Читать книгу "Скорпион в янтаре. Том 2. Криптократы - Василий Звягинцев"

Сильвия возражать не стала, объяснив, что он может располагаться в любой гостевой комнате, начиная с третьей двери по коридору слева.

— Завтрак у нас в девять, не опаздывай.

— Ни в коем случае.

Невзирая на февральскую непогоду за окном, он поднял верхнюю створку окна, чтобы задувал холодный ветер и слышен был частый стук дождевых капель по жестяному козырьку. Поставил пепельницу на прикроватный столик, включил радиоприемник, погасил настольную лампу.

«Новая жизнь начинает удаваться, — подумал он, — пусть так и будет отныне и навсегда! Черт бы с ней, с „Родиной“, если она такая. Понятно, не мне менять стотысячелетние традиции, пусть они длятся еще столько же, но только без меня».

Прав был учитель Бандар-Бегаван, давным-давно указавший, что не следует дипломату впадать в ересь «отождествления». Кончиться это может плохо или очень плохо. А что ж поделать, если ереси приходят сами, подчиняют себе нестойкие натуры, и ты незаметным образом проникаешься чуждым образом жизни и философией? Спасение одно — регулярное «кондиционирование». А если пропустил раз или два положенную процедуру, руководствуясь вдобавок сознательным преступным умыслом, тут тебе и конец. Все равно надлежащие службы так или иначе вычислят, «без гнева и пристрастия» совершат над отступником предписанный обряд.

Ему повезло, как никому в официальной истории Департамента, а другой он и не знал.

Тело от Шульгина он получил «пустое», как хорошо вымытую бутылку, без всяких следов «предыдущего содержимого». Но так ведь не бывает, пустился он в размышления. Мозг и вегетативная система слишком сложные конструкции. Ладно, не осталось в них значащей информации, а как быть с давно сформировавшейся схемой взаимодействия нейронных структур, особым развитием тех или иных долей и зон коры и подкорки? Они ведь в чем-то подобны системе кровообращения, к примеру. Сосуды у всех разные, и кровь, подгоняемая сердцем, выбирает наиболее удобные и отвечающие нынешнему состоянию организма пути. У спортсмена одни, у паралитика другие…

Значит, и его собственные, определяемые матрицей личности мысли все равно будут определенным образом трансформироваться «под хозяина». И получится в итоге некий гибрид из собственно Антона и Сашки. Непонятно как устроенный и в каком направлении ориентированный.

Конечно, произойдет это не сегодня и не завтра, но предусмотреть такое развитие процесса нужно. Чтобы выбраться без потерь или с минимальным ущербом для личности.

Антону было очень жаль, что в этом мире не сохранилось его двойника или аналога. Как у Сильвии, как у Шульгина. Куда как хорошо и удобно было бы возвратиться в собственное тело. Однако нет. По независящим от него причинам он существовал в единственном экземпляре, который и был отозван Вышестоящими для исполнения новых функций. Его редкие, продиктованные сентиментальностью и другими соображениями возвращения в ментальное поле Земли, в любую из параллелей, не сопровождались возникновением «резервных копий». Отчего было именно так, Антон мог только догадываться. Скорее всего потому, что в отличие от аггрианских резидентов он представлял собой «иную сущность», исходно базировавшуюся не на физический объект «планета Земля», а на Замок, явление внепространственное и вневременное.

Замок! Не случайно он возник в его памяти и воображении именно сейчас. Может быть, проникнув туда, самостоятельно или с помощью Шульгина и его товарищей, он сможет обрести исконно принадлежавшее ему тело?

Выйдет или нет, сейчас сказать трудно. Даже зная о своем бывшем пристанище невероятно много (по меркам друзей-землян), на самом деле он находился с ним в таких же отношениях, как командир с вверенным его командованию линкором. В принципе пойдет, куда прикажешь, сможет вести бой, победить или погибнуть, любой его механизм через цепочку передаваемых сверху вниз приказов должен сработать, как требуется. А на самом деле? Что происходит в головах полутора тысяч офицеров и матросов, внутри турбин, приводов, реле, автоматов управления огнем, гирокомпасов и прочего, и прочего, и прочего — кто-то, кроме бога, может иметь представление? Да и бог, наверное, не всегда, ибо сам наделил свои творения свободой воли.

Нет, с Замком Антон решил разбираться не сейчас. Позже, намного позже, когда станет, с известной долей достоверности, понятно, не ошибся ли Шульгин, не слишком ли опрометчивые выводы сделал, совсем чуть-чуть прикоснувшись к тайнам Сети.

За завтраком Сильвия вела себя как любезная хозяйка, принимающая старого знакомого, с которым, кроме общих деловых интересов и давних воспоминаний, ничего не связывает.

— Скажите, сэр Ричард, у вас есть на Земле собственная резидентура, подобная моей? Не пришлось раньше выяснить, а интересно.

— Сожалею, но нет. Я всего лишь одинокий волк. Когда требовалось, прибегал к услугам людей, крайне редко посвящая их в суть и смысл происходящего. В чем и заключается разница между нами. Зато у вас наверняка остались подчиненные агенты низших рангов. Готовые исполнять приказы, не вникая. В Москве я знаю Лихарева, кое-кого в Париже, Нью-Йорке, сэра Говарда Грина, само собой. Впрямую взаимодействовать не приходилось, вы понимаете. Этика и все такое. Я даже в восемьдесят четвертом, в момент крайнего обострения, не сделал попытки обратиться к Ирине Седовой, не вмешался в московские эскапады вашего Джорджа… Как его? Он еще работает?

Спросить бы следовало иначе. «Уже» работает? Сорок пять лет — большой срок. Координатором по Западной Европе мог быть и другой «человек».

Но он попал верно.

— Уолмсли? Баронет? Да, работает. Приятно слышать, что он остался на своем месте и в ваше время. Неплохой специалист. На него я могу полагаться в куда большей степени, чем на координаторов по России. Они там все какие-то не до конца управляемые… Вот и Лихарев тоже.

— Вечная беда, — сделал сочувственное лицо Антон. — Управляемые не справляются, неуправляемые разбегаются. Такая уж страна. Со мной тоже ошиблись, надо было голландцем или немцем сделать. Да, кстати, у вас в подчинении коренные немцы есть или Джордж за все про все?

— Есть один. Рудольф Гиршман. Только с ним проблемы. Не рассчитали мы, что у евреев начнутся проблемы с приходом Гитлера. Он, строго говоря, совсем и не еврей, мать немка из дворян, сам лютеранин, еще при кайзере получил звание коммерц-советника. Весьма богат, обширные связи, позиции — лучше не придумаешь. И вдруг началось… Сменить ему облик и роль несложно, так позиции будут утеряны…

— Бежать ему надо, — посоветовал Антон. — Еще пара месяцев, может и опоздать. Скоро там «окончательно» вопрос решать начнут. Отправьте его хоть в Америку. Если прямо сейчас, то капиталы в загранбанки перевести успеет, а дублера нужно в СД или в верхушку армии внедрять. Там никого нет?

— Два-три человека есть, обычные агенты, люди. Не из высших кругов.

— Недоработали, — с усмешкой пожурил партнершу Антон. — К Сталину Лихарева подвели, а Гитлера забыли…

— Всерьез не приняли, — не стала возражать Сильвия. Но тут же перешла в наступление, будто действительно отчитывалась перед инспектором из Метрополии. — Мне что, разорваться? Англия, Франция, СССР, Япония — вот где геополитика, как мы ее понимаем. Германия всего два года назад особого внимания не заслуживала.