй — когда стукнулся о люльку мойщика окон. Траектория падения завершилась в кроне дерева, росшего возле здания, куда потерявший сознание Стоматолог воткнулся башкой вниз да там и завис, сжимая в вытянутых руках авиационный штурвал.

Бесчувственное тело в летном шлеме, со штурвалом и в полуобгоревшем костюме от Бриони обнаружили спешившие на место катастрофы полицейские и не придумали ничего лучшего, как посчитать братка случайно выжившим террористом-камикадзе. Стоматолога погрузили в машину «скорой помощи», доставили в больницу в Бронксе и, только он пришел в себя, заковали в наручники и передали в руки агентов Федерального бюро расследований. Спецагенты тоже оказались товарищами не большого ума и версию полиции поддержали. Так немного дикий, но симпатичный браток оказался в американской тюрьме по обвинению в воздушном терроризме.