Читать книгу "Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов"

Вкушал он чёрный хлеб, печёный картофель и воду. Ну, наверное, воду — не поручусь, что там у него, в кружке.

Второй была девушка. В меру прекрасное чопорное создание со шляпкой, аккуратно прилаженной на пышную причёску. Девушка угощалась при помощи ножа и вилки, всё как полагается. Она то и дело нервно оглядывалась, как будто ждала кого-то. Но не очень понятно было, то ли появление этого кого-то для неё желательно, то ли наоборот.

А третьим оказался колоритный парень. Волосы он, похоже, не стриг никогда в жизни, но ухаживал за ними со всем тщанием — толстенная коса спускалась едва ли не до жопы. Парень сидел спиной ко мне, однако я понял, что это именно парень — по совокупности признаков. Ну, там, ширина плеч, посадка, движения.

Парень пил, вероятно, пиво — а что ещё может пить нормальный человек в кабаке из такой кружки? — и держал кружку левой рукой. Стало быть, левша. Меч висел на правой стороне. А что самое интересное, на левой руке у него была кожаная перчатка без пальцев.

Ага. Значит, я сходу обнаружил собрата. Ну, отлично, что тут скажешь. Пойду пообщаюсь.

— Не занято? — спросил я, положив руку на спинку свободного стула. Совершенно случайно — ту, что в перчатке.

Парень поднял на меня взгляд. Осмотрел с ног до головы, задержался на перчатке. Кивнул:

— Садись, брат. Чьих будешь?

Выдавать себя за местного можно было даже не пытаться. Говорили тут… ну, понятно, конечно, по-русски, однако произношение и интонирование уж больно специфичные. Такое слушать-то привыкать надо, а уж самому исполнять — вовсе тренировки нужны. Желательно с магнитофоном. Цифровую технику уж не прошу.

— Я из Поречья, — сказал я, опустившись на стул напротив парня.

— Это где такое?

— Близ Смоленска.

— А чего в наши края потянуло? Силушку испытать? Так у нас ещё не Пекло. В Пекло — сильно дальше ехать, и не выдюжишь ты там, больно молод.

Я усмехнулся. Парень и сам, мягко говоря, стариком не выглядел. Лет двадцать пять, ну, двадцать семь — край. Шарма ему добавлял шрам на шее, который он не пытался прятать. Скорее, наоборот — носил, как награду, и перед девками бахвалился.

— По делу я. Может, поможешь чем. Тебе тоже небезынтересно будет. Владимир. — Я протянул руку.

— Глеб, — ответил на пожатие парень. — Что за дело?

Полоцк мне уже начинал нравиться. По крайней мере, охотники тут хернёй не страдают, выясняя, у кого длиннее.

Я огляделся, чтобы убедиться: нас не подслушают. Заметив этот маневр, Глеб усмехнулся и вынул из кармана амулет. Сжал его в руке, бросил на стол — амулет тускло засветился.

— «Болтун», — ответил Глеб на мой вопросительный взгляд. — Мы его так прозвали. Засветил — и болтай, сколько влезет. Никто не подслушает. Ну, так чего у тебя?

— Да не у меня, у вас, — сказал я, глядя на амулет с любопытством. — Нет ли, случаем, странных тварей, которых раньше не было, а потом вдруг появились? Если конкретнее, то оживших мертвецов. Не упырь, не вурдалак — просто мертвец.

— Со стальными костями? — Глеб сделался уже совершенно серьёзным.

— Стальными и золотыми. Стальных, понятное дело, больше.

— Неужто и в Поречье такие есть?

— И в Поречье, и в Смоленске, и даже в Санкт-Петербурге встречались.

— Далеко же они расползлись… Что ж, твоя правда, брат Владимир, есть у нас такая напасть. Все руками разводят, откуда берутся — непонятно.

— Вот я как раз и пришёл найти место, откуда они берутся. Вставить туда палочку и как следует поковырять. Помощь нужна. Кости, родии — само собой. Первые — по справедливости, вторые — как сами разлетятся. Идёт? Подсобишь?

— Чем? — Глеб пожал плечами. — Кабы я знал место, откуда эта пакость лезет, давно бы уж десяток собрал, да выжгли эту погань дотла.

Угу. Значит, ранг у парня — не ниже Десятника. Это хорошо.

— Начнём с простого. Фамилия Троекуров тебе о чём-нибудь говорит?

Ответить Глеб не успел. Дверь распахнулась с грохотом, как будто вошёл охренительный хозяин не только постоялого двора, но и всего Полоцка в целом.

Однако вошёл всего лишь тот самый мужичок, что рубил дрова. Он несколько изменился за те минуты, что я его не видел. Побледнел, как смерть, глаза запали. Нетвёрдо держась на ногах, сделал несколько шагов.

— Упы-ы-ырь! — протянул мужик — и рухнул мордой в пол.

Первым к нему кинулся монах. Профессионально пощупал пульс, перевернул. Оценил бледность и крикнул:

— Вина красного! Быстро!

— Пахом! Ты чего? — из-за стойки выскочил хозяин и бросился к мужику. — Пахом, ты как же так?

Монах забормотал молитву и начал креститься. Девушка в шляпке ахнула и опрокинула чашку с чаем. Мы с Глебом поднялись сразу и молча. Практически синхронно. Слово «упырь» мигом перевело нас в рабочий режим.

Пока монах втолковывал хозяину, что Пахому необходимо срочно поднять гемоглобин, для чего нужно красное вино, а девушка бестолково заламывала руки, мы быстро обошли все окна, выглянули за дверь. И никого не увидели.

— Сука, упырь средь бела дня, — посетовал Глеб. — Такого я ещё не видал.

— Знаешь, как про тараканов говорят?

— Как?

— Что если уже при свете дня лезут — значит, их столько, что пора ставить вопрос о том, кто в доме хозяин.

— Вот не надо мне тут! — обиделся Глеб. — Мы, знаешь, без дела не сидим. Всё у нас нормально с упырями.

Насчёт «бела дня» он, кстати, погорячился. Денёк выдался пасмурным, а сейчас как-то особенно сильно обложило, так что казалось, что вообще уже сумерки.

— Ну пошли, что ли, разберёмся, — предложил я.

— Ух и простые вы, в Поречье!

— А в чём сложность?

—