Читать книгу "Внешняя угроза - Алексей Фомичев"

– Д-да, – с запинкой ответил Дитрих. Зашумело в голове, и вдруг резко пересохло горло.

Изображение переместилось, и полковник увидел другого человека. Моложавое лицо, зачесанные назад волосы, твердый уверенный взгляд, сурово сжатые губы. Раньше генерала Вадиса Дитрих не видел, фото так и не смогли достать. Но словесный портрет соответствовал.

– Полковник Дитрих? – вдруг раздался сильный голос. – Вы меня… видите?

Говорил генерал на немецком. И судя по всему, такой сеанс для него тоже был в новинку.

– Вижу, господин генерал, – наконец ответил Дитрих.

– Меня уже представили, вас я знаю. Перейдем к делу. Мои люди объяснили вам ситуацию. Понимаю, что поверить им нелегко. Я тоже не сразу осознал такое. Но подтверждаю: все сказанное – правда. Надеюсь, теперь, после приведенных доказательств, вы это поняли?

– Да, господин генерал, – сухо произнес полковник. – Ни у нас, ни у вас, ни у американцев нет такой техники. Это хорошее доказательство.

– Отлично. Хочу также сказать. Если бы я был твердо уверен, что мое руководство правильно и вовремя отреагировало бы на факт появления инопланетян, я бы сразу доложил наверх. Но такой уверенности у меня нет. И я… мы вынуждены предлагать вам, полковник, сотрудничество. Надеюсь, вы понимаете, насколько трудно далось нам такое решение?

– Понимаю, генерал, – кивнул Дитрих; откровенность русского ему понравилась. – Смею заверить, я испытываю такие же колебания.

– В таком случае прошу… предлагаю принять самые срочные и решительные меры по захвату разведки… Протериса. В противном случае мы станем свидетелями вселенской катастрофы. И все наши труды, наше противостояние потеряет всякий смысл. У вас есть верные именно вам люди?

– Есть.

– Я рекомендую обойтись только проверенными, надежными людьми. Во избежание утечки информации и дальнейших осложнений.

– Согласен, господин генерал.

– И напоследок. – Вадис чуть помедлил, словно решая, стоит ли говорить, потом продолжил: – Полковник. Скажу откровенно, если сведения о нашем сговоре попадут в руки моего руководства, я и все, кто в курсе происходящего, практически гарантированно погибнем. Думаю, подобная участь ждет и вас.

Дитрих позволил себе едва заметную усмешку.

– Это так, генерал. Гестапо, Моабит[7]и виселица.

– Именно. Мы оказались в одной лодке и плывем вместе против течения. И если погибнем, то все. Поэтому надо сделать все возможное, чтобы спасти планету и свои жизни.

– Совершенно с вами согласен, господин генерал.

– В таком случае у меня все. Остальное расскажут мои представители. Я также прошу вас, полковник, после завершения… операции помочь им вернуться домой.

Дитрих коротко склонил голову.

– Слово офицера!

– Успеха!

Изображение скакнуло, лицо генерала исчезло. Появился Заремный.

– Я заканчиваю сеанс. Марита, протерисканцы нас скорее всего засекли. Теперь они знают, где ты. Поторопитесь. Я все время на связи.

– Хорошо.

Пока Глемм убирала аппаратуру, Дитрих смотрел на нее, прокручивая в голове недавний разговор. Что ж, столь наглядная демонстрация чудо-техники развеяла последние сомнения полковника. А слова русского генерала заставили проникнуться серьезностью проблемы.

Дитрих посмотрел на Титова.

– Сколько у нас в запасе времени?

– Сутки. Но чем раньше мы начнем, тем больше шансов на успех.

– Это понятно. Ладно. Мне надо немного подумать. Присаживайтесь…

Дитрих сел в кресло, положил руки перед собой и слегка прикрыл глаза…

Та-ак… Значит, инопланетяне! Со страниц дешевых бульварных книжонок шагнули в реальность. Да еще как шагнули! Выходит, не сказка, не выдумка перепивших и нанюхавшихся кокаину писак! А он сперва решил, что гестапо задумало удивить нестандартным ходом. Зря думал, старые недруги используют проверенные методы. Ладно, бог с ними. Что дальше-то?…

Устроить облаву? Это несомненно. Только кого привлечь? Гарнизон? Части по охране тыла? Местную полицию? Не пойдет. Через пять минут гестапо будет знать обо всем. И немедленно вмешается.

И секретность не сохранить. Раззвонят на всю Германию, дойдет до Берлина, а там и до фюрера. Как тот отреагирует? Ну, уж без истерики не обойдется. После Сталинграда и покушения[8]у него редкое совещание проходит без нервного спектакля.

Кто тогда?

Полковник старательно перебирал кандидатуры, но никого подобрать не мог. Остается только один вариант. Один человек. Курт Хартманн. Его друг детства, а теперь уже майор, командир отдельного ягдотряда, бывшего в личном подчинении полковника. Старина Курт. Да, пожалуй, никто иной с такой задачей и не справится.

Хартманн – единственный человек, которому Дитрих доверял как себе и даже больше.

…Курт Хартманн был в своем роде уникальным человеком. Выходец из зажиточной семьи, он все детство провел в небольшом городке. Его хобби был лес. Он сдружился с немолодым, мрачноватого вида егерем и до пятнадцати лет каждое лето проводил в его владениях. Ходил на охоту, отслеживал поголовье лосей и кабанов, отстреливал волков, медведей. Ставил силки на тетеревов и глухарей, капканы на лис.

Столь странное увлечение сына совершенно не беспокоило отца. Тот даже был доволен, что Курт увлечен лесом, спортом и учебой, а не убивает время в компании ровестников-шалопаев.

Большие физические нагрузки, свежий лесной воздух, чистая сытная еда сделали свое дело. К восемнадцати годам Курт превратился в крепко сбитого, прекрасно тренированного парня. Он превосходно ходил на лыжах, метко стрелял, быстро бегал. Его глаза были зоркими, тело сильным, ум, развитый учебой, – острым, живым.

В школе Курт слыл отшельником, однако всегда был в центре внимания. Одноклассники искали его дружбы, девушки – его внимания. Но Курт не спешил заводить друзей и подруг среди одноклассников. Из всех он выделял только молодого Германа Дитриха. Видимо, потому что тот тоже слыл отшельником. Сын военного, Дитрих уделял основное внимание армии и всему, что с ней было связано. Разница в два года не мешала их по-мужски сдержанной дружбе.

После окончания школы Дитрих встал в строй и потерял из вида Хартманна. Вновь встретились они лишь в двадцать восьмом году, когда Курт тоже вступил в армию. Через три года, уже офицером, он внезапно ушел в запас.