Читать книгу "Москалёв. Новобранец космической пехоты - Игнат Коробань"

— Хочешь посмотреть мою папку?

— Зачем? — удивился детина.

— Просто так, — хорошо, что не хочет. Это здорово сэкономит время. — А можно твою посмотреть?

— Зачем?

— Просто так.

— На, смотри, — сказал он, жуя гамбургер.

Прекрасно. Затея почти удалась. Теперь надо отвлечь его внимание.

— Во! — воскликнул я, указывая пальцем ему за спину.

— Чего, не понял он, оглядываясь.

Я быстро открыл обе папки и поменял местами последние страницы. Теперь у него в папке лежал бланк со штампом «Призвать в инженерные войска», а в моей с надписью «Призвать в пехоту». Захлопнув обе папки, я сказал:

— Да так, ничего. Показалось, генерала увидел, — с этими словами я протянул ему его папку.

Из кабинета вербовочной комиссии вышел новобранец.

— Москалёв, — послышалось из динамика.

Моя очередь. Очень кстати. Я скоренько шмыгнул в кабинет комиссии.

За столом сидел офицер, надо думать, председатель комиссии, чуть постарше вербовщика, справа от него сидели сержант космического флота и какой-то мужик в штатском. Слева за компьютером сидела секретарша. Я ожидал, что меня будут спрашивать, почему я выбрал военную службу или что-то в этом духе, но работа комиссии проходила в полной тишине. Войдя в кабинет, я уставился на эту троицу. Председатель протянул руку и я подал ему свою папку. Он просмотрел её содержимое, затем передал сержанту. Тот так же внимательно просмотрел каждый бланк и передал её мужику в штатском. Тот снова пролистал бланки и папка по цепочке вернулась обратно к председателю. Он вопросительно глянул на мужика в штатском, мужик отрицательно покачал головой. Председатель кивнул, взял авторучку и поставил под штампом «Призвать в пехоту» свою подпись. Секретарь забрала у него мою папку и принялась сшивать бланки капроновой нитью. Всё. Теперь в папке ничего изменить нельзя, а значит идёт мой дядька, вместе с бабкой, зелёным лесом.

Выходя из кабинета, я упёрся в дядькино пузо.

— Ну как? — спросил он, даже не пытаясь поинтересоваться, зачем я от него убегал.

— В стройбат, — ответил я. Пусть пока порадуется.

— Ну, вот и славненько, — улыбнулся дядька. — Долго они там ещё?

Я застыл на месте. Да что же это такое! Не хватало ещё, чтобы он снова полез устраивать моё счастливое будущее. Надо было отвлечь его, пока не придёт транспорт за новобранцами.

— Да кто их знает, — ответил я как можно непринуждённей. — Пойдём лучше по пирожку съедим, а то что-то аппетит разыгрался.

— Это от нервов, — сделал пузан свой вывод. — Расстаёшься с домом, с бабушкой, вот и нервничаешь. Вот увидишь, перекусишь, и сразу полегчает.

Я, естественно, не стал объяснять ему, почему я нервничаю на самом деле. Мы направились к скамейке, стоящей в коридоре вербовочного пункта. Сели. Дядька развязал узелок и протянул мне пирожок. Деваться некуда, пришлось взять и откусить кусок. Вот же чёрт! Всё-таки эти пирожки меня догнали.

Так я и сидел до самого прилёта военного транспорта, жуя пирожки на пару с толстым полковником, под ехидными взглядами остальных новобранцев.

Марш в ППД

Внутри транспорт был похож на железный сарай с двумя рядами откидных бортовых сидений с привязными ремнями вдоль стен, на которых мы и расселись. Свет давал только тусклый плафон на потолке. Естественно, что как только мы погрузились и взлетели, пятеро остальных новобранцев принялись посмеиваться надо мной, припоминая мне совместное с дядькой поедание пирожков на вербовочном пункте.

— Эй! — подал первым голос детина. — А почему это тот жирный генерал кормил тебя пирожками? — в воинских званиях он пока не разбирался, но аксельбанты и медальки на дядькиной форме произвели на него впечатление. — И почему ты меня не угостил своими пирожками? Почему не поделился со своим другом?

Я посмотрел на сопровождавшего нас капрала, но тот сидел на лавке, откинувшись на стенку с полузакрытыми глазами. Стопка папок с нашими личными делами лежала рядом. Ему было решительно наплевать на нашу перебранку.

— Ты, наверное, генеральский сынок, раз он с тобой так носится, — не унимался здоровяк. — Или, может быть он твоя мама, судя по размеру его груди?

Вся группа новобранцев в голос заржала над удачной шуткой. Ухмыльнулся даже капрал.

— Да, — детина вошёл в раж, — роды его фигуру не пощадили.

Чёрт. Придётся пока терпеть. Ну ладно. Скоро его и того парня, который попал во флот, должны отделить от нас. На этом можно будет сыграть. Надо только заострить на этом внимание. Я спокойно проговорил:

— Хорошо, что ты не будешь докучать нам всю службу. Не представляю, как тебя будут терпеть твои сослуживцы.

— Мне, с моими сослуживцами, — он кивнул на остальных, — предстоит стать профессиональным бойцом и грудью защищать Землю и её граждан. А ты будешь стирать нам портянки и подшивать воротнички. Лизоблюд из тебя получится прекрасный.

Похоже, этот малый действительно впечатлился патриотической чепухой, которую каждый вечер гнали по головидению в информационно-аналитической программе «Время новостей».

— И обязательно попроси своего папашу, чтобы почаще пирожки присылал? Они нам пригодятся.

— Думаю, что тебе придётся обойтись без пирожков, — сказал я, глядя в потолок транспортника, — когда будешь рыть ямы, или что там делают в стройбате.

— В каком ещё стройбате? — не понял детина.

— Увидишь.

На этом я умолк, а он продолжал свои хохмочки до самой посадки.

Транспорт приземлился и сопровождавший нас капрал встал.

— Новобранцы! — крикнул он, хотя в замкнутом пространстве транспортника в этом не было никакой необходимости. — Мы прибыли на базар. Сейчас вы будете отправлены в ваши подразделения.

Трап-рампа грузового люка в задней части транспорта опустилась и мы вышли на белый свет. Наш транспортник стоял в длинном ряду таких же летающих гробов на краю огромной площадки с бетонным покрытием. Из некоторых транспортов выходили новобранцы в сопровождении военных. Вся остальная площадка, или вернее, площадь, была наводнена народом, в основном новобранцами. Капралы их куда-то гнали, подбадривая матом, а иногда и пинками. То тут, то там прямо на бетоне стояли столы, за которыми сидели и стояли какие-то военные. Рядом с каждым столом лежали грудой рюкзаки, полевые ботинки, сложенная военная форма. Над каждым столом на двухметровом металлическом пруте, торчащем из бетона, красовались таблички с надписями вроде: «Команда 348», «Команда 572», «Команда 910» и так, до куда хватало глаз.

— В колонну по одному становись! — скомандовал капрал, и мы начали строиться.

Встали мы криво и косо, но ему было плевать и на это. Он коротко скомандовал: