Читать книгу "Песнь червоточин - Николай Некрасов"

class="p1">А в моём случае, видимо, и в другое тело, и в другой мир. Спасибо, что не в тюремный туалет, а то вышло бы совсем тоскливо.

Для каждого ритуала требовались определённые условия, силы и состояния призывающих. Не удивлюсь, если они были чем-то одурманены, прежде чем к нему приступить. Шаманы в индейских племенах тоже использовали разное, чтобы входить в транс и творить свою «магию». А Орден Отрицателей, поди, и подавно что-то закидывали на постоянной основе, иначе мне сложно понять, как можно творить то, что творят они.

Обмен душами — ритуал сложный и требующий полной отдачи. Если он проводится помимо воли обоих принимающих сторон, то требуются особые точность и концентрация. Велик риск обрыва ритуала. Но если хотя бы одна из сторон заинтересована — процесс пойдёт проще. Если вторая сторона при этом не в сознании и уязвима, то это тоже может облегчить переход.

В процессе «перехода» я был в сознании, но когда поплыло стекло, заинтересовался. Вот оно наглядное воплощение пословицы, что любопытство сгубило кошку. Мне стало интересно, что происходит и в «защиту» я не перешёл, а потянул пальцы. Так что всё произошло почти по доброй воле. И судя по тому, что камера, в которой я оказался, была испещрена символами, настоящий Канто всего этого тоже хотел. Вот и случилось то, что случилось.

Дальше шли описания неупокоенных душ и того, как с ними обращаться. Как «подманивать», как упокоить. Охотники на привидений какие-то! Так же в манускрипте описывалось, что дух может накопить силы в местах былых аномалий. На открытые аномалии, видимо, составители текстов уже не рассчитывали. Однако их последователи дожили до времён, когда аномалии начали расцветать по всему миру, и доктор Дэниелла этим прекрасно воспользовалась, призвав Уолтера-Джека.

Дальше говорилось, что призраки, подпитываемые аномалиями, прекрасные проводники силы. Они могут накапливать и аккумулировать её. Но долго использовать заблудшие души нельзя, потому что это начинает сводить их с ума, и они могут восстать против тех, кто их направляет. Так что ритуал перевода души на следующий уровень (Ли Рой взял эту фразу в кавычки, видимо, не сумев подобрать более точного перевода), очень важный этап.

Описание это процесса также давалось во всех подробностях.

Относительно мест, бывших аномалиями в Первую Пространственную Войну, отмечалось, что они никогда не «умирают» до конца, некий фон всегда остаётся. Если я правильно понял, то такие места напоминают «места силы», в том смысле, в каком их можно было встретить в моём мире. Остатки энергий даже сквозь века будут фонить и походить на рубцы или шрамы на энергетическом поле земли.

От таких описаний голова шла кругом. Будто включил телеканал, на котором привычно втирали про великанов, гномов или пришельцев, зародивших жизнь на планете. Если миры связаны плотнее, чем я думал, то Орден Отрицателей моего мира наверняка утверждает план передач для этого канала.

При всём ощущении, что мне втирают какую-то дичь, я понимал, что сам перенёсся сквозь пространство и время в чужое тело вполне благополучно. Так что схема работала. Но почему Отрицатели не использовали эти технологии, чтобы жить вечно. Ведь удобно подселяться к молодому телу и в ус не дуть. К чему все эти нападения и экспрессия, если владеешь такими «технологиями»?

Ответ нашёлся на следующей странице. Как оказалось, у души тоже есть свой срок. И если подселить душу старика к телу младенца, то он всё равно умрёт. Больший срок, чем отмеряно, не получится жить в одном состоянии. Кем отмеряно — не уточнялось. Так что душа после прохождения своего жизненного цикла неминуемо перейдёт в другое состояние. Либо станет неупокоенным призраком, дальнейшая судьба которого неизвестна, либо перейдёт в новый мир. В параллельный, высший или ещё какой — тоже не уточнялось.

Но стало ясно, что аттракцион с вечной жизнью в новых телах нереализуем, если срок годности истёк.

В этих размышлениях застал меня Шен. Он вломился без стука, прошлёпал в комнату и плюхнулся в кресло.

— Мы не победили! — раздосадовано заключил он. — Нам не засчитали баллы за третье испытание.

— Логично, — произнёс я, — ведь формально мы его не выполнили.

— Но это нечестно! — не унимался он.

— Ничего, у меня есть ещё монеты, чтобы купить тебе пару лишних бутербродов с ветчиной.

— Я на диете…– ещё более хмуро пробурчал он.

— Ой ли?

— Агата заставила, — пояснил и скуксился, глядя исподлобья. — Вернее, намекнула, что я толстый. Ой, ну не смотри так! Конечно, ничего прямо она не говорила. Просто видел, как наши девчонки смотрят на Терра. Высокий, крепкий, а я…

— А ты на диете! Молодец! Сила воли может впечатлить девчонок не хуже, чем крепкое тело.

— Честно?

— Честно. А знаешь почему? Потому что итогом крепкой силы воли станет крепкое тело, — я подмигнул ему, цитируя фразу, которую когда-то вкинул мне тренер.

— Легко тебе говорить… — он похлопал себя по пузу. — У нас во дворе так говорили: «Дракон рождает дракона, Феникс — феникаса. А мышиный сын — будет рыть норы». Ты — явно не мышь. Может, и не феникс, но точно не тот, кто будет рыть тоннели. Ты скорее начертишь их на карте и прикажешь рыть таким как я.

И хоть с этим было сложно спорить, всё равно хотелось поддержать друга.

— Знаешь ли… — я выдержал артистичную паузу, — ты, может, и мышиный сын, но порой даже благородный слон боится неприметной полёвки.

Слова произвели впечатление. Шен на несколько секунд задумался, а потом просиял.

— А ведь и правда! Слоны боятся мышей, мне Агата говорила. Я тогда не понял к чему, но, возможно, это был комплимент.

Щёки расплылись вместе с улыбкой, и он вспомнил, что ещё хотел сказать. Подскочил с места, вытащил из-за пазухи свежий номер стенгазеты и ткнул пальцем в фото.

— Заклинатель морских чудовищ! Прикинь?

Я был запечатлён со спины напротив нашего Губки Боба Кошмара Трипофоба.

— Заклинатель это ты, если не понял, — уточнил он. — Видео завирусилось, бьёт рекорды по просмотрам. Так что та потасовка в подворотне — мелочь. Все и думать забыли об этом. Ты уже на шестом месте в рейтинге. Так что жги дальше. Чем выше залезешь ты, тем легче будет всем нам.

А потом он заметил распечатки с переводами и спросил о них.

— А это, мой друг, переводы того толстенного манускрипта, который был так вовремя и так