Читать книгу "Как на меня охотился КГБ - Сергей Жирнов"

выигранные во Франции призы, Жаков официально не мог дать французам своего домашнего адреса, не ставя самого себя и своих родственников, которые были формально обязаны бдительно хранить тайну существования всемирно известного "секретного" города-спутника, в положение "шпионов", "изменников" и "предателей Родины". Чекисты-шизофреники во главе со свихнувшимся на секретности параноиком Андроповым готовы были засадить в тюрьму всякого нормального человека. И регулярно сажали.

Закрытый ВУЗ.

Прописка в Зеленограде была только половиной беды несанкционированного победителя лингвистического конкурса на радио Франции Сергея Жакова, ибо не только его место жительства было секретным, но и его место учёбы. Ведь он являлся студентом весьма (самого) престижного, но закрытого, ведомственного ВУЗа при МИДе СССР, готовившего будущих дипломатов, внешторговцев, журналистов-международников и правоведов по связям с внешними рынками и странами — бойцов переднего края идеологической войны с международным империализмом.

Это теперь в МГИМО при МИДе РФ чуть не каждую неделю выступают главы иностранных государств и правительств, лидеры зарубежных политических партий, руководители международных организаций, фирм и банков. Это сейчас там существуют международные программы межуниверситетского сотрудничества, студенческого, аспирантского и преподавательского обмена, совместные с иностранными ВУЗами учебные программы.

Это в нынешнее время МГИМО имеет свой официальный сайт во всемирной электронной сети "Интернет", свои официальные профили и страницы в международных социальных сетях и открыто демонстрирует всему миру своих преподавателей и студентов. Это в настоящее время новость о победе студента МГИМО в международном конкурсе в секунды обошла бы социальные сети и Твиттер, спровоцировав тысячи "лайков" и перепостов по всему миру.

В 1980 году советский партийный, идеологический ВУЗ — МГИМО МИД СССР был также закрыт и секретен как аппарат ЦК КПСС или КГБ СССР. Единственными иностранцами, допущенными туда, были только предварительно проверенные и специально отобранные КГБ студенты из стран соцлагеря и Кубы.

Даже элитным студентам-международникам тогда были строго запрещены все несанкционированные контакты с иностранными представителями внутри СССР и поездки за рубеж, в том числе — по приглашению коллег, иностранных студентов из стран соцлагеря. МГИМО был красивой, золотой, но клеткой — своего рода тюрьмой для золотой молодёжи.

Наконец, идеологической проблемой для Жакова явилось то, что он выиграл лингвистический конкурс не в какой-нибудь социалистической Болгарии или братской Монголии, а империалистической Франции — стране НАТО и Западной Европы, вражеском для СССР государстве.

При Сталине сажали и ссылали в ГУЛАГ сотни тысяч и миллионы мнимых шпионов и сфабрикованных врагов народа. А уж реальный контакт с заграницей — подарок судьбы для чекистов. Тут бы был немедленный расстрел виновника и ордена для карателей. При Андропове уже за простой контакт с иностранцами не расстреливали, но выигранные во Франции призы грозили обернуться для студента Жакова в лучшем случае отчислением из МГИМО.

Закрытая страна.

В любой нормальной стране городские или университетские власти, узнав о победе юного жителя их города и студента в международном конкурсе, порадовались бы этому выигрышу, написали бы о нём в городской и университетской газете, сообщили бы по городскому радио и телевидению, устроили бы торжественный, праздничный вечер для вручения призов. Пригласив на него представителей французского международного радио и другой прессы, дипломатов из посольства Франции и нашего МИДа, политиков, начальство, чиновников от культуры и образования.

Школа и престижный институт, где обучался победитель международного лингвистического конкурса, тоже сочли бы за честь похвалиться своими учебными успехами. Об этом весьма позитивном событии, наверняка, написали бы центральные газеты, возможно, даже сообщила бы программа "Время". Ведь это был такой прекрасный повод продемонстрировать европейские и мировые достижения замечательной советской системы образования, воспитания и культуры. Повод не придуманный, а реальный.

Но ни Москва, ни Зеленоград, ни МГИМО, ни весь СССР не были нормальными городами, учреждениями и странами. У нас нормальным считалось вовсе не публичное поощрение положительных достижений молодого гражданина в области образования и лингвистики, а возбуждение секретного дела оперативной разработки в КГБ СССР по его подозрению в шпионаже и измене социалистической Родине.

Жаков шёл по лезвию чекистской бритвы и даже не догадывался о серьёзности своего положения, потому что был ещё очень наивным молодым человеком. Но кое-что за два с половиной года обучения в МГИМО он соображать уже начал. Особенно после мрачной истории с Олимпиадой-80 в Москве (мы об этом уже писали в четвертой части книги). Поэтому он стал усиленно размышлять, что бы ему такое предпринять, чтобы и призы получить, и не вылететь из института.

Закрытое Гостелерадио СССР

Призы были выиграны в радиоконкурсе, поэтому он первым делом и логически подумал о советском радио. Нашёл по городскому справочнику телефон молодежной и международной редакций Всесоюзного радио и позвонил туда. Удивительно, но там ответили.

И он рассказал дежурному клерку-журналисту в нескольких словах о французском конкурсе, о победе, о призах, о своём проживании в закрытом городе и учёбе в закрытом ВУЗе. И спросил, нельзя ли организовать так, чтобы парижский корреспондент Всесоюзного радио получил бы во Франции для него призы и переслал бы их на Пятницкую улицу в Москву. Клерк взял паузу на размышление — наверняка, побежал стучать начальству.

В Гостелерадио СССР было своё иновещание — вещание на иностранных языках на весь мир, пропагандистская служба, которая была более-менее равносильна РФИ при Гостелерадио Франции. И оно вполне могло бы связаться с коллегами во Франции и урегулировать вопрос.

На Центральном телевидении была также большая Учебная редакция с отделом телепередач на иностранных языках, в том числе, и на французском. И она могла бы легко подключиться к профильной, лингвистической истории, поспособствовать её счастливому разрешению.

Если бы на нашем советском радио работали бы не советские, а настоящие журналисты, они бы, безусловно, заинтересовались необычной историей, встретились бы с её персонажем, сделали бы любопытный репортаж, может даже, организовали бы прямой радиомост с Парижем. Да, мало ли что придумали бы падкие на сенсации и на неординарные судьбы настоящие журналисты.

Но в Гостелерадио СССР в Москве и в его корпункте в Париже работали не журналисты, а советские журналисты, то есть, идеологические чиновники, верные слуги, административные подмастерья советского шизофренического режима и "подкрышники" — кадровые шпионы КГБ СССР. Их не интересовали ни интересные журналистские истории, ни сенсации, ни люди, ни судьбы. Они занимались государственным шпионажем, государственной пропагандой и идеологической манипуляцией сознанием 260 миллионов советских людей в угоду сумасшедшим кремлёвским старцам.

Поэтому, вернувшийся клерк, ещё раз и очень подробно расспросив Жакова по телефону о деталях истории, вместо того, чтобы сделать всё