Читать книгу "Болтливый мертвец - Макс Фрай"

— Мне это тоже не нравится, — печально сказал я. — Здорово не нравится! Свинство какое-то получится, а не жизнь…

— Это правда, — спокойно согласился Джуффин. — Вопрос лишь в том, насколько мы хотим сохранить наш Мир. По-моему, в таком деле все средства хороши. К сожалению, Его Величество и Магистр Нуфлин категорически против смертной казни. Я дал им время подумать — до утра, но я не верю, что они примут верное решение. Нуфлин боится: дескать, на Орден Семилистника обрушится такая волна ненависти, что ему уже никогда не удастся восстановить свое былое могущество. А на таких условиях он спасать Мир не готов… Ну а Гуригу просто жалко людей. К тому же он наивно надеется, что конец Мира может как-то «отмениться»: в самый последний момент произойдет некое сокрушительное чудо, появится король Мёнин, или Ульвиар Безликий, или еще какой-нибудь оживший миф с волшебным мечом наперевес и всех спасет, как в старой доброй сказке… Все-таки он еще очень молодой, почти как ты! Ты ведь тоже до сих пор веришь в доброго дядю, признайся, Макс?

— Нет, — я печально помотал головой. — Уже, пожалуй, не верю. С тех пор как мне самому довелось побыть таким «добрым дядей», в которого все верят… Я знаю цену человеческой надежде, Джуффин. И я знаю, почему наш с вами приятель Махи все время твердил, что надежда — глупое чувство.

— Значит, ты мудрее, чем я думал, — усмехнулся Джуффин. — Что ж, хорошо. Тебе еще пригодится эта нехитрая мудрость. В этом Мире или в каком-то другом, но пригодится непременно.

— Слушайте, но если в Ехо все-таки появится Йонги? — спросил я. — Я имею в виду вот что: мы будем работать всю ночь, арестуем виноватых и вообще всех, кто под горячую руку подвернется, одним словом, в очередной раз докажем всем и каждому, что мы — очень страшные ребята… А утром на центральной площади появится мертвый Йонги и замогильным голосом покается перед согражданами: дескать, простите, что ввел вас в искушение… И еще попросит короля, Магистра Нуфлина и господина Багуду Малдахана не наказывать виновных, поскольку, дескать, виноват только он и его дурацкие выдумки…

— Ну, хорошо. И как же ты представляешь себе возвращение Йонги? — сурово спросил Джуффин. — Я уже знаю, что ты умеешь оживлять мертвецов, а потом они делают все, что ты им прикажешь… И не только я. Об этом, хвала Магистрам, давным-давно проинформировано все население Ехо. Думаешь, на фоне этого знания признания трупа Йонги прозвучат убедительно?

— Поэтому нам нужен не труп, а настоящий Йонги, — нетерпеливо сказал я. — Его душа, или как это называется… Одним словом, то, что от него осталось, если от человека действительно хоть что-то остается после смерти. Вы же сами сказали, что так иногда бывает… Думаете, я из любопытства вас сегодня днем расспрашивал?

— С тебя сталось бы… Да я уже понял, что не из любопытства, — вздохнул шеф. — А толку-то? Никто не знает, каким именно образом продолжают свое существование те немногочисленные счастливчики, для которых смерть — не конец, а всего лишь новый поворот… У меня даже нет никаких гарантий, что Йонги — один из них, хотя в глубине души я почти уверен, что ему все-таки удалось выкрутиться: он всегда умел устроиться, надо отдать ему должное! Но у меня есть плохая новость для тебя, сэр Макс: я сам никогда прежде не пробовал отправиться за Порог, чтобы привести оттуда тень мертвеца. И я не знаю никого, кому это удавалось. Правда, я, как ни странно, знаю, с какого конца браться за это дело. Хвала Магистрам, у меня был очень предусмотрительный наставник.

— Махи, да? — невольно улыбнулся я.

— Ну да, кто же еще стал бы на полном серьезе рассказывать несмышленому кеттарийскому пареньку, что тот, кто вознамерился переплести свой путь с тропами мертвых, не должен отправляться в Хумгат, оставаясь человеком…

— Как это? — спросил я. — А кем же в таком случае надо быть? Мертвецом? Я… даже не знаю, решусь ли я!.. Знаете, я, кажется, становлюсь активным сторонником введения смертной казни. Может быть, нам следует запереть Нуфлина с королем в каком-нибудь надежном погребе и решить сей неприятный вопрос без их участия?

— Не так все страшно, сэр трусишка, — усмехнулся Джуффин, — никто не говорит, что тебе придется становиться покойником… А, кстати, почему ты сразу решил, что отправляться за Йонги придется именно тебе?

— Потому что я привык, что так всегда бывает, — мрачно признался я. — Я же у нас специализируюсь исключительно на невозможном! И потом, если уж эта дурацкая идея пришла именно в мою голову… За все надо платить!

— Ты не поверишь, мальчик, но сейчас я, кажется, буду тебя отговаривать, — неожиданно сказал шеф. — Вот уж не думал, что в один прекрасный день мне придется отговаривать тебя от похвального желания спасти этот смешной, но очаровательный кусочек Вселенной!

— Не надо меня отговаривать, это слишком просто сделать, — вздохнул я. — Успеется еще! Лучше просто расскажите, чему учил вас этот хитрец Махи… И еще признайтесь: неужели вы действительно ни разу не попробовали применить свои полезные знания на практике? Даже не верится!

— Тем не менее я еще никогда этого не делал. Видишь ли, до сих пор меня ни разу не припекло как следует. Признаюсь тебе, что мысль о таком путешествии всегда внушала мне непреодолимое отвращение и даже страх, поэтому мне потребовались бы серьезные причины — вроде нынешней.

— Вы сказали — «непреодолимое отвращение»? Но почему именно отвращение? — с замирающим сердцем спросил я. — Страх, это я еще понимаю…

— Видишь ли, когда Махи говорил мне, что в поисках путей мертвых не следует отправляться в Хумгат, оставаясь человеком, он имел в виду, что для этого путешествия нужно стать чудовищем.

— Ну, если верить сэру Мелифаро, я и есть самое настоящее чудовище, — оживился я.

— Не перебивай меня, ладно? — попросил Джуффин. — Все не так просто, Макс. Это не метафора. Нужно стать самым настоящим чудовищем, то есть подвергнуть свое тело некоторым радикальным изменениям. Махи говорил, что проще всего — слиться воедино с каким-нибудь животным. Но тут следует быть очень осторожным. Если перепуганный или рассерженный зверь воспротивится слиянию, оба погибнут прежде, чем совершится превращение. Поэтому в такую переделку можно пускаться только в компании преданного тебе существа. Мало у кого из людей есть настоящие друзья среди зверей: мы — не слишком дружелюбные твари, и они это чувствуют. Мне, впрочем, повезло: у меня есть Хуф, которого я вполне могу считать своим добрым приятелем. Но Хуф — маленькая собачка. Думаю, существо, которое получится из нас двоих, будет довольно беспомощным…

— А у меня есть Друппи, — обрадовался я. — Он большой, сильный и умный. И любит меня, вы же знаете!

— Любит — слабо сказано, он тебя обожает! — согласился Джуффин. — Да, тут нам повезло… Подожди-ка, сэр Макс, ты что, действительно собираешься попробовать?

— Наверное, собираюсь, — растерянно кивнул я. — Никак не могу поверить, что все это происходит на самом деле, все время пытаюсь проснуться, но поскольку проснуться мне не удается… Ладно, сначала расскажите, что должно делать это «чудовище» потом?