Читать книгу "Чужая лебединая песня - Ирина Грин"

Рассыпавшись в извинениях, Федор внимательно разглядывал причину своего резкого пробуждения. В том, что это та самая девушка, ради которой он пожертвовал лазаньей и спокойным вечером в обнимку с ноутбуком, сомнений не было.

Несмотря на марлевую нашлепку на лбу и сосульки волос, свисающие вдоль бледного лица, выглядела она довольно привлекательно. Да что там привлекательно! Девушка оказалась редкой красавицей – огромные серые глазищи в густых зарослях ресниц, тонкий, чуть вздернутый нос, высокие скулы, большой чувственный рот. А ниже запачканное кровью платье обтягивает маленькую аккуратную грудь. Все естественное, натуральное, не испорченное ухищрениями индустрии красоты.

– Алиса? – спросил Федор.

В серых глазищах мелькнул ужас.

– Да, – испуганно произнесла она. – Мы знакомы?

– Нет… да… сумочка… случайно… Вот, – окончательно запутавшись в словах, пробормотал он.

– Ах, ну да, права, – понимающе кивнула она и поморщилась – очевидно, движение оказалось болезненным.

– А разве вы..? Не в больнице..?

– Нет, – она покачала головой и снова поморщилась. – Врач сказал, что рана не опасная. Велел три дня лежать и пить таблетки.

Слово «велел» почему-то напомнило Асю. Федор вспомнил пустую сумочку, без намека на деньги.

– Я отвезу вас домой. Сейчас такси вызову и отвезу, – Федор полез за телефоном, и тут, к его ужасу, Алисины глазища наполнились слезами.

– Я далеко живу, – сказала она чуть слышно.

– Ничего, денег хватит, говорите адрес.

– Я очень далеко живу. В другом городе. Отвезите меня на автовокзал, если можно. Я переночую, а утром…

Она опустила голову. Огромная слеза стремительно скользнула по щеке, сорвалась и упала на платье, как раз туда, где нежно-голубую ткань аккуратно приподнимала маленькая грудь. Федору казалось, что слеза эта каким-то непонятным образом телепортировала ему в голову, вызвав взрыв мозга.

– Какой автовокзал! – вскричал он, и клевавшая носом медсестра, вздрогнув, устремила на него укоризненный взгляд. – Где вы переночуете? С сотрясенными мозгами, да еще в таком виде!

– В каком? – В устремленных на Федора глазах было столько боли, что у него перехватило горло.

– Раздетом, – косясь на медсестру, голосом удавленника просипел он. – И кровь. На платье у вас кровь. Вы же не хотите в результате оказаться в полиции?

– В полиции? – Очередная слеза пустилась в странствие по бледной щеке. – Но почему в полиции? Я же ничего плохого не сделала…

– Значит, так! – заявил Федор. – Переночуете у меня, а утром решим, что с вами делать.

Перепуганные серые глазищи затопило сомнение:

– У вас? Но… Я вас совсем не знаю…

– Зовут меня Федор. Федор Лебедев. Я не маньяк, но документов, подтверждающих это, у меня нет. Придется вам проверить мою порядочность эмпирически. Решайтесь! Квартира у меня двухкомнатная, места предостаточно. По пути заедем в аптеку. Как раз рядом с моим домом есть круглосуточная.

И она решилась. Кивнула и пошлепала в Федоровых тапках на выход.

– До свиданья, – раскланялся Федор с необъятной медсестрой.

– Ну-ну, – усмехнулась та.

Глава 3

– Интересная у тебя квартира. – Алиса, оставив вежливое «вы» вместе с тапками возле входной двери, прошлась по комнате и остановилась перед камином. Пару минут разглядывала безделушки на каминной полке, потом подняла глаза на портрет. – А это кто?

– Александра Ивановна. Бабушка Миши, хозяина квартиры. Знаменитый художник, кстати, нарисовал.

В глазах у Алисы промелькнули искры недоверия, и Федор решил усугубить значимость художника.

– Фамилию я забыл, хотя очень известная фамилия. Ты наверняка слышала. Он еще входит в топ-десятку самых знаменитых российских художников.

«Ну что я несу», – недоумевал Федор, но остановиться не мог. Хорошо укатанная лыжня фантазии влекла его дальше и дальше.

– У него еще Майкл Джексон купил картину, когда приезжал в Москву на гастроли, помнишь?

Алиса неуверенно пожала плечами.

– Мишке за этот портрет предлагали пол-лимона. Долларов. А он, прикинь, отказался. Разве можно, говорит, продать бабушку. Представляешь?

Федор посмотрел на портрет и прикусил язык.

Впервые он видел у бабушки такое недовольное выражение лица. Алиса ей явно не нравилась. Непонятно только почему, Ладно, была бы размалеванная, насиликоненная, вызывающе одетая. Может, тут дело в простой женской ревности?

«Это только на одну ночь», – мысленно пообещал Федор.

В кухне пискнула забытая микроволновка.

– Что это? – удивилась Алиса.

– Ужин. Будешь лазанью?

– Лаза-а-а-нью? – вопросительно повторила она. – Можно попробовать. Только сначала хотелось бы умыться и переодеться.

«Ну, конечно, как я сам до этого не додумался!» – подумал Федор и нырнул в шкаф (Мишка называл его важным и старинным словом «шифоньер»).

– Вот. Такое подойдет? – Он протянул Алисе летние шорты и белую, абсолютно новую футболку, которую, еще будучи студентом, урвал на какой-то конференции программеров. Тогда он еще изредка посещал мероприятия, проводимые в реале.

Алиса не ответила. Протянула руку – пальцы тонкие, озябшие, как у Снегурочки, – посмотрела на дверь в ванную.

– Сюда? – И, дождавшись Федорова «ага», скрылась за дверью.

Скрипнул шпингалет, послышался шум текущей воды.

Федор пару минут постоял, прислушиваясь к доносившимся из ванной звукам, а потом рванул на кухню.

Через десять минут на стеклянном столике перед диваном исходили паром две тарелки с лазаньей, красовалась двухлитровка колы и два бокала из богемского (так сказал Мишка) хрусталя. Бокалы эти хранились на самой верхней полке кухонного шкафа в темно-синей коробке. Сам Федор из них никогда не пил – предпочитал разномастные кружки из кухонного шкафа. А колу, что греха таить, и вообще хлебал из горлышка. Но ради такого случая решил выпендриться по полной.

Алиса все не шла, и Федор, не выдержав, отщипнул кусочек от своей порции лазаньи. Подождал еще минут пять и отъел уже довольно солидный кусок.

Если так будет продолжаться, ему ничего не останется, как наблюдать за жующей гостьей. Или разогреть еще что-нибудь. Он уже почти склонился ко второму варианту, но тут дверь ванной приоткрылась, выпуская Алису.

Широкий ворот слишком большой футболки не скрывал нежную кожу ее белоснежной шеи и плеч. А шорты вообще ничего не скрывали. Длинные, стройные ноги, торчавшие из широченных штанин, казались бесконечно трогательными и какими-то беззащитными.

Не дожидаясь приглашения, Алиса опустилась на диван. Не села, а именно опустилась, словно белокрылая бабочка-капустница.