Читать книгу "Пеп Гвардиола. На пике - Гильем Балаге"

Жизнь, как говорится, это то, что с нами происходит, пока мы строим планы. А еще это та самая штука, что хлещет тебя по лицу и сбивает с ног как раз в тот момент, когда ты решил, что неуязвим, когда позабыл, что падения – тоже в правилах игры. Гвардиола, узнав о болезни друга, тут же начал задавать себе множество вопросов и вновь прокрутил в голове все те мысли, что посещали его в тот день, когда стало известно, что у Эрика Абидаля обнаружили опухоль печени. Французский защитник восстановился в достаточной мере, чтобы сыграть небольшую роль в полуфиналах Лиги чемпионов против мадридского «Реала» – тот вечер на «Камп Ноу» Пеп описал как «самый эмоциональный» из всех, что только случались на стадионе на его памяти. Абидаль вышел на поле на девяностой минуте, когда счет был 1:1, и «Барселона» была в шаге от выхода в очередной финал Лиги чемпионов после выездной победы. Стадион встретил защитника громогласной овацией, что случается довольно редко. Каталонцы очень похожи на англичан: к чувствам и их демонстрации у них тот же рациональный подход, но ровно до тех пор, пока их не захлестнет волна коллективных эмоций, которая позволяет им выпустить наружу то, что они привыкли держать в себе.

Несколько недель спустя Пуйоль, не предупредив ни Пепа, ни кого-либо из команды, передал Абидалю капитанскую повязку, чтобы тот смог получить кубок из рук Платини. Почти год спустя после этого доктора сообщат Абидалю, что лечение не принесло плодов, и ему требуется трансплантация.

Проблемы Абидаля и Вилановы со здоровьем заставили Гвардиолу сильно занервничать; эти новости серьезно ударили по нему. Ситуация оказалась непредвиденной, неуправляемой, очень трудной для человека, который любит предугадывать и контролировать все, что происходит в команде, вплоть до мелочей, и у кого всегда есть запасной план на тот случай, если что-то пойдет не так. Но против этого он был бессилен. Он ничего не мог сделать. Более того – жизни людей, ответственным за которых он себя ощущал, были в опасности.

После той победы в Милане «Барселоне» нужно было ехать в Мадрид, чтобы сыграть там со скромным «Хетафе». Поражение означало, что ни Гвардиола, ни команда в целом не смогут посвятить победу Тито Виланове, который был на пути к выздоровлению после успешной операции.

«Барселона» проиграла тот матч со счетом 0:1 на холодном, полупустом стадионе, в довольно посредственной встрече, и было ясно, что в такой обстановке вдохновить игроков (и тренера), бывших главными героями стольких славных ночей, очень тяжело. Пеп был расстроен потерей трех очков, потому что «Барса» слишком рано начала выпускать из рук чемпионство. «Реал Мадрид», одолевший на выезде своих городских антагонистов из «Атлетико» со счетом 4:1, теперь имел пятиочковый гандикап и выглядел неудержимым, голодным до побед и полным желания поставить точку в эре Гвардиолы.

Проблемы в чемпионате были не единственной причиной плохого настроения Пепа, и его внешний вид после матча вызвал беспокойство членов команды. В ходе перелета в Барселону ранним утром воскресенья 27 ноября 2011 года Пеп выглядел как никогда отрешенным, подавленным и замкнутым: куда более поникшим, чем его привыкли видеть после поражений. Рядом с ним оставалось пустое место в самолете, но никто не хотел его занимать. Именно там должен был сидеть Тито Виланова.

Трудно отыскать точку на кривой морального состояния Пепа, которая была бы ниже этой.

«Глупо не предвидеть того, что ждет тебя на этой работе». Это то, что сэр Алекс Фергюсон сказал бы Пепу перед тем, как тот принял свое решение. Но тренер «Манчестер Юнайтед», вероятно, переменил бы свое мнение, если бы увидел Пепа одного в том самолете.

