Читать книгу "Все нормально, падаю! Неравный бой - Александр Баренберг"

Так мы пролетели несколько часов без особых приключений. Никто на нас не нападал, хотя средних размеров ящеры пару раз появлялись в пределах видимости. Но, вероятно, побаивались приближаться к странной, невиданной группе. А потом мое внимание привлек дымок на горизонте чуть правее нашего маршрута. Вернее, сначала показалось, что это темное облачко, но оно висело подозрительно низко. Приложенный к глазам бинокль немедленно расставил все по своим местам.

Это, несомненно, был знакомый дымок от паровой машины. Которая в эти края могла попасть только вместе с немецким боевым дирижаблем. Что немедленно подтвердила выплывающая из-за верхушек деревьев верхняя часть оболочки. Да, вовремя я предупредил жителей деревни! Ведь враг, судя по всему, направлялся именно туда.

Горизонт на этой дурацкой планетке из-за ее маленького радиуса располагался до неприличия близко. А дирижабль к тому же следовал вдоль тянувшегося справа на много километров глубокого обрыва и поэтому был на одной высоте с нами. Очень близко. Когда через несколько секунд из-за деревьев покажется гондола, нас вполне могут засечь. А это ни к чему хорошему не приведет. Нет, попугаи со своими всадницами легко уйдут от медлительного дирижабля, а вот я сравнимую с ним скорость смогу поддерживать очень недолго. Что делать? Экстренная посадка в лесу?

Дал знак спутницам снизиться до бреющего. Это даст нам еще пару минут незаметности. А дальше? Вдруг мне пришла в голову дикая мысль. А чего это я должен прятаться? Решение, казавшееся на первый взгляд безумным, с каждой секундой начинало нравиться мне все больше и больше. Если и действовать, то именно в такой обстановке, когда сама ситуация создала для меня тактическое преимущество! Другого такого же удачного шанса может и не быть. Только девицам рядом со мной делать совершенно нечего!

Повинуясь моему жесту, «всадницы», недоуменно переглядываясь, приотстали. А я направил свой аппарат наперерез невидимому пока за краем обрыва дирижаблю, ориентируясь на черную струйку дыма. Обычно они летают на высоте около полукилометра, и сейчас, возможно, он и двигался на такой высоте, но над дном обрыва. Относительно меня же враг находился даже чуть ниже. На пару десятков метров. И это предоставляло преимущество внезапности – пока двигаюсь прямо над кончиками деревьев, до самого последнего момента противник заметить меня не сможет. Для верности я даже спустился еще ниже, огибая самые высокие вершины.

Мы медленно, но верно сближались на пересекающихся курсах. Да, темп такого боя из-за смешных скоростей участников даже ниже, чем против ящера, не говоря уже о том, который присутствовал в учебных боях между «сушками» авиаполка когда-то очень давно, что называется, еще в прошлой жизни. Тем не менее это не делает данный бой менее опасным. Затаив дыхание, я ждал момента встречи.

И вот он настал. Ведомый мною велокрыл выскочил из-за края обрыва в точно рассчитанной точке (талант не пропьешь!), прямо перед острым носом дирижабля. Резкий доворот влево и нырок под баллон, точно навстречу боевой рубке, поблескивающей стеклами больших, во всю высоту помещения, иллюминаторов в передней части гондолы. Дистанция – метров тридцать, секунд семь до столкновения. Пора!

Хорошо различимые с такого расстояния разинутые от крайнего удивления рты пилота и командира дирижабля исчезают в облаке стеклянных крошек от разлетевшихся на мелкие кусочки огромных окон. Это очень удобно, что они такие большие! Еще одна короткая очередь. Теперь отворот влево, чтобы не влететь прямо в рубку. А вот граната там не помешает!

