Читать книгу "Фата на дереве - Галина Лифшиц"

– Слышала, что Кот сказал? – строго спросила Птича. – Ничего ты не одна. И все хорошо. И ты правильно все сделала. А мы все вместе. С Викусей легко. Вырастет – не заметишь. Ну? Хватит кукситься!

Но Нелька и правда улыбалась. Словно тучка прошла, и снова ясное небо без единого облачка. Вот, в кого такой характер у Викуси.

– Завтра с утра к бабе Нине пойдем. Там теленочек, молочко. Там хорошо… Увидишь…

– Да… Все хорошо.

– Поживешь пока на даче у нас. Квартиру твою обменяем. Переедешь. Будешь жить спокойно. Никто тебя не тронет. Все хорошо. Главное – вместе. Главное – мы все здоровы. И все. Да?

– Конечно. Все так.

Кот утробно заурчал.

– Ему нравится у тебя на руках. Он доволен, – пояснил Женька. – Он редко когда урчит. А тут уж просто распушился, распыхтелся. Самовар.

– И мне с ним хорошо. Спокойно. Он это чувствует, да, котик?

– Уррррррррр, – затрещал Кот с новой силой.

– А ты знаешь, что у нас тут еще было, пока ты спала? – начал Петр.

– Мне как, начинать бояться? – спросила Сана.

Какое-то предчувствие тревоги заставило ее сердце забиться чуть чаще.

– Нет. Бояться в любом случае надо прекращать. Но просто знай: приезжал Ростислав.

Она непроизвольно ощутила привычный холодный ужас. Куда девалась недавняя спокойная радость?

– И что? Прямо сюда заходил? Что говорил?

– Да не волнуйся ты так. Сразу испугалась. Как же он тебя доводит все эти годы!

Петр взял Птичу за руку, погладил.

– Ничего страшного не произошло. Сначала промчался на всех парах мимо нас. Я машину его узнал – редкий экземпляр. Ну, мы деда выслали к воротам. На всякий случай. Решили: увидит, что у вас там никого нет, уедет – и ладно. А если надумает что-то у нас тут выведать – пожалуйста, у калитки дед, спрашивайте – отвечаем.

– Он остановился?

– Да, представь себе. Я, признаться, не ожидал. Он же гордец. Но – остановился.

– И вы с ним говорили? – жадно спросила Птича у деда.

– Говорил. В меру своих сил. Я глухим ему представился. Ну, он спрашивает, не приезжал ли кто на ту дачу. Я долго-долго расслышать не мог. Потом говорю: никого, мол, не видел. А что? Он, кстати, выглядел очень растерянным. Даже, я бы сказал, испуганным.

– Это я его напугал, – горделиво встрял Женька. – Я как увидел его этой ночью с бабой, так вообще убить был готов. Ну, и позвонил. Чтоб ему не особо ночью спалось, гаду такому.

– С какой бабой? – не поняла Птича. – О чем ты?

Женька с опаской глянул на Петра, как бы сожалея, что проговорился.

– Он эту ночь с женщиной какой-то был у вас в квартире, – пояснил Петр. – У Евгения все записано. Можешь глянуть, если захочешь. Правда, я не советую. Смотреть не на что. Просто поверь: было дело. Впрочем, глянь на ее изображение, может, знаешь девушку.

«Ничего себе, – думала Птича, – ничего себе!» Она почему-то была уверена в Славике. Она верила, что он никогда не изменял ей. И даже, помнится, слегка мечтала, чтоб изменил. Может, тогда стал бы не таким придирчивым, что ли…

Евгений между тем показал ей фото: Славик и Габриэлла. У них дома.

– Ой, ну это же Габриэлла! – воскликнула Птича. – Мы учились вместе. Ее тогда Наташа звали. Нет, она просто так, наверное, зашла. Может, меня потеряла.

Петр вздохнул:

– Она зашла не просто так. Уж поверь. Там вся запись есть. Тебе это важно сейчас, кто к нему зашел и что было?

Птича мгновение подумала.

– Габриэлла меня все про Славика расспрашивала. Что у нас да как. И почему детей нет. И что он любит, что не любит… Я еще подумала: неспроста она. А потом думаю: вот бы она его охмурила. И сразу бы все решилось. Значит, охмурила…

– Значит, охмурила, – подтвердил Петр.

– А что ты, Жень, говоришь, сделал? Почему он испугался? – вспомнила тему разговора Сана.

– А я ему позвонил, когда эта… Габриэлла… ушла. Он дрыхнуть собрался. А я-то был уверен, что он убийца… Ну, я ваш домашний номер набрал (давно еще узнал его). Он подошел. Я сказал, что он гад и за все ответит.

Птича невесело засмеялась.

– И что он?

– Испугался. А я отключился и спать пошел. А утром решил вот Петру звонить.

– Да! Дела! Как же он теперь-то? Где искать будет? – спросил Генка задумчиво.

– Ну пусть повертится. А завтра я в Москву отправлюсь. С адвокатом встречусь. Поговорим. И для Славика ясность наступит. Полная, – подытожил Петр.

Утром Петр отправился в Москву, а вся компания, за исключением деда и почему-то Кота, пошли в деревню к бабе Нине.

Викусю засунули в рюкзачок. Генка предложил нести на себе «дочь полка».

– А можно я? – попросил Евгений.

– Пусть. Неси ты, – разрешила Нелька.

Птича видела: тревога гложет подругу. Умом можно все понимать, и успокаивать себя, и надеяться. Но страх за ребенка, неуверенность в будущем – вот, что больше всего подтачивает силы.

Геныч чуть обнял Сану за плечи.

– Ой, – вздрогнула она.

– Тебе больно? Все еще больно? – с состраданием спросил ее друг детства.

– Скоро пройдет, Геныч, ничего. Уже проходит.

И правда: все проходило потихоньку.

Генка взял ее за руку.

– Ты помнишь, что ты мне обещала?

– Конечно помню, Геныч. Еще бы.

– Тогда скажи, когда?

– Вот разведусь… И тогда ты сделаешь мне официальное предложение.

– Я уже сделал. И ты сказала «да», – настойчиво напомнил Генка.

– Хорошо. Я повторяю – да! Ты месяц подождешь? Дождешься?

– Месяц – да. Но не больше.

– Ты – хороший, – сказала вдруг Птича.

– А ты – самая лучшая.

И дальше случилось как в дурацком кино: они повернулись друг к другу и неловко поцеловались. Как подростки.

Их спутники шли чуть впереди, ничего не замечая.

– Никому тебя больше не отдам, слышишь, Мухина? – тихо-тихо проговорил Геныч.

– Не отдавай меня никому, пожалуйста, – попросила она.

– Прямо с этого дня, – велел Геныч.

– Прямо с сейчас, – согласилась Птича.

– Пришли, мои голубчики, – встретила компанию баба Нина.

Викуся засияла навстречу ей.

– Ну, что, красавица? Дождалась мамку с папкой? Соскучилась? Ой, дай-ка я посмотрю, на кого ты похожа… Ну, копия папки. Счастливая будешь. Хотя, что это я – будешь! Ты уже счастливая. Родители молодые, красивые, сильные… Что еще надо?