Читать книгу "Город убийц - Наталья Точильникова"

— Да.

— Мы бы сделали это гораздо быстрее и лучше.

— Сад Гостеприимства?

— Например. Я не понимаю, откуда у вас мистический страх перед этим прекрасным местом! Я десять раз через него проходил.

— Десять? Зачем?

— Я часто работаю за пределами РЦС, а я не железный. Нельзя же тащить домой всякую грязь. Кстати, не обязательно лететь на Остиум. У нас есть сад при миссии. Миссия считается территорией РЦС, так что никто не посмеет пересечь наши границы. У меня жена — психолог. Все сделаем, проконтроллируем. Все будет прекрасно. Здесь хоть каждый вечер в саду отдыхай. Дервиш — место токсичное.

Я вспомнил, что Остиум и есть та самая планета, на которой арка.

— Я подумаю, — ответил я.

— На всякий случай скиньте ваши координаты. Вдруг придется действовать быстро.

Я скинул.

Эйлиас отреагировал не сразу.

— Это не координаты базы РАТ, — заметил он. — Вы не на базе?

— Нет. Насколько я понимаю, база севернее и восточнее, меня туда не возили. Здесь только вилла в горах.

— Вас на гравиплане привезли?

— Нет, хордовое метро.

— Это очень странно. Они строили хордовое метро из-за одной виллы?

— Да, странно, — согласился я. — Значит, здесь есть что-то еще.

— Вот именно! Сколько вы видели хорд?

— С космодрома РАТ на виллу, с виллы в Оазисы. Знаю, что есть хорда с виллы в Баобат и с виллы на базу. Видимо, есть с космодрома на базу. Пять. Возможно есть еще.

— Интересная вилла, — заметил Эйлиас.

— Не то слово!

— Анри, по поводу кольца. Это дешевая махдийская подделка под наши устройства связи.

— Под кольца производства РЦС?

— Да.

— Я бы не сказал, что дешевая.

— Это по местным меркам. Все функции там не реализованы, но кое-что есть. Например, встроенный биопрограммер. Коррекцию он не сделает, конечно, но отключить на пару часов всех в радиусе пяти метров вполне способен. У них в инструкции написано, что в радиусе пятидесяти метров. Это ерунда, больше пяти не потянет.

— Спасибо!

— У кольца есть прямая связь с нашим спутником.

— Махдийцы терпят на орбите Дервиша ваш спутник?

— Еще как терпят! Мы им бесплатно даем канал дальней связи.

— То есть можно хоть на Кратос написать?

— Конечно. Анри, если наша помощь понадобится, связывайтесь немедленно. Вытащим.

— С виллы?

— Мы поняли, где она.

До утра я смотрел новости, поднимал архивы и лазил по энциклопеции. Хотелось написать Артуру. Казалось правильным связаться с императором, но все контакты остались на старом кольце: ни с Артуром, ни с Хазаровским, ни с Ройтманом, ни с Кастальским я связаться не мог.

На рассвете я задумался о том, куда бы спрятать кольцо. Голые стены, голографическая панель, кровать, выход на балкон, столик и стулья на балконе. Мне хотелось, чтобы кольцо осталось где-то рядом. Я встал, приподнял толстый тяжелый матрас. Под матрасом — это то место, которое при обыске проверяют в первую очередь. Но, во-первых, надо отдать им должное, мои старые друзья меня не обыскивали, а, во-вторых, у матраса имелся чехол. И я сунул кольцо в чехол с той стороны, что ближе к изголовью. Поднимать матрас можно спокойно — ничего не вскроется и не выпадет, а снаружи кольцо практически незаметно.

Адам честно дал мне выспаться и притащился пить кофе только на следующее утро.

Мы вышли на балкон, и я порадовался тому, что это не Оазисы. Даже в полдень вполне можно жить.

— Ги рвет и мечет! — начал Адам. — Как это мы приняли в нашу кампанию педераста с РЦС!

— Что-то я не помню, чтобы Дюваль был гомофобом.

— Он не гомофоб. Он РЦСофоб.

— А что он имеет против Эйлиаса? Торговец, как торговец.

— Торговец, да! Торговая миссия РЦС никогда не бывает просто торговой миссией.

— Да, еще спаситель-благотворитель. Но они без этого не могут. Сам же говорил: безумны.

— Ага! Спаситель! Да шпионы они все! И данная конкретная миссия шпионит конкретно за нами. Дались им исламские фанатики!

— От исламских фанатиков тоже бывает некоторый вред.

— Не от этих. Эти вредят только друг другу.

— И что решил Ги?

— Ги решил не выпускать тебя больше ни на какие экскурсии.

Я вздохнул.

Сессия на юрфаке Кириополя благополучно кончилась без меня. Я отнесся к этому философски: ну, еще один пейзаж сменился на берегу реки, поплыли дальше. В конце концов, моя учеба в университете была таким же использованием доступных возможностей, как сотрудничество с Адамом в восстановлении памяти.

С каждым днем я вспоминал все больше. Затертой или заблокированной была не только память о преступлениях имперцев, но и память о моих победах над ними. Оказывается, Кратос победим. И даже неоднократно победим. Я прочно забыл об этом.

Я как-то поинтересовался у Адама, почему такая разница: одни участки заблокированы, но восстановимы, другие — затерты совсем.

— Восстановима менее опасная память, — сказал Ершинский. — Та, которую, в общем-то, можно восстановить после завершения курса психокоррекции, когда человек уже настолько изменился, что это его не сверзит обратно.

В свете сказанного веру Эжена в эффективность обратной психокоррекции можно было бы счесть наивной, если бы он не заполнял пробелы в моих воспоминаниях своими рассказами. Они, конечно, были тенденциозны, но благополучно восстанавливали разбитые части мозаики. Картинка получалась иногда печальная, иногда страшная, но я не жалел, что решился на это, и был благодарен им обоим.

Прошло около трех месяцев. Значит, в Кириополе настала осень.

Кольцо пока не нашли. Так что каждую ночь я выходил в Сеть. А каждый день просил Адама включить новости, чтобы он ничего не заподозрил. Мониторинг моей карты у него очевидно не был подключен, а то бы меня вывели на чистую воду. Ну, как можно мониторить карту Анри Вальдо! Взаперти держать можно, оставить без связи можно, а вот мониторить карту — это уже запредел.

О свадьбе моего сына пока новости не сообщали. Думаю, отказался праздновать в мое отсутствие.

С Эйлиасом мы регулярно общались, и это было забавно. Я узнал об РЦС много нового. Во-первых, обнаружилось, что жен у него две. Началось с того, что я упомянул о Камилле, а потом о Веге, а он искренне пожалел меня, поскольку идиотские законы Кратоса не позволяют женится сразу на обеих. Вот у него есть жена Лиз, которая психолог, и она здесь на Дервише, ибо нужен же психолог миссии РЦС, особенно в таком жутком месте, как Оазисы Дервиша, населенные исламскими традиционалистами. К тому же Лиз занимается исследованием психологии местного населения, ибо совершенно непостижимо, как нормальный человек может считать правильным исполнение законов шариата.