Читать книгу "Ступень третья. Часть вторая - Инди Видум"

и подумал, это оказался родственник Романа Глазьева. Кочергин Олег Федорович, брат жены Глазьева-старшего. Со столь примечательной семейной особенностью, как близко посаженные глаза, ему в разведке делать нечего.

— Он, красавчик, — кивнул я. — Быстро сработали, молодцы.

— По твоему фантому — да не найти? Запись голоса тоже нашли, сравнили. Один к одному. Так что точно он. Если там не было трех личин, конечно.

— Не было, я проверил.

Я задумался. Время подбиралось к десяти. Прилично ли звонить Ефремову? Насколько это вообще срочно? Но хотелось бы отрывать полковника от законного отдыха, но, если не позвонить, наверняка он потом заявит, что преступников не удалось задержать только из-за моей нерасторопности.

— У меня еще не все, — тем временем продолжил Постников. — Что касается Глазьевых, я не уверен, что они действительно не хотят эту информацию. Они тоже проводили эксперименты с химерами. Но пытались в частичную химеризацию с сохранением мозгов. Опыты проводили с приговоренными к смертной казни, и, насколько мне известно, ни одного удачного результата не было. Ни одного подопытного не сохранилось. Сейчас либо не проводят, либо шифруются лучше.

— Вот это поворот… — удивился я.

— Теперь еще один вопрос, уже не касающийся этой сделки.

— Подожди, позвоню Ефремову, проинформирую, — решился я. — А то поздно уже.

И чтобы не откладывать в дальний ящик, сразу достал ту трубку, что была для связи с императорской гвардией. Видно, полковник ее постоянно держал при себе, потому что ответил сразу.

— Елисеев, только не говори, что у тебя очередной труп, — прорычал он в трубку.

— Не скажу, — согласился я. — И даже не знаю, насколько это срочно, решать вам. Но не проинформировать вас не могу. Вы мне потом непременно скажете, что я что-то там нарушил.

— Ладно уж, Елисеев, не тяни резину, говори, — проворчал он уже не столь раздраженно.

— Начнем с того, что у вас там кто-то продает информацию о моем клане Глазьевым.

— С чего ты взял? — удивился он.

— У меня сегодня была занимательная беседа с шурином Глазьева неким Кочергиным. Он себя старательно выдавал за другого человека, аж под двумя личинами сидел и артефактом изменения голоса, но мы его все равно вычислили и опознали. Так вот, он владел информацией, которую ему неоткуда было получить, кроме как от вас.

— Возможно, — неохотно ответил Ефремов. — Но трудно доказуемо. С таким же успехом он мог получить информацию от твоих домочадцев.

— Тогда она была бы немного другой, — возразил я. — Кроме того, представитель семьи Глазьевых, под маской анонимности, разумеется, предложил мне сто миллионов и волховскую методику роста магии за документы Вишневских о создании химер.

— А такая методика вообще есть? — удивился Ефремов. — Погоди-ка? За ЧТО они тебе ее предложили?

— За записки Вишневских о химерах. Сказал, что точно знает, что они не у вас, — ехидно ответил я.

— Твою ж мать! Глазьевы вообще берега попутали?

— Похоже. А они могут перевести деньги так, чтобы на них не вышли?

— Могут. С какой-нибудь подставной зарубежной фирмы, — даже не задумался Ефремов. — Кланы такое не единожды проворачивали, чтобы на покупателя информации было почти невозможно выйти.

— Как вы думаете, Дмитрий Максимович, зачем им эта информация? — вкрадчиво спросил я, собираясь обрадовать полковника тем, что Глазьевы подобным занимались раньше.

— Они опыты проводили по улучшению боевых качеств для не-магов, — ответил Ефремов. — И вроде даже использовали технику частичной химеризации. Но после гибели Вишневских испугались и все свернули.

— Значит, собираются развернуть.

— Или тебя подставить, что более вероятно. Но исключить, что инфу скопируют перед этим, я тоже не могу. Вот ведь.

Ефремов витиевато выругался, припомнив всех родственников Глазьева и заподозрив его в противоестественной связи с ними, причем не только по очереди, но и одновременно. Узнал я много нового и интересного. Нельзя сказать, что учитель из него оказался плохой, но своеобразный и не магии.

— На когда у вас назначена передача данных? — спросил он.

— С чего вы взяли, что назначена? — удивился я.

— Только не говори, что ты гордо отказался, не дав мне возможности прихватить своих врагов на горяченьком.

— Вообще-то, да, отказался. — На другом конце трубки раздалось змеиное шипение, но я тянуть не стал, выдал вторую часть сразу: — Но Кочергин на прощание сказал, что перезвонит через месяц.

— Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведешь, — прошипел Ефремов. — Не мог с ним на пораньше договориться? Жди теперь целый месяц.

— Зато за месяц вы успеете подготовиться к аресту и узнать, кто сливает Глазьевым обо мне инфу, — намекнул я.

— А ты найдешь записки Вишневских.

— Вот это вряд ли. Подозреваю, что они ушли вместе с Морусом. Но написать обманку можно, — предложил я. — Можно такими красивыми закорючками, как на схеме, что вы уволокли.

— Ты их расшифровал? — сразу насторожился Ефремов.

— Увы, нет. Но написать что-то рандомное, присовокупив красивые схемы, очень даже можно. Разглядывать Кочергину это долго не придется. А если он поймет, что это обманка, у вас будет возможность получить расшифровку. Как я понял, она тоже у вас застопорилась?

Ефремов не стал говорить ни да ни нет.

— Ладно. Я тебя понял. Как опять появится этот тип, сразу сообщи.

— А вы — как найдете того, кто сливает обо мне инфу.

— Нагл ты, Елисеев не по годам. Может, не о тебе, а о поместье?

— А разница? Сейчас это, считайте, обо мне.

Ефремов хмыкнул и отключился. Я отложил телефон и повернулся к Постникову, который разговор не слышал, поэтому пришлось ему пересказать.

— Таким образом, за месяц нам нужно будет сделать обманку, — завершил я. — Журналы Вишневских у нас есть, в том числе — пустые. Нужно скопировать почерк и придумать, что туда вписывать. Схем я могу пару нарисовать, а записи делать будем закорючками, которые не расшифровали.

— Думаешь разумно? — усомнился Постников. — Если Кочергин знает этот шрифт, сразу поймет, что его пытаются надуть. А нам же нужно, чтобы он сначала перевел деньги.

— Смотрю, вы с Серегой в последнее время тесно общаетесь, — ехидно сказал я. — Он тоже в первую очередь заботится о деньгах.

— А как иначе? — удивился Постников. — Это же благосостояние клана. Если есть возможность преумножить, так почему пренебрегать? Перевод будет сделан таким образом, что с нас его не смогут затребовать назад. Тем более что условия мы выполнили и документы принесли, а что они фальшивые и сразу попадут к Ефремову — это дело десятое. Короче, если есть два варианта, в одном из которых мы садим врагов в лужу и получаем моральное удовлетворение, а во втором ко всему вышеперечисленному добавляются еще и деньги, то я однозначно за второй, тем более что для нас разницы