Читать книгу "Настоящая Спарта. Без домыслов и наветов - Андрей Савельев"

Завершение завоевания долины Эврота стало возможным только после взятия древней крепости Амиклы в первой половине VIII века до н. э. Теперь новая знать, поддержанная местным населением, уставшим от войн и разорения от теперь разбежавшихся покорителей Трои, смогла установить здесь свои порядки – начался процесс этнообразования. Базой спартиатов так и остался север Лаконии, где их городами стали прежние военные лагеря. Юг страны населяли периеки, обложенные данью, и илоты, арендующие земельные наделы.

Аналогичным образом события развивались в Фессалии, Арголиде, на Крите, в других странах Греции. Греция и сама была лишь страной, но не государством. Государствами становились общности, занявшие ландшафтные ниши, пригодные для хозяйственной жизни и отделенные от соседей естественными преградами. Десятилетия и столетия обособленного существования превращали некогда единый народ в родственные, но разные народы. Ландшафт диктовал дорийцам ту же историю, которую до них здесь же прошли ахейцы.

Сближает спартиатов с троянцами множество признаков. Спарта унаследовала от Трои гражданина-патриота, воина-солдата. Спартанцы имели внешний вид, продиктованный традицией – длинные волосы и длинная борода без усов. Такой облик имели народы Малой Азии, в частности, ассирийцы. Как и ассирийских царей, спартанцы хоронили своих царей в медовых ваннах, препятствующих тлению. Спартанцы, как и троянцы, не имели большого желания совершать морские путешествия и завоевания. Троянцы не создали флота, способного отразить нашествие ахейцев, а спартанцы основали лишь одну заморскую колонию – Тарент.

Характерен облик спартанцев, отличающий их от классических греков, запечатленных в скульптурных формах. Маски и бронзовые фигурки спартанцев иногда демонстрируют своеобразное строение лица – крупный нос и рельефный профиль. «Классические» греки (идеализированные скульптурные образы) имели более изящный и прямой нос, менее выраженное выступание надбровий. Это обстоятельство побудило некоторых исследователей предполагать семитское происхождение спартанцев, что не подтверждается никакими доводами. Подобные же абсурдные умозаключения должны были бы выводить некоторые племена американских индейцев также от семитов.

Культ Аполлона, принесенный дорийцами на Пелопоннес, надежно фиксируется как троянский. Даже сами стены Трои считались возведенными Аполлоном. Далее вглубь Азии этот культ прослеживается в ассиро-вавилонской цивилизации, а еще ранее – у хеттов, где один из богов именуется Апулунас. На древность культа указывает его символ – привратный кумир в виде суженного кверху столба. Лишь со временем дорийские греки начали снабжать столб антропоморфными (иногда – звероморфными) деталями – ступнями, кистями рук, изображением головы или лица.

Многоликий народ

Антропологические черты жителей Спарты установить непросто. Легко впасть в ошибку, не замечая особенностей производства миниатюр, на которых черты человеческого лица искажаются – преувеличиваются глаза и нос. Однако имеются явные указания на полиэтничный состав населения Спарты.

Мужские профили на спартанских миниатюрах 7 в. до н. э.

Плоские изображения в профиль носаты, но достоверно отличаются от семитических – чаще всего нос и лоб образуют одну линию, при этом крылья носа выступают слабо и массивность носа невелика. Это общая черта спартанских, ассирийских, этрусских изображений. Логично предположить, что в данном случае мы имеем дело с «троянским» или «ассирийским» типом – основным для спартиатов и совпадающим с «каноническим» типом в сюжетах Троянской войны. Но за длительное время жизни бок о бок с носителями иных антропологических признаков, в различных слоях спартанского общества антропологические типы должны были частично смешаться. Это мы можем видеть по лицам куросов, которые не принадлежат к одному типу. Тем не менее, восточный тип сохранился в изобразительном искусстве в основном без изменений (прежде всего, в вазописи).

Среди спартанских изображений имеется тип лица, более гармоничный, чем почти карикатурный «семитский» и носатый «ассирийский». Подобные лица несколько скуласты и чем-то напоминают славянский тип. На то, что мы имеем дело не с архаичными изображениями, а с произведениями, сделанными с натуры, указывают различные признаки – фигура бегуньи или усатое лицо спартанца, явно нарушающее традицию «безусости», о которой известно из многих источников и т. д.

Портретные образы спартанцев.

Уплощенные лица чаще всего встречаются в дедалическом стиле (по имени легендарного мастера Дедала), который схож для Спарты и для Этрурии. Можно предположить, что этот тип произошел из одного источника миграций или принадлежит племенам, соседствующим в микенскую эпоху.

Спартанские лица этого типа, в сравнении с этрусскими, имеют более узкий подбородок, но в целом столь же массивны. Массивные очертания лица часто встречаются у спартанских резчиков по кости, что может свидетельствовать о глубокой древности такого типа.

Столпообразные изображения из Этрурии и из Греции демонстрируют один и тот же просительный жест открытой ладонью. Вторая ладонь сжата в кулаке. Такие совпадения не могут считаться случайными и говорят об общем культурном (а возможно и религиозном) стереотипе. Мы снова вынуждены вместе с предположением об «экспортном» происхождении этого сходства считать возможным и этническое родство. Возможный его источник – египетские сюжеты, в которых фараон в одной руке держал чашу, в ругой – посох.

Верхний ряд – дедалические изображения Спарты, нижний – Этрурии.

Спартанская и этрусская фигурки, 7–6 в. до н. э., справа – «греческая девушка», середина 7 в. до н. э.

Во множестве предметов мы видим теснейшую связь между Спартой и Этрурией. Добавим еще один пример – очевидно «каноническое» изображение Медузы Горгоны, повторенное и в других греческих предметах искусства.

Слева – спартанская костяная плакетка (7 в. до н. э.), справа – фрагмент этрусской бронзовой колесницы (6 в. до н. э.).

Заметим на этрусском изображении «ассирийский» нос и бороду «клином» – стандартизированное изображение, очень часто встречающееся на греческих миниатюрах, и широко представленное в вазописи. «Нордические» лица, ставшие стандартом для афинской скульптуры несколько позднее, отражают, скорее всего, некий общегреческий идеал. Скульпторы, реагируя на массовый спрос, реализовали чаяния заказчиков именно в таких образах – отстраненных от архаичных изображений божеств и приближенных к чертам большинства афинян. Возможно, образцом стал дорийский тип лица, невольно противопоставленный «ассирийскому» типу спартиатов.