Читать книгу "Пандемониум - Лорен Оливер"

— Я думал, ты спишь,— говорит он и одновременно пытается натянуть на мокрое тело футболку.

Второпях он попадает головой в рукав и вынужден предпринять вторую попытку. Я бы рассмеялась, если бы он не был в таком отчаянии.

Теперь, когда Джулиан смыл кровь, я могу хорошо разглядеть его лицо. Глаза у него уже не такие распухшие, но вокруг них появились лиловые синяки. Разбитая губа и рана на лбу затянулись коркой — это хороший знак.

— Только что проснулась, — говорю я, а Джулиан наконец натягивает футболку,— А ты вообще спал?

Теперь Джулиан «борется» со своими джинсами. Горловина футболки стала мокрой от стекающей с волос воды.

— Немного,— виноватым тоном отвечает он.— Я не хотел. Наверное, около пяти отключился. Тогда уже стало светать.

Джинсы надеты, и Джулиан удивительно ловко запрыгивает обратно на платформу и спрашивает:

— Ты готова?

— Через минуту. Я хочу помыться. Как ты, под решеткой.

— Ладно.— Джулиан кивает, но не двигается с места.

Кажется, я начинаю краснеть. Уже очень давно я не чувствовала такого смущения оттого, что на меня кто-то смотрит. Я теряю связь с новой жесткой Линой, той, которая превратилась в Дикой местности в настоящего бойца, и никак не могу забраться обратно в ее тело.

— Мне надо снять одежду,— прямо говорю я, раз уж он не понимает намеков.

— А, да, хорошо.— Джулиан, спотыкаясь, начинает отступать.— Конечно. А я пойду вперед на разведку.

— Я быстро,— говорю я.— Нам нельзя здесь задерживаться.

Перед тем как раздеться, я выжидаю, когда стихнут шаги Джулиана. На минуту я умудряюсь забыть о том, что где-то там, в темноте, рыщут стервятники. На минуту у меня получается забыть о том, что я сделала, о том, что вынуждена была сделать. О луже крови, которая растекалась по полу в складской комнате, о глазах стервятника, удивленных и обвиняющих. Я, голая, стою на платформе и протягиваю руки к светлеющему небу, а сквозь решетку все струится вода, словно небо решило перетечь на землю. От холодного воздуха я покрываюсь гусиной кожей. Потом я присаживаюсь на корточки и спрыгиваю с платформы. Дерево и металл железнодорожных путей кусают босые ноги. Я бреду по лужам к решеткам. Там я поднимаю голову, и дождь бьет мне в лицо, разглаживает волосы, ручейками стекает по спине, по плечам и груди.

Это самое восхитительное ощущение в моей жизни. Мне хочется кричать и петь от радости. Вода холодная и пахнет свежестью, она словно прихватила по пути запах веток деревьев и молодых мартовских почек.

Я тянусь вперед и позволяю воде заливать мои глаза и рот, а спина у меня пульсирует, как будто по ней бегают тысячи крохотных ножек. До этого момента я не понимала, насколько измучено мое тело. Болит каждая его клеточка, руки и ноги покрыты темными синяками.

Я понимаю, что уже смыла все, что можно было смыть, и дрожу от холода, но все равно не могу заставить себя выйти из-под воды. Это хороший холод, он очищает.

Но возвращаться надо. Я так ослабла, что подтягиваюсь на платформу только со второй попытки. С меня стекает вода, а на бетоне остаются мокрые следы от моих ног. Я отжимаю руками волосы, и даже это обычное естественное действие доставляет мне радость.

Потом я надеваю джинсы и подворачиваю один раз на талии, чтобы не свалились, но они все равно болтаются на бедрах.

И тут я слышу шаги за спиной. Я оборачиваюсь и одновременно прикрываю руками грудь.

Из темноты выходит Джулиан.

Продолжая прикрывать грудь одной рукой, второй я хватаю футболку.

