Читать книгу "Птичка, которая попала - Анна Соломахина"

И самая капелька разочарования.

— Пропали все девушки, которых я отбирал для своих сородичей, — вывалил на собеседницу ворох новых подробностей Фаргон.

А она… она сидела с открытым ртом и понимала, что сильно сглупила. Всю эту чёртову неделю она жутко ревновала, ночей не спала, психовала, а он, оказывается, не для себя встречался!

— А со мной, — Мария прокашлялась, но комок в горле так до конца и не исчез. – Со мной ты встретился?..

Оборванный вопрос повис между ними. Фаргон судорожно соображал, что же ответить. Эх, как не вовремя она это спросила! Надо было сразу уходить! Оставить деньги, чтобы сама рассчиталась, и бежать к Тимуру. Но нет, слова уже сказаны, а у него… у него раздрай в душе и полный вывих мозгов. Или инстинктов. Скорее, второе, ибо воспылать страстью к почти замужней женщине на сносях – это явно что-то из запредельного.

— Для себя, — всё же выдавил Фаргон.

Обижать женщину сейчас ему очень не хотелось. Да и не знал он, как вообще реагировать на последнее открытие. Надо сесть, проанализировать ситуацию, разобраться с реакциями, их первопричиной, и только потом принимать решения. Но сейчас не до этого! К счастью для Фаргона, подошла официантка со счётом, в который он вложил пачку денег и рванул на первой космической скорости вон из ресторана. Да-да, что такое первая космическая он узнал от Павлика!

Покачивая головой, Мария успела первой взять книжечку со счётом, посмотреть чек, пересчитать деньги и добрую половину забрать. На чай она, конечно, оставила, но не сумму же чека!

— Вот балбес, совсем считать не умеет, — пробормотала она, протягивая недовольной официантке оплату. – Надо будет вернуть и объяснить, как правильно распоряжаться деньгами.

У той аж глаз задёргался от вопиющей несправедливости. Такие чаевые! Да она могла на них всю неделю питаться! Так нет же, какая-то противная баба буквально из-под носа увела заработок.

Саму Марию мало волновало душевное состояние официантки, куда больше она переживала, что так сглупила. Неверно истолковала информацию (хотя тут попробуй, догадайся, где собака зарыта!), неверные предприняла шаги… М-да, рассиживаться теперь ни в коем случае нельзя. Выхватив из сумочки телефон, она собралась выяснить детали обстановки. В ожидании ответа она кусала губы, казалось, гудки тянутся бесконечно. Десерт, заманчиво смотревший на неё из тарелки, не лез в горло, пустой стул, где только что сидел Фаргон раздражал до неимоверности.

— Ну что же ты, — она нервно выстукивала по столу марш Мендельсона… с уклоном в похоронный. – Возьми трубку!

Но как ни пыталась Мария ускорить процесс, у неё ничего не выходило.

Едва Фаргон выскочил на крыльцо, ему тут же просигналила знакомая машина – Тимур уже подъехал с соседней улицы. Запрыгнув в салон, он тут же гаркнул: «Вперёд!». Впрочем, Тимур и без него был готов дать по газам, ибо Марк Иосифович ждать не любил.

— Прости, что пришлось обломать тебе свидание, — покаянно начал куратор. – Просто один из наблюдателей увидел в сводке криминальных новостей информацию по одной из девушек. Прозвонил остальных и выяснил, что у всех не доступен номер. Не поленился, достал данные о родных и близких, связался с ними и… в общем, всех их видели максимум до сегодняшнего полудня. Самое интересное, что встречался ты с ними в разное время, но пропали они практически одновременно.

— Слушай, ты как-то говорил, что у вас есть странное правило трёх суток, — вспомнил Фаргон.

— Да, есть такое, — кивнул Тимур. – Если в течение трёх дней о человеке ничего не известно, только тогда подают в розыск. Но нам повезло! Та, которая промышленная альпинистка, шла к брату и разговаривала с ним же по телефону. Она заглянула в магазин купить что-нибудь к чаю, вышла, начала что-то кричать, а потом связь пропала. Тот, зная суровый характер сестры, выскочил из дома, рванул к «Василичу» и успел увидеть, как её увозят на какой-то незнакомой тачке. Причём она явно без сознания. Парень оказался не из простых, а при погонах. Он тут же пробил номер, выяснил, что машина в угоне и сразу же подал информацию в сводку.

— Молодец, — похвалил оперативные действия брата Фаргон. – Мне сразу она понравилась своей чёткостью, и, похоже, это семейное.

— А как же Маша? – Приподнял бровь Тим.

— Понравилась – не значит, что я её выбрал, — отмахнулся гизар. – Просто оценил. А насчёт Марии…

— Что? – У куратора аж уши приподнялись от любопытства.

— Сложно, — Фаргон запустил пятерню в волосы, почувствовал, что там вместо косы хвост, и с раздражением распустил его.

Дабы тут же заплести вновь в более удобную причёску.

— Артачится? – А что ещё мог предположить парень, привыкший видеть доктора с вечно строгим выражением лица?

— Я артачусь, — признался гизар. – Я… вдруг понял, что хочу совсем другую женщину.

Стоит отдать должное Тимуру, он держался. Целых пять секунд! Но потом не выдержал и расхохотался.

— Поздравляю! Добро пожаловать в клуб! Знаешь, сколько я так метался, пока с Настей не встретился?

— Сколько?

— О-о, я перебрал не один десяток! Одна храпит, другая кроме танцев ни о чём думать не хочет, третья во всём советуется с мамой, даже в сексе, четвёртая…

Фаргон сидел и удивлялся, какие странные причины озвучивает куратор. Подумаешь, храпит, можно ведь исцелить от этого. Танцует? Пусть, лишь бы беременности это не помешало. Любит маму? Что ж, будь у него жива мать, он бы её вообще на руках носил. В общем, странные они – эти земляне. Ведь в семье главное не храп, а совсем, совсем другое. И, на самом деле, лишь сейчас гизар вдруг осознал, что не только в деторождении дело, а в том, чтобы желать быть рядом с конкретной женщиной. И набор качеств тут не причём. Взят ту же Марию: умна, воспитана, красива, отлично подходит для размножения, но… хочется не её, а Милу, о которой, кроме того, что у неё отличный племянник и истеричный жених, он не знает ничего. Хотя нет,