Читать книгу "Влюбленный скрипач - Нонна Кухина"

– Даже не думай об этом. Все будет хорошо! Мы должны вместе поднять троих детей.

Слабо улыбнувшись, Саша кивнула.

– Как скажешь, милый.

– Операционная готова! – раздался за дверью голос медсестры.

Давид опять шел за каталкой, на которой везли любимую. Он уже не чувствовал боли, постоянно мучившей его последние месяцы. Ему просто некогда было думать о ней, и она сдалась, отступила.

21. Осенняя нежность

После отъезда Саши, когда дом затих, точно вымер, Юрий словно проснулся от спячки. Ему теперь не нужна была его Анна, которая, как и все предыдущие любовницы, хотела только его денег.

Он вспоминал, как вела себя Саша в той или иной ситуации, как она улыбалась, шутила, как звонко смеялась, играя с Настенькой. «Какой же я идиот! Саша была настоящая, живая, и иногда даже казалось, что она меня любит… – твердил Юрий, расхаживая по опустевшему дому. – А скоро родится наш сын… И я его не увижу. – Он налил себе виски, кинул в стакан два кусочка льда. – Может, полететь к ней?» Эта мысль взбудоражила воображение мужчины. Ему не хватало Саши и детского лепета дочери. Только сейчас Юрий понял, что был счастлив со своей новой, пусть и не совсем настоящей, семьей.

Приехав ночью в Кривой Рог, Юрий поселился в местной гостинице, в номере с выцветшими обоями и неимоверно грязными шторами. Он давно не жил в таких условиях, но усталость взяла верх над брезгливостью, и Юрий быстро уснул.

Утром он поехал к Марии Александровне, адрес которой, к счастью, сохранился в его записной книжке. Накануне Юрий безуспешно пытался дозвониться Саше. Она не отвечала, и Юрий, вспомнив, что Саша повсюду таскала за собой телефон, всерьез забеспокоился.

Позвонив в дверь, Юрий услышал топот детских ножек, а потом из квартиры выглянуло румяное личико.

– Папочка пиехал! – расцвела улыбкой девочка и бросилась к отцу на шею.

Юрий подхватил дочку на руки и перевел взгляд на осунувшееся, бледное лицо «тещи».

– Что случилось? – без предисловий спросил он.

– Саша… – Пожилая женщина всхлипнула и разрыдалась.

Он опустил дочку на пол и взял за обе руки Марию Александровну.

– Жива?!

– Тьфу на тебя! Жива, только тяжелая очень. В больнице она сейчас.

– В какой?

– Здесь. – Мария Александровна протянула ему бумажку с адресом.

– Ты к маме? Я с тобой! – заявила раскрасневшаяся Настя.

– Я скоро вернусь, доченька. К маме нельзя, маленьких не пускают. А смотри, какого я тебе зайца привез!

Но уговоры были бесполезны. Девочка топала ногами, плакала и кричала свое: «С тобой! С тобой! К маме!»

И Юрий сдался.

– Можно я ее возьму? Она посидит в машине, у меня там еще игрушки есть, и печенье, которое Настя любит.

Мария Александровна устало кивнула.

Когда Юрий зашел в палату, где лежала после удаления почки Саша, то увидел, как Давид, склонившись над больной, целует ее безжизненную руку. Появление здесь этого парня, о котором Юрий мимоходом слышал от Саши, стало для него очень неприятной неожиданностью. На борьбу с соперником он не рассчитывал.

Давид поднял красные от бессонницы глаза на вошедшего.

– Чем обязан? Моя жена без сознания.

– Ну, допустим, она еще моя жена, так как официально мы не разведены, – холодно возразил Юрий.

– Пошел вон! – вдруг резко бросил Давид и, приподнявшись, сжал кулаки.

В это время Саша открыла глаза.

– Я здесь! – хором сказали оба.

– Что со мной?

– Все хорошо! – через силу улыбнувшись, ответил Давид. – Теперь все хорошо.

Она глубоко вздохнула, опустила ресницы и опять провалилась в сон.

– Выйдем? – спокойно предложил Юрий. – Я не могу долго здесь оставаться. У меня дочь в машине.

– Ты не имеешь права! – вспыхнул Давид. – Настя – Сашина дочь. И… и моя тоже.

– Послушайте, – продолжил, не теряя самообладания Юрий, – сейчас самое важное для нас обоих – здоровье Саши.

– Ну?

– Я предлагаю вызвать частный самолет и увезти ее в Швейцарию. Там Сашу наверняка спасут.

– Я могу сделать это без тебя! – грубо ответил Давид.

– Можешь, но я это организую быстрее, ведь я иностранец.

Давид сжал зубы: Юрий был прав. Ночью доктор сказал, что состояние Саши ухудшилось: начался гидронефроз второй почки, а аппарат гемодиализа в больнице один.

– Хорошо! Вызывай! – Давид повернулся и пошел назад в палату.

Когда Саша очнулась, он сказал ей, что Юрий вызвал частный самолет и она летит в Швейцарию, максимум через сутки. У них нет времени на раздумья, надо спасать вторую почку.

– Я полечу только с детьми!

– Хорошо, родная…

Он знал, что его не возьмут в этот самолет. Требовалась по крайней мере неделя, чтобы оформить визу. Но об этом Саша узнает потом.

Сутки промчались в суматохе. Решили, что Лена полетит тоже, у нее ведь был иностранный паспорт и виза. Настя капризничала:

– А бабушка? А Давид?

– Они… прилетят потом, – успокаивала малышку Лена.

Толик сидел на кухне и курил. Это было единственное место, где ему разрешили браться за сигареты. Юрий, стоя в дверях, поторапливал женщин:

– Ну, быстрее! Не берите много. Не навсегда ведь.

Когда они выходили, то на лестнице неожиданно столкнулись с Томой.

– Толик, вот ты где! – обрадовалась она, увидев его. – Возвращайся домой, я люблю тебя! Правда!

– Оставь, тебе это кажется. – Он отмахнулся от бывшей жены, словно хотел стереть ее из своей памяти.

Тома качнулась и чуть не упала с лестницы. Юрий успел подхватить молодую женщину на руки. Тело ее показалось ему невесомым. Она прижалась к груди нежданного спасителя и вздохнула:

– Поздно! Я потеряла его любовь! И никому теперь не нужна…

– Вы такая молодая! У вас все впереди! – попытался успокоить ее Юрий, ставя на ноги.

Толик прошел мимо и даже не замедлил шаг. Юрию стало безумно жаль эту брошенную и отвергнутую женщину. Она запала ему в душу, но в ту минуту он думал только о спасении Саши.

Когда шасси самолета оторвались от земли, Юрий вздохнул:

– Ну, слава богу! В Швейцарии тебя спасут! – Он наклонился к Саше и легко поцеловал ее в губы.

Тёма спал на руках у Лены. Настенька тоже задремала в кресле.

– Послушай, Юра! Я выполнила контракт. Ты теперь богат. Я тоже… Но я люблю Давида… Отпусти меня! Очень прошу!