Читать книгу "Король Кобольд [ = Возвращение короля Коболда ] - Кристофер Сташеф"

Прекрасной ее делала, конечно, не просто домашняя жизнь. Ее длинные рыжие волосы, казалось, так и плавали вокруг нее, обрамляя лицо с большими зелеными глазами, длинными ресницами, курносым носом, широким ртом с полными искушающими губами. Под белой крестьянской блузкой и длинной пышной юбкой ярких цветов скрывалась захватывающая фигура.

Конечно, фигура ее на данный момент скорее подразумевалась, чем наблюдалась, но Чародей обладал хорошей памятью.

Память эта была, пожалуй, чересчур хорошей; красота жены иной раз напоминала ему о собственной... ну, скажем, заурядности.

Нет, вернее, некрасивости, или, скорее, невзрачности, поскольку в лице его было-таки что-то привлекательное. Он привлекал к себе так же как пленяют, пожалуй, мягкие кресла, старые камины ж пузатые печки. Собаки и дети влюблялись в него с первого взгляда.

Может быть, благодаря этим качествам он и покорил ее?

Точнее будет сказать, что она покорила его после длительной битвы с его же комплексом неполноценности, потому что если прекрасную женщину достаточно часто предавали в прошлом, она начинает ценить надежность, теплоту и приязнь больше романтики.

Во всяком случае, будет ими дорожить, если это женщина, для которой любовь — цель, а романтика — всего лишь роскошь; и именно такой женщиной была Гвен.

Женщина, которая способна любить мужчину с добрым сердцем, хотя лицо его представляет собой дешевый ассортимент наклонных плоскостей, рытвин и ухабов, разбросанных с экспрессионистской фантазией; и именно таким мужчиной был Род Гэллоуглас.

Тем не менее она его любила, что является с точки зрения Рода чудом, вопиющим нарушением всех известных законов природы.

Хотя он, конечно, не собирался возражать.

Он поскользил на основании спинного хребта, дал своим векам опуститься и позволил покою летнего утра просочиться в себя, убаюкивая его до дремоты.

Что-то ударило его в живот, сбив дыхание и резко приведя в сознание. Он стремительно выпрямился с ножом в руке.

— Па-па! — проворковал младенчик, выглядевший очень довольным собой.

Род сумел слабо усмехнуться, поднял с травы угол дубового манежа, угол которого и угодил ему прямо в живот.

Род уставился на малыша. Маленький Магнус крепко держался за прутья манежа; он еще не совсем научился стоять.

— Отлично, Магнус! — потрепал он ребенка по головке. — Молодец, молодец!

Ребенок заулыбался, так и прыгая от восторга,

Манеж поднялся на шесть дюймов над землей.

Рот отчаянно схватился за него и вынудил опуститься, давя ладонями на крышку.

Обычно на манежах не бывает крышек. Но на этом манеже она была; иначе младенец мог бы и улететь.

— Да, да, ты замечательный ребенок! Умница, точно! Большой молодец... Гвен!

— Чего изволишь, милорд?

Гвен подошла, вытирая руки о передник.

Тут она увидела манеж.

— О, Магнус! — произнесла она тем тоном болезненного разочарования, какой дается только матерям.

— Нет, нет! — быстро заступился Род. — Он молодец, Гвен, не правда ли? Я только что говорил ему, какой он хороший мальчик. Хороший мальчик, хороший мальчик!

Ребенок изумленно уставился на родителей, наморщив лобик.

Выражение лица матери было почти таким же.

У нее расширились глаза, когда она вычислила единственный способ, каким переместился из пещеры манеж, пока она стояла к нему спиной.

— О, Род!

— Да, — Род усмехнулся с больше чем оттенком гордости. — Развит не по годам, не правда ли?

— Но... но, милорд! — Явно изумленная Гвен покачала головой. — Только ведьмы могут передвигать предметы, но и то — не самих себя. Чародеям такое не по силам!

Род поднял крышку манежа и взял сына на руки.

— Ну, он не мог проделать этого с помощью леви... э, летая, не так ли?

— Да, у него не хватило бы сил поднять вместе с собой и манеж. Но чародеи не могут...

— Ну а этот может. — Род улыбнулся малышу и пощекотал его под подбородком. — Как насчет этого? Я — отец гения!

Ребенок заворковал и выскочил из объятий Рода.

— Э-э! А ну-ка вернись сюда!

Род подпрыгнул и вцепился в толстенькую лодыжку, прежде чем ребенок смог уплыть, подхваченный утренним ветерком.

— Ах, Магнус! — Гвен взяла малыша на руки. — Ах ты мой храбрец! Ты наверняка, будешь самым могучим чародеем, когда вырастешь!

Ребенок улыбнулся в ответ. Он был не совсем уверен, что поступил правильно, но спорить не собирался. Род отнес дубовый манеж обратно в пещеру, переполненный отцовской гордостью. Он изумлялся сыночку — манеж-то был тяжелый!

Он взял моток веревки и начал привязывать манеж.

— Этот малыш! — покачал головой Род. — Ему едва год минул... он еще и ходить-то не умеет, а... Гвен, в каком возрасте начинают левитировать?

— Леви... А, ты имеешь в виду летать, милорд! — Гвен вернулась в пещеру с ребенком, оседлавшим ей бедро. — Юные чародеи начинают летать, милорд, с двенадцати-тринадцати лет.

— А этот малыш начал в девять месяцев. — У Рода чуть выпятилась грудь и немного закружилась голова. — А в каком возрасте маленькие ведьмы начинают летать на метле?

— В одиннадцать лет, милорд, или, может, в двенадцать.

— Ну, в этом Магнус тоже намного опередил график, если учесть, что он летал с манежем — чародеям вообще не полагается летать на метле. Что за ребенок!

Он не упомянул, что эти великолепные способности явно результат мутации.

Он потрепал малыша по головке. Ребенок обхватил круглым кулачком отцовский палец.

Род перевел сияющий взгляд на Гвен.

— Когда он вырастет, из него выйдет отличный агент.

— Милорд! — озабоченно свела брови Гвен. — Ты ведь не заберешь его с Грамария?

— Упаси Господь! — Род взял Магнуса и подбросил его в воздух. — Здесь хватит работы, прямо-таки созданной для него.

Магнус взвизгнул от восторга и уплыл к потолку.

Род исполнил прыжок в высоту, сделавший бы честь и прыгуну с шестом, и схватил блудного сына.

— Кроме того — кто знает? — возможно, он даже не захочет вступить в ПОИСК.

Род служил агентом Почтенного Общества по Искоренению Создающихся Корпоративностей, подрывного крыла многопланетного Децентрализованного Демократического Трибунала, первого и единственного межзвездного человеческого правительства в истории, базирующегося не на Земле. Сенат собирался с помощью электронных средств связи, а Исполнительная Власть пребывала на борту звездолета, находившегося обычно между планетами. Тем не менее это было самое эффективное демократическое правительство из всех когда-либо установленных.