Андони Субисаррета своими глазами наблюдал, какой эффект на Пепа произвели новости о болезни Тито; он был в курсе того, что происходит, и по пути в Милан, и по дороге в Мадрид, он знал, как тренер себя вел на тренировках в это время. Казалось, что ему сделали пункцию, и вся энергия вытекла через отверстие. Он выглядел раздавленным, осунувшимся, внезапно исхудавшим, постаревшим и поседевшим.

Суби говорит теперь, что хотел бы тогда знать, что следовало сказать Пепу, как его утешить и поддержать. Вероятно, это ничего не изменило бы, но чувство сожаления не покидает его и по сей день.

Разумеется, Тито справился с проблемами, но в ту неделю страхи Пепа получили подтверждение – он был не готов брать на себя больше ответственности, дольше искать решения, бороться с кризисом и бесконечно работать вдали от семьи.

В то время окрепло сверлившее его голову сомнение, закравшееся к нему в октябре, когда сразу после игры с борисовским «БАТЭ» он сказал Суби и президенту Росселю, что не чувствует в себе сил продолжать работу еще один сезон: если бы ему предложили продлить контракт именно в этот момент, он ответил бы отрицательно. Решение не было формальным, но он давал понять, какие чувства испытывает. Реакция клуба была незамедлительной: ему дадут время, нет никакой нужды спешить.

Суби, старый друг и коллега, знает характер Пепа – и он понимал, что лучшим выходом будет избавить тренера от давления. Спортивный директор надеялся, что это откровение Пепа можно списать на усталость, ожидаемо плохое настроение – эмоциональные качели, на которых Пеп раскачивался не раз за годы их совместной работы в команде.

И все же Субисаррета также вспомнил об обеде с Пепом, который состоялся в первый сезон работы Гвардиолы в первой команде. Это была дружеская встреча. В тот момент Суби не работал в клубе, а Пеп был все еще очень взволнован тем, что происходило с его командой, и тем, как это принимает публика. Его энтузиазм был заразителен. Однако он напомнил Субисаррете, что его работа в «Барселоне» имеет свой срок годности. Для Пепа это был защитный механизм, поскольку он не хуже других знал, как клуб может абсолютно беспощадно загрызать и выплевывать тренеров. Пеп говорил о том, что однажды он утратит контакт с игроками, а его сообщения перестанут иметь вес для футболистов. Он также сетовал, что окружение в целом (СМИ, враги президента, эксперты, бывшие игроки и тренеры) невозможно контролировать сколько-нибудь долго.

Друг Пепа, Карлес Решак – бывший игрок, ставший сначала ассистентом Йохана Кройфа, а потом возглавивший команду самостоятельно, икона каталонского клуба и легендарный философ – всегда говорил, что тренер «Барселоны» посвящает команде лишь тридцать процентов своих усилий, тогда как остальные семьдесят отнимают все те дела, которые появляются у тренера после назначения в такой большой клуб. Пеп чувствовал это еще в бытность игроком, но полностью осознал чудовищное давление уже будучи тренером – и в этом отношении размышления Карлеса оказались верны.

Йохан Кройф, который регулярно и обстоятельно обедал с Гвардиолой, также это понимал и предупреждал Пепа о том, что второй год всегда сложнее первого, а третий – второго. Он говорил, что если бы он мог пережить свой опыт работы главным тренером «Команды мечты» еще раз, то покинул бы клуб на два года раньше, чем сделал это в действительности. «Не задерживайся дольше, чем следует», – сказал однажды Кройф Пепу.

Так что Субисаррета знал, как будет трудно убедить его остаться, но постарался сделать все, что мог. Спортивный директор применял разную тактику, то таясь в молчании, то предлагая защиту, то немного надавливая на тренера в поисках решения. Но оно так и не последовало. Ответы Гвардиолы на вопросы Суби о будущем всегда были одинаковы: «Ты и так знаешь, через что я прохожу, это трудно» и «мы поговорим, поговорим».