Читать книгу "Влюбленный граф - Ванесса Келли"

– Местность вокруг фьорда Лох-Лонг весьма живописна. Надеюсь, на вас она уже производит неизгладимое впечатление, особенно в сочетании с нашими отличными шотландскими дорогами, – подмигнув, сказал Алек.

В ответ Виктория выдавила улыбку:

– О, я уверена, эти виды надолго останутся в моей памяти, если мой мозг перестанет болтаться в черепной коробке.

Ранним утром они пустились в путь из особняка Джилбрайда в Глазго и уже через несколько часов оставили за собой обжитую равнинную часть Шотландии, приближаясь к первой горной цепи, за которой начинались высокогорья. После деревни Аррохар они свернули с объезженной главной дороги, и дальше становилось только хуже. Виктория испытывала сильное желание дойти до Кингласа пешком, несмотря на холод.

– Мы скоро прибудем, мисс Найт, – проговорил Алек. – И тогда можно будет с удовольствием выпить горячего чая и отдохнуть.

– С нетерпением жду этого момента. И, пожалуйста, зовите меня Виктория. Мне кажется, мы можем общаться друг с другом менее официально, как товарищи по несчастью.

Алек улыбнулся.

– Пожалуй. Давненько я тут не ездил. Люди в основном предпочитают добираться по воде, если им нужно достичь западного или северного побережья. Думаю, понятно, почему они выбирают такой вариант. Я чуть не потерял зуб после прошлой кочки!

– Так мило с вашей стороны поехать вместе со мной, но вы вовсе не обязаны были этого делать. Я вполне могу путешествовать в одиночку, о чем и сказала сэру Доминику. Мне так неудобно, что сначала вам пришлось принять меня в Глазго, а теперь еще и сопровождать, чтобы представить графу Арнпрайору.

Виктория начала сильно сомневаться в правильности решения покинуть Лондон, принятого больше недели назад. Ее не покидало ощущение, что она спасается бегством. Поспешное исчезновение безусловно не могло положительно сказаться на ее репутации. Может показаться, что она бежала с места преступления.

Если ее репутация так важна, почему она не осталась и не стала рассказывать правду всякому, кто готов выслушать?

Виктория напомнила себе, что Доминик и Аден настаивали: они лучше справятся с кризисом без нее, ей нужно только молчать. Лучший способ борьбы со сплетнями – не давать повода для их возникновения, без устали повторял сэр Доминик.

Алек тем временем ответил ей:

– Сопровождать вас – сплошное удовольствие для меня, Виктория. Кстати, погода совсем неплохая. Вы даже не представляете, что тут творится в январе.

– Звучит настораживающе.

– Вы еще окрепнете тут у нас, чужачка, как пить дать. После стаканчика-другого виски и пары слоев фланели все сложится наилучшим образом, – заявил Алек с нарочито жутким шотландским акцентом, поигрывая бровями.

Виктория рассмеялась. Как бы ни выражался капитан Джилбрайд, он вовсе не походил на неотесанного горца – хотя телосложение у него было достаточно крепкое. Все-таки он сражался в армии Веллингтона и был наследником графства, бегло говорил на четырех языках и приходился ей кузеном. Впервые Виктория услышала о нем накануне отъезда из Лондона; все новые и новые родственники обнаруживались с впечатляющей быстротой.

Когда она только приехала в Глазго, ей было жутко неловко, но Алек и бровью не повел, выслушивая ее сбивчивое объяснение. К тому времени ему уже пришло письмо от Доминика, и вдаваться в щекотливые подробности не пришлось. Джилбрайд взял ее ладонь и сказал по-простому, что Флетчер еще легко отделался. Попади он в руки Адену или сэру Доминику, ему пришлось бы гораздо хуже.

Виктория была поражена теплой реакцией Алека на ее появление. Она занимала совершенно другое, более низкое положение в обществе, тем не менее Джилбрайд приветствовал ее как близкую родственницу.

– Вы все так добры ко мне, – промолвила она, почувствовав необходимость снова поблагодарить капитана. – Право, я не знаю, чем заслужила такую доброту.

Алек хитро улыбнулся:

– Вам не нужно ничего заслуживать. Вы – часть семьи.

– Но ведь вы едва знаете меня. Я всего несколько дней назад появилась на пороге вашего дома, и вот вы уже оставили жену и родных и спешите со мной невесть куда.

– Ха, у меня вошло в привычку действовать на нервы супруги. Поверьте, она рада отделаться от меня на пару дней.

Лицо Джилбрайда буквально сочилось искренностью, но от взгляда Виктории не укрылась искорка задора в его глазах. Да, так она и поверила, что такой обаятельный красавец способен раздражать женщину в здравом уме.

– Неужели? – спросила она.

– Иди и правда иногда злится на меня. Но вот отделаться от меня… – На лице Алека снова показалась лукавая улыбка. Нет, избавиться от него никто не хочет. Виктория подозревала, что, как и Аден, Джилбрайд очень счастлив в браке.

Хотя в ее цели замужество не входило, она все-таки чуточку завидовала им обоим.

– Я уверена, ваша жена недовольна тем, что вам приходится со мной нянчиться, но я очень благодарна.

Карета переехала через очередную колдобину, и мисс Найт подпрыгнула на сиденье.

– Поездка станет приятнее, когда мы приблизимся к Кингласу, – заверил Алек. – После возвращения граф уделяет большое внимание починке дорог в собственных землях. И прекратите волноваться обо мне. Я давно знаком с Арнпрайором, очевидно, что я должен представить вас друг другу. Тяжело стучаться в дверь незнакомца и просить у него работу – особенно если барабанить в ворота замка.

– Граф не отличается гостеприимством? – осторожно спросила Виктория. – Я так мало знаю о нем и о том, что он хочет от меня. Доминик почти ничего не рассказал. – И это с самого начала показалось ей странным, но в спешке она не стала допытываться.

Выражение лица Алека не изменилось, но Виктории все же показалось, будто он напрягся.

– Арнпрайор – джентльмен, так что на его счет можно не волноваться, – ответил Джилбрайд. – Чем с вами поделился Доминик?

– Я знаю, что лорд Арнпрайор несколько лет служил в армии и, естественно, все это время был вдали от дома. У него есть пять младших единокровных братьев. Самый младший нуждается в воспитателе, который способен обучить его музыке и светским манерам. – Она немного нахмурилась. – Почему граф хочет нанять гувернантку, а не гувернера? Это странно. Мужчина больше подошел бы мальчику. Впрочем, каков возраст остальных братьев? Они, должно быть, уже закончили школу?

Алек сосредоточенно уставился на свои руки.

– Насколько я помню, самому младшему пятнадцать лет, самому старшему – Ройалу Кендрику – двадцать пять. Я служил вместе с ним. Он хороший человек, как и граф, но не лишен недостатков. Его точно не придется учить манерам, хотя ему это не помешало бы.

– Неужели мистер Кендрик не джентльмен?

Алек покачал головой:

– Нет, просто неприветливый.

Виктория продолжала вопросительно смотреть на него. Джилбрайд пожал плечами: