Читать книгу "Белые тела - Джейн Робинс"

Я кричала прямо в экран: «Оставьте ее в покое! Что, ради всего святого, заставляет вас писать подобную дрянь!»

Затем снова возвращалась мыслями к Скарлет, вспоминая сгорбившуюся фигуру на лавке в Кенвуд-хаус. Если бы я верила в ауру, как мама, то сказала бы, что в этот день у нее была сильная, огненно-красная аура, обозначающая опасность. Я открыла «Досье» и записала:

Скарлет утверждает, что она убила Феликса. Я ей не верю. Думаю, это просто абсурдная ложь. Чтобы убить его, ей нужно было бы попасть в комнату в отеле «Эшли Хаус» и каким-то образом сделать ему инъекцию с помощью шприца, украденного Белль. Это просто невероятно. И все же Скарлет предельно серьезна. Я знаю это. Единственное, на что я могу надеяться – она пытается играть в какие-то хитрые игры, потому что в том, что она не шутит, я уверена. Она не из тех, кто будет шутить. Думаю, она хочет, чтобы болезнь Феликса заставила меня убить Люка. Она просто невменяемая, если думает, что я пойду на такое. С настоящего момента я собираюсь сохранять спокойствие, пока не будут готовы результаты вскрытия.

Чем больше я думала об этом, тем больше мне хотелось получить гарантии. В три часа ночи, когда я еще не спала и была онлайн, несмотря на усталость, я все-таки отправила Скарлет свой адрес. Это способ бросить ей вызов, сказать ей «подтверди свои слова или пропади с глаз моих».

На следующий день на работе я была никакая, почти на грани, постоянно делала все не так. Для начала я опоздала, потом разбила кофейную чашку и огрызнулась на Дафну, хотя она была мила со мной. Я была раздражена: она пыталась сочувствовать и не быть безразличной, но ей совершенно не удавалось скрыть, как она счастлива благодаря Дугласу. Постоянно проверяла телефон – нет ли сообщений от него – и улыбалась сама себе, когда получала их, набирая текст своего романа особенно быстро. Я не могла этого вытерпеть и сказала, что мне нужно пройтись, подышать свежим воздухом.

Когда я вернулась, она поделилась: «Уилф приходил. Вы разминулись».

Это первый раз, когда он заходил, с тех пор, как сказал, что очень зол на меня, и я порадовалась тому, что мы не встретились. Не хотелось, чтобы он увидел меня такой, бессильной и упавшей духом. Я устроилась обратно за кассу, и Дафна спросила: «Ты уверена, что не хочешь поговорить обо всем? Тебе сейчас так нелегко. Тильда в глубоком горе?»

– Без понятия, – ответила я, удивившись себе, я ведь знала, что Тильда в отчаянии.

Я собиралась сменить тему и заварить чаю, когда в магазин снова заглянул Уилф. Он шел такой походкой, как будто ему сейчас предстоит рубить огромный колючий куст.

Собираюсь с духом:

– Понравилась книга, которую Эми купила для тебя? «Не было печали»?

– Я не читал. Это ведь ты выбрала книжку, верно?

– Да. Как она? Эми, я имею в виду?

– У нее все хорошо… Я тебе звоню-звоню, а ты трубку не берешь… Хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Слышал про Феликса.

– Да, все довольно отвратительно. Сегодня вскрытие, наверное, его прямо сейчас делают. Это так дико…

Мне хотелось рассказать Уилфу, как я себя чувствую, как мне страшно из-за Скарлет и результатов вскрытия. Но я ничего не сказала. Пробормотала только:

– Вы часто видитесь с Эми? Ты пришел купить ей что-нибудь в подарок?

– Нет, Калли. Я пришел, чтобы повидаться с тобой. Попробуй мне поверить, хорошо? – Затем он развернулся и ушел.

Он уже почти вышел из магазина, когда у меня зазвенел телефон. Тильда, в слезах, с трясущимся голосом. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять – она говорит мне, что вскрытие завершено, и хотя результаты еще не обнародовали, ей позвонила Мелоди Сайкс.