— Не двигайся,— окликает меня Джулиан.

Оттенок в его голосе, как будто он приказывает мне сделать что-то крайне необходимое, заставляет меня остановиться.

— Не двигайся,— уже мягче просит он.

Нас разделяет двадцать футов, но от того, как он на меня смотрит, у меня такое чувство, словно мы стоим лицом к лицу. Я кожей чувствую его взгляд. Это как легкое покалывание. Я точно знаю, что должна надеть футболку, но не могу пошевелиться. Я даже дышать не могу.

— Я никогда раньше не видел такое,— просто говорит Джулиан и делает еще один шаг в мою сторону.

Косые лучи света падают ему на лицо, я вижу нежность в его глазах, вижу, как они затуманиваются, и от этого взгляда меня бросает в жар, тело мое начинает таять от удивительного ощущения теплоты и покоя.

И в то же время слабый голос где-то на краю моего сознания начинает кричать: «Опасность, опасность, опасность».

А за ним как эхо: «Алекс, Алекс, Алекс».

Так когда-то на меня смотрел Алекс.

— У тебя такая тонкая талия,— говорит Джулиан.

И все, больше он ничего не говорит, да и эти слова произносит так тихо, что я с трудом могу их расслышать.

Я заставляю себя отвернуться. Трясущимися руками я надеваю спортивный бюстгальтер, потом футболку. Когда я снова поворачиваюсь к Джулиану, мне почему-то боязно на него смотреть. Он подошел совсем близко. От него пахнет дождем.

Он видел меня без бюстгальтера.

Он смотрел на меня так, словно любовался.

— Лучше стало? — спрашивает Джулиан.

— Ага.

Я смотрю под ноги и осторожно провожу пальцем по порезу на шее. Рана в полдюйма длиной и уже подсохла.

— Дай посмотрю.

Джулиан тянется ко мне, но потом его рука замирает возле моего лица. Я смотрю ему в глаза. Он как будто спрашивает у меня разрешения. Я киваю, и тогда Джулиан мягко приподнимает мой подбородок, чтобы посмотреть на порез.

— Нам надо сделать повязку.

Нам. Теперь мы на одной стороне. Джулиан не собирается припоминать мне о том, что я его обманывала, и о том, что я не исцеленная. Интересно, как долго это продлится?

Он отходит к рюкзаку и вытаскивает оттуда медикаменты, которые мы украли из складской комнаты,— широкий пластырь, пузырек с перекисью водорода, антибактерицидную мазь и несколько ватных тампонов.

— Я сама могу,— говорю я.

Но Джулиан отрицательно качает головой.

— Давай я.

Первым делом он смачивает ватные тампоны перекисью и осторожно промокает рану. Перекись щиплет, я вскрикиваю и отшатываюсь назад.

Джулиан удивленно поднимает брови.

— Перестань,— говорит он и растягивает губы в улыбке,— Это же не больно.

— Нет, больно,— упорствую я.

— Вчера ты схватилась с двумя маньяками-убийцами. А сейчас не можешь просто чуть-чуть потерпеть?

— Это другое,— Я пытаюсь испепелить Джулиана взглядом. — Вчера был вопрос выживания.

Я догадываюсь, что он надо мной смеется, и мне это совсем не нравится.

Джулиан приподнимает брови, но ничего не отвечает и просто еще несколько раз промокает ватным тампоном мою рану. На этот раз я стискиваю зубы и терплю. Потом Джулиан выдавливает тоненькую полоску мази на пластырь и аккуратно прилепляет его к моей шее. Однажды Алекс также оказывал мне первую помощь. В ту ночь был рейд, полицейский пес укусил меня за ногу и вырвал кусок мяса из щиколотки. Мы с Алексом тогда спрятались в маленьком сарайчике. Я очень давно не вспоминала о той ночи, и сейчас, когда Джулиан прикасается к моей шее, у меня вдруг перехватывает дыхание.