Читать книгу "Эпоха Отрицания - Олен Стейнхауэр"

– А давно ты знаешь Мартина? – спросил Мур.

– Да нет. Мой кумир – это все-таки Бен. Я слышал, как он выступал на одном митинге в Толедо. От его голоса даже краска слезала со стен! Я был просто покорен.

– А я вот не помню, чтобы слышал его выступления.

– И больше не услышишь. Как он говорит? Очень страстно и убедительно. Привлекает к себе слишком много внимания федералов. Именно так всегда и происходит, когда речь идет о том, чтобы надрать задницу полицейским и устроить взрывы в почтовых отделениях. В общем, он отстранился, ушел в тень. Чтобы правительство слезло с наших задниц. – На лице Джорджа мелькнула усмешка. – Едва ли это сильно помогло. Но мы пока в деле, приятель.

– Так кто же всем заправляет – Миттаг или Бишоп?

– Хочешь иерархии? Тогда, парень, вступай в Демократическую партию. – Шофер на секунду посмотрел в зеркало заднего вида, а затем продолжил: – А ты-то что? Ты ведь наверняка давно знаешь про всю эту кутерьму.

– Почему?

Джордж раскрыл ладонь и стукнул себя по лбу.

– Ну ты же черный. Тебе ли сейчас напоминать о социальной справедливости?

– Нет, приятель. Не стоит, пожалуй, – ответил Кевин.

Выглянув в свое окно, он увидел неподалеку универсал, забитый какими-то вещами. За рулем сидела молодая женщина. Возвращается домой из школы или уезжает куда-то. Подальше от прежней жизни. И словно давно заученное наизусть, он произнес:

– Я осознал, возможно, когда мне исполнилось тринадцать лет, что моя жизнь – это своего рода клише. Отец коротает годы в тюрьме усиленного режима в Гейнсвилле. Сидит, естественно, за наркотики. Мама пытается как-то свести концы с концами и встать на ноги. – Мур помедлил, а потом немного отклонился от темы: – Забавная штука, но в наше время часто кричат об уволенных шахтерах, подсевших на опиоиды. Все хотят отправить их к врачам. Но раньше было то же самое – попавшие под сокращение рабочие подсаживались на крэк. В восьмидесятые тех бедолаг хотели просто засадить в тюрягу. – Он откашлялся. – Есть только одно различие между тем, что было тогда, и тем, что есть теперь.

– Цвет их кожи, – так мелодично произнес Джордж, что Кевин едва не ответил ему «Аминь».

Но вместо этого он молчал до тех пор, пока его спутник не сказал:

– Так вот что привело тебя сюда.

– Сначала я побывал у армейского вербовщика.

– А я, кстати, подумал, что ты успел послужить!

Мур промолчал.

– И как, довелось поучаствовать в переделках?

Кевин посмотрел на уродливые промышленные окраины Сакраменто.

– Так, немного.

– Афганистан?

Пассажир не удосужился ответить.

Джордж вздохнул.

– Ну вот, значит, ты все-таки повидал мир. Это хорошо. И довольно рано понял, что нужно бороться за права черных.

Кевин уставился на водителя пристальным взглядом.

– Это не только борьба за права черных. Это борьба за права человека вообще.

– Конечно, конечно, – нахмурившись, кивнул Джордж. – Но что такое люди, как не кучки особых нужд? Вот почему, друг мой, мы собираемся победить. Мы – армия особых нужд. Я здесь в качестве борца против алчности, ты, если хочешь, можешь бороться за свою расу. Кто-то другой может бороться за спасение китов. Но в итоге все мы боремся за одно и то же.

– Чтобы покончить со всем этим, – сказал Мур.

– Вот именно, – кивнул его собеседник, снизив скорость и свернув направо. Он выехал на Гринбек-лейн, улицу с невысокими домами и деревьями, которые потом сменили торговые центры и мелкие магазины: «Си-Ви-Эс», «Дэйри Квин», мексиканские рестораны и бургерная «Ред Робин». Здесь Джордж припарковался и заглушил мотор.

Кевин огляделся. Отовсюду к своим автомобилям стекались люди, навьюченные тяжелыми пакетами и сумками. С продуктами и всякой всячиной.

– Я уже поел, – сказал он. – Подожду в машине.

– Мы оба подождем в машине.

– А чего мы ждем-то?

Джордж вытащил из кармана рубашки листок бумаги – он был весь исписан какими-то цифрами. Потом достал сотовый телефон, при виде которого Мур удивился. Набрав нужный номер, водитель приложил трубку к уху.

– Мэри, это Джордж. Пора, – тихо проговорил он.

Глава 04

К тому времени, когда Дэвид Паркер обнаружил Ингрид в гостиной, он успел выпить несколько бокалов пива. Там она сидела на диване вместе с мужчиной лет тридцати. Вокруг собралась группа бруклинских хипстеров.

– С чего начать? – сказал мужчина, отвечая кому-то. – Возможно, с коррупции. Мне плевать, в какой они партии. Уолл-стрит покупает кандидатов, и когда те впоследствии уходят с завоеванной должности, становятся лоббистами – и могут купить своих преемников. Только не будем притворяться, что это и есть так называемая демократия.

Некоторые хипстеры закивали, как будто это стало для них новостью. Поблизости стояла белокурая Джина Феррис с бокалом мартини в руке. Едва ли не каждый ее палец сверкал драгоценностями. Но Дэвид видел перед собой только Ингрид. Его жена, казалось, была увлечена рассказом этого эксперта с мальчишеским лицом. А мужчина то и дело поворачивался к ней с ангельской улыбкой, делая вид, как будто все действо предназначено именно для нее.

Он продолжал:

– Пол Хейнс – лидер большинства в Палате представителей, из штата Виргиния. Только что протолкнул закон, расчищающий дорогу для компании «Блэкстар», и теперь она поглотит своего конкурента по производству стрелкового оружия. Угадайте, кто второй по величине спонсор кампании Хейнса? Они больше не политики, они – корпоративные представители. Прав был Эйзенхауэр, когда предупреждал нас по поводу военно-промышленного комплекса. Но никто ведь тогда его не слушал.

Потом заговорила Джина:

– Вы рассказываете нам лишь часть истории, Мартин. Ведь Пол Хейнс возглавляет «Плейнс Кэпитал» и IfW.

Поклонник Ингрид пожал плечами.

– Хейнс говорит правильные слова, но именно так и должен поступать смышленый парень, чтобы на корню похоронить то или иное расследование. – Он поднял голову, прочитав раздражение на лице хозяйки. – Ну хорошо. Даже у политических деятелей есть мораль, независимо от того, пользуются они ею или нет. К примеру, Диана Трамбл, тоже состоящая в комитете, поступает правильно. Если они добиваются своего – а это, поверьте, еще большой вопрос, – тогда люди на несколько недель как бы просыпаются. Парочка проворовавшихся банкиров отправляется за решетку, а мы все радостно похлопываем друг друга по спине. Но потом снова впадаем в привычную спячку.

Мартин улыбнулся и пожал плечами, и только теперь Дэвид понял, кто такой этот парень. Гребаный Бишоп, «новое лицо революции».

Паркер лишь вскользь просмотрел информацию в «Роллинг Стоун», но зато много узнал о Бишопе в вечерних новостях от Сэма Шумера. И вот теперь писатель стоял здесь и видел, как его собственная жена уставилась взглядом лани на человека намного моложе своего мужа – на человека, который на тот момент, наверное, стал террористом. Сам Дэвид был куда менее озабочен будущим Америки, нежели тоскливым состоянием своего брака и намечающегося отцовства.