Читать книгу "Преисподняя - Оливер Боуден"

– Джон, сегодня я надеялся услышать хорошие новости, – сказал Пирсон.

Вернее, крикнул, ибо в таком грохоте говорить нормальным голосом было невозможно. Чарльз снова поднес ко рту платок: изящный, больше похожий на кружевную салфеточку. Фаулеру было сорок четыре, Пирсону – шестьдесят восемь, но выглядел Чарльз гораздо старше. Двадцать лет борьбы за подземку не прошли бесследно. Он всегда приветливо улыбался, но даже тогда его глаза не покидало выражение постоянной усталости. Кожа на подбородке висела складками, словно восковой наплыв на свечке.

– Что мне вам сказать, мистер Пирсон? – крикнул в ответ Фаулер. – Что бы вы хотели услышать помимо…

Фаулер выразительно обвел рукой стройку.

– Грохот механизмов действует ободряюще, – засмеялся Пирсон. – Но быть может, к этому вы добавите известие, что мы снова движемся строго по графику? Возможно, от вас я узнаю, что все лондонские юристы, занимающиеся исками по компенсациям, вдруг погибли от удара молнии. Или, быть может, я не успел прочитать заявление ее величества. Приятно было бы узнать, что наша королева благосклонно относится к подземке и собирается воспользоваться ею при первой же возможности.

Фаулер смотрел на Пирсона, с которым успел сдружиться, и в очередной раз поразился силе его духа и чувству юмора.

– Боюсь, мистер Пирсон, я могу вам сообщить лишь плохие новости. Мы по-прежнему отстаем от графика. Погода вроде нынешней еще больше задерживает работу. Скорее всего, дождь загасит паровую машину конвейера, и все, кто его обслуживает, будут только рады внеочередному перерыву.

– Значит, одна хорошая новость все-таки появится, – засмеялся Пирсон.

– Это какая же? – крикнул Фаулер.

– Нам будет дарована тишина.

Словно по волшебству, паровой двигатель несколько раз чихнул и замолк.

Поначалу тишина была пронзительной. Мир приспосабливался к забытому отсутствию шума. Дождевые капли мягко шлепались в раскисшую землю.

Затем раздался крик из шахты: «Простой!»

Все посмотрели вверх. Башня шахты чуть накренилась, и люди, следившие за конвейером, застыли в весьма опасных позах.

– Выдержит, – видя тревогу Пирсона, успокоил его Фаулер. – Она крепче, чем кажется.

Суеверный человек на его месте скрестил бы пальцы. Рабочие не собирались искушать судьбу. Все, кто находился на башне, стали торопливо спускаться вниз, цепляясь за распорки, как пираты за веревочные лестницы на мачтах. Потом из шахты стали вылезать рабочие, трудившиеся внизу. Фаулеру показалось, что их несколько сотен. Он молил судьбу, чтобы опора шахты выдержала дополнительную нагрузку. Она должна выдержать. Обязана… И она выдержала. Рабочие кричали и кашляли. Они размахивали лопатами и кирками, которые берегли не меньше, чем собственные руки и ноги. Потом они стали собираться группами. Все были одинаково перепачканы в глине.

Фаулер и Пирсон смотрели, как свои прибиваются к своим. Этого и следовало ожидать. Под землей работали уроженцы Лондона, ирландцы, шотландцы, выходцы из деревень. Были и еще какие-то группы. Все стояли, засунув руки в карманы и обхватив себя за плечи, чтобы согреться. Шапки и шляпы были натянуты по самые уши, но мало спасали от дождя.

В это мгновение раздался крик. Фаулер повернулся, увидев непонятное оживление возле траншеи. Все рабочие окружили кромку шахты, глядя вниз.

– Сэр, идите сюда! – крикнул Фаулеру начальник строительства Марчант.

Не зная, слышал ли Фаулер его слова, Марчант сложил ладони рупором и снова крикнул:

– Сэр! Вам это нужно увидеть.

Фаулер и Пирсон зашлепали по грязи в сторону траншеи. Рабочие расступились, пропуская их. Они встали у края шахты и заглянули вниз – дальше распорок и замерших ведер конвейера. Внизу успело образоваться озерцо мутной воды. Оно ширилось на глазах.

На воде покачивался труп.

5

Слава богу, дождь прекратился. Уровень воды в траншее понизился, однако машины по-прежнему молчали. Придерживая шляпу, Марчант поспешил известить о находке своего непосредственного начальника Кавана – директора «Столичных железных дорог». Но еще раньше он отправил помощника на поиски полицейского. Долго искать не пришлось. Полицейским оказался молодой констебль с густыми бакенбардами. Представившись Фредериком Абберлайном, он откашлялся и снял полицейский шлем, чтобы тот не мешал осматривать тело.

– Скажите, сэр, спускался ли кто-нибудь к телу? – спросил у Пирсона констебль.

– Нет, констебль. Все поспешили подняться наверх, как только заметили труп. Можете представить, как это подействовало на рабочих.

– Конечно, сэр. Такое зрелище перед завтраком не способствует аппетиту.

Собравшиеся наблюдали за действиями полицейского. Он осторожно наклонился, заглядывая в траншею, затем подозвал к себе одного из рабочих.

– Дружище, сделайте одолжение, подержите вот это.

Констебль протянул рабочему шлем, затем отстегнул пояс, дубинку и наручники. После этого Абберлайн спустился по лесенке вниз для внимательного осмотра трупа.

Сгрудившись, рабочие смотрели, как молодой полицейский обошел вокруг мертвеца, подняв сначала одну, а потом и другую его руку. Далее констебль опустился на корточки. Зрители затаили дыхание, ожидая, что сейчас он перевернет тело.

Абберлайн, не привыкший быть объектом внимания, проглотил слюну. Он сожалел, что ранее не попросил рабочих удалиться. А зрителей у него хватало. Они толпились по обеим сторонам траншеи. Даже Фаулер и супруги Пирсон подошли. Все пристально смотрели на него, находящегося пятью метрами ниже.

Хватит. Он пришел сюда работать, а не стесняться зрителей. Отбросив подобные мысли, Абберлайн сосредоточился на осмотре трупа.

Мертвец лежал ничком, приподняв одну руку, словно намеревался поймать кеб. Одет он был в твидовый костюм. Коричневые сапоги имели подковы на каблуках. Пусть и густо покрытая грязью, обувь покойного была в приличном состоянии. «Судя по одежде, отнюдь не бродяга», – подумал Абберлайн. Осматривая труп, он успел запачкаться в мокрой глине. Равнодушный к этому, полицейский набрал в легкие побольше воздуха и, кряхтя от натуги, перевернул мертвеца на спину.

Сверху послышались негромкие возгласы. Абберлайн закрыл глаза, желая оттянуть момент, когда он увидит мертвое лицо. Потом, не без внутреннего трепета, открыл и увидел пару других глаз, пристально смотрящих, но уже ничего не видящих. Покойному было под сорок. Густые усы, как у принца Альберта, тронутые крапинками седины. Чувствовалось, бедняга за ними тщательно ухаживал, как и за своими не менее густыми бакенбардами. Он не принадлежал к числу богачей, но и рабочим тоже не был. Подобно Абберлайну, он относился к недавно возникшему среднему классу.

Кем бы ни был этот человек, у него наверняка остались близкие, и когда им сообщат, они наверняка захотят узнать, почему жизнь их родственника оборвалась в строительной траншее на Нью-роуд.