– Они говорят, что причиной смерти была болезнь сердца… Называется она гипертрофическая кардиомиопатия. Это могло убить его в любой момент. Представь, с самого своего рождения он жил, находясь под постоянной угрозой смерти, и даже не знал об этом. Это кошмар. И вот оно выстрелило, внезапно… А то немногое, что они обнаружили… Это все так грустно. Изюм, оставшийся в желудке после завтрака. Значит, этим утром он ел свою любимую булочку с изюмом. И, представь, его легкие были загрязнены из-за курения. Феликс курил! Он никогда об этом не говорил. Всегда так неодобрительно высказывался о курильщиках… Я так многого о нем не знаю, и никогда уже не узнаю.

– Ты хочешь, чтобы я приехала? – Я почувствовала такое облегчение. Это все-таки была болезнь сердца, гипер что-то кардио то-то, и Скарлет может идти к черту.

– Нет. Я справлюсь. Мне нужно заниматься делами. Его родители приедут… И Лукас. Нужно готовиться к похоронам.

– Ты говорила с Эриком и Аланой?

Тильда сделала паузу. Затем, напряженно:

– Вскользь, с Эриком. Алана не хочет брать трубку. Это печально.

– Думаю, ее можно понять.

– Буду на связи.

Из-за этих слов на прощанье я почувствовала себя счастливой и смогла нормально функционировать оставшуюся часть дня, общаясь с посетителями, даже с той женщиной, которая хотела получить деньги обратно, потому что сюжет в ее книге – это «просто порно с легкой примесью криминальной истории». Мне пришлось объяснять ей, что издательское дело так не работает.

– Книги – это всегда некоторый риск, – говорю я. – Но это по-своему захватывает.

На удивление, она прислушалась к моей точке зрения и купила Харлана Кобена по моей рекомендации. Когда она ушла, Дафна сказала мне:

– Юная Калли достигает новых высот.

Ночью, в постели, мои мысли снова вернулись к Уилфу. Он прав, я должна была доверять ему. Мне стоит бороться с паранойей, постоянно возникающей в моем восприятии мира. Возможно, она возникает, потому что я часто бываю одна, одиночество питает паранойю. Завтра, подумала я, нужно сходить в «Уиллесден Эстейтс» и узнать, встречается он с Эми или нет. Если нет, то я подумаю, возможно ли его вернуть.

Утром я была настроена оптимистично. Надела замшевые ботильоны с лучшими серыми джинсами и розовым топом, что здорово смотрелось с моими длинными волосами. Полюбовалась собой в зеркало, спустилась вниз, увидела, что мне что-то пришло по почте: все раскидано по коврику, по большей части – всякая дребедень. Покопавшись в груде листовок, предлагающих индийскую еду на вынос и услуги местных разнорабочих, я нахожу коричневый запечатанный конверт с моим именем. Внутри что-то маленькое и твердое. Я рассматриваю тяжелые черные буквы, которыми записан адрес, эти буквы – я понимаю интуитивно – выведены рукой Скарлет.

33

Золотая запонка в форме четырехлистного клевера. Я узнала ее сразу и положила на ладонь, чувствуя ее вес, гладкую поверхность, как тогда, на Керзон-стрит, когда я рылась в вещах Феликса, нашла запонки и положила мертвую муху за воротник одной из его рубашек. Некоторое время я просто стояла у главной двери нашего жалкого подъезда, переворачивая четырехлистный клевер в руке, рассеянно размышляя о том, что он обозначает, никак не могла прийти в себя, спуститься с небес на землю. Затем я взбежала обратно наверх, в квартиру, по пути отбрасывая сумку-пчелу, забралась в кровать, спряталась под одеялом, не удосужившись даже снять обувь. Положила запонку в рот, перекатывая ее внутри и борясь с соблазном проглотить ее. Выплюнула все-таки, и положила у прикроватного столика. В состоянии полного оцепенения закрыла глаза и провалилась в беспокойный мучительный сон.