Ребристый шарик влетает внутрь проносящейся мимо разгромленной рубки. Те, кто сидел спереди, уже наверняка мертвы, но там дальше есть полуоткрытые каморки штурмана и связистов. Так что граната совсем не лишняя. А я тем временем уже лечу вдоль правого борта гондолы. Тут, сразу за рубкой, передняя огневая точка на этой стороне. Их по две на каждый борт. И первая уже в десятке метров! Сидящий в ней стрелок завороженно уставился на меня, даже не попытавшись развернуть в сторону врага установленную на поворотной турели картечницу. И уже не успеет! Пули превращают лицо стрелка в кровавое месиво. С такого расстояния не промахнешься, даже стреляя с настолько неустойчивой платформы, как мой велокрыл! Кстати, близость корпуса дирижабля создает дополнительные завихрения, и маневрировать еще труднее, чем обычно. Но выбора нет!

Обогнув переднюю стрелковую точку и поднырнув под ферму, ведущую к стоящему далеко в стороне огромному воздушному винту, увидел заднюю. До нее еще около сорока метров. Далековато. Поэтому пока продолжаю сближаться. Сидящий внутри тип в мерзкой серой форме в отличие от первого решил действовать. Но пока хватался за развернутую в другую сторону массивную трубку картечницы, схлопотал очередь из пулемета. Быстрее реагировать надо было!

Можно было повторить то же самое и на левом борту гондолы, но я решил ограничиться только одним. Все равно часть верхней полусферы, особенно сектор над баллоном дирижабля, сидящим в гондоле стрелкам недоступна, а теперь, моими трудами, и вся правая тоже. Поэтому решил переходить ко второй части плана.

Резко взмыл вверх и, двигаясь по замысловатой восходящей кривой, выскочил над дирижаблем, уже развернувшись в обратную сторону. Теперь мы с ним двигались в одном направлении, только я, приналегший на педали, чуть быстрее. Тут мне никто не угрожал, и ничто не помешало добраться до торчащих в ряд по центру баллона и попыхивающих черным дымком (вызвавшим у меня кашель) медных раструбов, являвшихся выходными отверстиями выхлопных труб котлов. Трубы по совместительству служили и для разогрева воздуха внутри секций баллона, создававшего подъемную силу дирижаблю, и для лучшей термопередачи на всем пути закручивались спиралью змеевика. Сам видел, еще в плену. В данный момент это и к лучшему – дольше будет спускаться подарочек!

Заранее раскрыл надежно привязанный у ног рюкзак. Пролетая первую трубу, отправил внутрь пару прихваченных со склада «кирпичиков» взрывчатки, со вставленными еще на базе детонаторами. Если я правильно понимаю, от контакта с горячим металлом трубы она взорваться не должна, а вот когда, скатившись по «горке» змеевика, попадет в топку…

Последовательно повторил операцию, пролетая мимо трех остальных труб. Никто не уйдет обиженным! Обогнав передний раструб, опять энергично развернулся, на этот раз отправляя в зияющие дыры по гранате. Это было чуть сложнее, так как мы опять летели навстречу и скорости складывались, но я попал. Что рвануло первым – добравшаяся до топки взрывчатка или скачущие внутри труб гранаты, я так и не понял. Только когда подлетал к последней трубе (она же первая, в которую отправилась взрывчатка), раздался грохот и из отверстия пыхнуло совсем плотным и черным дымом. Хорошо, успел отвернуть в последний момент и уйти в набор высоты. Потому что еще через пару секунд началось… Один за другим последовали хлопки взрывов, ткань, обтягивающая баллон, зазияла в десятках мест крупными прорехами, оставленными разлетающимися осколками труб. К счастью, разлетались они в основном в горизонтальной плоскости (видимо, следствие спиралевидной конструкции), иначе и мне бы не поздоровилось.

Через полминуты, удалившись на безопасное расстояние от дирижабля, развернулся в его сторону и смог спокойно полюбоваться на дело рук своих. Результат меня вполне удовлетворил – дирижабль горел и медленно, но верно падал на дно огромного ущелья, – теплый воздух постепенно уходил через множество отверстий. А заделать их было некому – у экипажа сейчас имелись и более неотложные дела. Да и почти все начальство погибло еще в начале боя, так что командовать было некому.