Читать книгу "Будем как боги - Олег Рой"

– Снимите маску, – сказал Борис.

– А я не заболею? – неуверенно спросил генерал.

– А сейчас Вы, можно подумать, здоровы, – сказал Борис, доставая из пачки пару салфеток.

Однако, чувство юмора у его… хм… божества, весьма… своеобразное. Борис уже догадался, что удумал его патрон. Ройзельману, кажется, доставляло извращенное удовольствие пародировать Христа.

Бриггс, тем временем, неуверенно снял маску. Он оказался пожилым, упитанным мужчиной, лысым, как коленка фотомодели. Лицо генерала было красно-бурым, по цвету оно напоминало свеклу, которую Борис с детства не любил.

– Плюнь ему в рожу, – посоветовал Ройзельман.

Борис пожал плечами и смачно плюнул, метя в глаза (хотя, как он подозревал, точность тут совершенно не имела значения).

– Что Вы себе позволяете! – возмутился генерал, но тут же сменил тон: – Будь я проклят! Я опять вижу!

Ройзельман довольно кивнул. Борис протянул генералу салфетки:

– Утритесь. Видите ли, генерал, у всего на свете есть цена. Вопрос в том, какую цену Вы готовы заплатить?

– Какую скажете, – пробурчал генерал, вытираясь.

Его лицо постепенно принимало нормальную окраску – должно быть, в костюме ему было ужасно жарко.

– Наша цена – полная, безоговорочная лояльность ваших людей, – ответил Борис. – Кроме того, будьте готовы к тому, что в новую жизнь войдут не все, вернее, войдут все, но некоторых внесут вперед ногами.

– Почему? – удивился генерал.

Рука с салфеткой замерла.

– Потому, что и в вашем отборном армейском стаде есть паршивые овцы, – ответил Борис. – Ройзельман сам решит, кого взять, кого выбросить на помойку. Наш бог – не просто строгий, он предельно рациональный. Вы видите перед собой будущее человечества. Новый этап эволюции, человекобогов. Хотите стать одним из нас – принимайте наш дар.

– Надеюсь, я не вхожу в число генетического мусора? – уточнил Бриггс. – У меня подагра, доктор говорит… говорил, помер он недавно, так вот, он говорил, это наследственное.

– А он быстро улавливает суть, – заметил Ройзельман. – Обнадёжь его.

– А вы быстро улавливаете суть, – сказал Борис. – Ройзельман доволен Вами. Для него скорректировать Вашу подагру проще, чем для меня плюнуть.

– Плюете Вы метко, – проворчал Бриггс. – Если господин Ройзельман слышит меня сейчас, я признаю его своим богом, и… тьфу, ты, в общем, я готов служить ему верой и правдой с теми людьми, что пойдут за мной.

– Тогда давайте обсудим наши планы, – сказал Борис, глядя на Ройзельмана. Призрак казался довольным…

⁂

– Кстати, о планах, – задумчиво сказал Ройзельман, когда Бриггс отбыл. – У нас есть одна интересная проблема. В общем, я собираюсь продолжить наше с тобой сотрудничество в отношении совершенствования Януса.

– А разве он не совершенен? – удивился Борис.

– Нет предела совершенству, – отметил Ройзельман. – Если честно, то, что есть сейчас, меня не совсем устраивает. На основе твоего второго штамма надо разработать два образца – для элиты и для простецов. Твой бывший шеф и мой дорогой друг Фишер пошел по этому пути. У него остались кой-какие возможности. Его штамм Януса неуязвим для твоего… но наш можно усовершенствовать.

– И что для этого надо? – спросил Борис.

– Много чего, – нахмурился Ройзельман. – Ингредиенты, оборудование. К счастью, я знаю, где все это достать.

– У Фишера было производство, – сказал Борис. – Но я понятия не имею, где именно.

– Зато я имею понятие, – улыбнулся Ройзельман. – И наши новые друзья нам в этом смысле более чем пригодятся.

– Почему? – удивился Борис.

– Потому, что придется поиграть в войнушки, – ответил Ройзельман. – Не люблю войну. Я вообще убежденный пацифист.

– А еще Вы – известный всему миру гуманист, – кивнул Борис.

– Можно и так сказать, – согласился Ройзельман. – Абсолютное большинство войн на земле развязывалось, как ни парадоксально, во благо людей. Если бы я хоть на секунду допускал, что Бог существует, я бы решил, что мы прокляты: любое благое начинание, любая попытка сделать человека лучше тонет в крови и трупном яде. Так что придется повоевать немного.

– С кем? – спросил Борис.

– Как минимум – с роботизированной охраной авиабазы Скотт, – ответил Ройзельман. – Это в лучшем случае. А в худшем – с твоим бывшим шефом и его дружками из «Стигмы-три». Один из них, между прочим, обзавелся флотом и небольшой армией. И им тоже нужно то, что стоит в ангарах этой базы. Так что стычки, скорее всего, не миновать, и Бриггс появился очень вовремя. Если бы я сам не поучаствовал в организации его благого порыва, я, наверное, посчитал бы это чертовски удачным совпадением…

– То есть, это Вы привели сюда Бриггса? – удивился Борис.

Ройзельман кивнул:

– Ну да. Как-нибудь расскажу тебе, как именно. А пока…

Ройзельман поднялся с корточек – почему-то ему нравилось сидеть в этой неудобной, с точки зрения Бориса, позе.

– А пока вся наша конница и вся наша рать собирается нам во всем помогать, мы с тобой сделаем небольшую вылазку на юг. Только вдвоем, как в старые, добрые времена. Хосе сейчас и без нас справится.

20 июня 2026 года, Атлантика, район Бермудских островов,

борт яхты «Стигма-3»

Оставив Гарри и Алека обсуждать дальнейшие планы, Тед вышел прогуляться. Ему захотелось подымить, и он вновь отправился на «свой» балкончик.

Проходя мимо машинного отделения, Тед отметил, что машины яхты гудят как-то более напряженно – наверное, Гарри решил не ждать конца переговоров и направил яхту в сторону Норфолка. Разумно…

В любом случае, с чего-то надо было начинать.

Тед был в курсе того, чем занимался Гарри, а он исследовал свойства Януса. Казалось бы – что там еще можно было исследовать? – но Янус, как оказалось, был намного сложнее, чем представлялся изначально.

Например, вирус не только мог создавать новые штаммы – он, казалось, создавал их под конкретную задачу.

Для Фишера это стало полной неожиданностью, и он, двинувшись в этом направлении, сумел усовершенствовать формулу своего препарата еще больше.

Обратной стороной медали было то, что надежда на «самоустранение» вируса по окончанию периода вирусной активности оказалась напрасной.

Вирус мог (в теории, конечно; на практике проверить это не представлялось возможным) годами жить в «капсулированном» состоянии, размножаться в телах животных-носителей, не причиняя им вреда, и дожидаться свою главную цель – представителя рода Homo Sapiens.

Стоило человеку попасть в «поле зрения» зараженной популяции, и любое живое существо старалось передать ему болезнь как можно скорее. А уж в человеческом теле вирус сбрасывал уютный халатик добрячка, и устраивал иммунной системе «хрустальную ночь», как выразился Гарри Фишер.