Читать книгу "Сеть и бабочка. Как поймать гениальную идею. Практическое пособие - Джуда Поллак"

Через несколько дней полностью измученный плохим сном и попытками разгадать загадку Уоттс отправился на прогулку. И когда он шел по улице, его внезапно озарило, после чего сон обрел ясность. Водопроводчик помчался домой и взялся за работу.

Уоттс надстроил над своим трехэтажным домом еще три этажа, проделал отверстия в перекрытиях, а внизу установил бассейн с водой. Потом, забравшись на верхний этаж своей шахты с медным ситом и ведром расплавленного свинца, стал лить свинец через сито, наблюдая, как капли с шипением падали в воду.

Сбежав вниз, он опустил руку в бассейн и достал горсть прекрасных круглых свинцовых дробин. Равномерное воздействие гравитации в неподвижном воздухе шахты создавало идеальные сферы. Уоттс изобрел процесс изготовления дроби способом свинцового дождя, сделав свой сон явью. В 1783 году успешный водопроводчик запатентовал так называемые дроболитейные башни, и они стали появляться повсюду в Англии, Европе и Америке.

Мозг Уоттса преподнес ему решение косвенным путем — придумал аналогию и показал ее в виде сна. Уоттс видел один и тот же сон целую неделю: ему снилось, что он идет под дождем из маленьких свинцовых капелек, но он не мог понять, к чему это. А потом наконец пришло озарение, и идея, которую его мозг пытался передать ему, стала ясной.

Метафорическое озарение не столь очевидно, как прорывы типа «эврика». Сначала ответ приходит в виде метафоры или аналогии, но образы нужно интерпретировать. В случае с Архимедом ответ пришел в полностью оформленном виде. Не было нужды понимать метафору: погружение ноги в воду прямо перекликалось с погружением короны.

Если бы у Уоттса случился прорыв «эврика», он бы увидел конкретное решение: образ башни, падающих капель металла и свинцовые шарики, получившиеся в результате трения о воздух и погружения в воду. Это было бы точное совпадение образа с решением. Но во сне шел дождь из свинца. Все элементы были на месте: свинец, падение, вода. Но прямой корреляции не было, требовалась интерпретация.

Иногда нашему мозгу необходимо пройти несколько уровней восприятия, прежде чем мы сможем связать образную интуицию с конкретной жизненной проблемой. Метафора работает как кротовая нора: она может соединять вещи, которые кажутся невозможно далекими друг от друга, и укладывать в общую схему то, что кажется совершенно несвязанным. В отличие от «эврики», метафорические прорывы могут происходить в малознакомых областях — как у водопроводчика, которого посетило озарение о боеприпасах.

Подобные озарения часто встроены в странные сны. Знаменитому изобретателю Элиасу Хоу приснилось, что он оказался в плену у племени дикарей, которые наставили на него копья. Хоу, сохраняя во сне удивительное спокойствие, заметил, что у всех копий в наконечнике имеется отверстие. Так была изобретена швейная машинка с закрытым стежком, главной особенностью которой стала игла с отверстием на остром конце. Это дало значительное повышение скорости в шитье, что произвело революцию в швейной промышленности{16}.

Такой метафорический тип озарений служит еще и основой процесса биомимикрии. Биомимикрия означает использование уже существующих в природе приспособлений для нужд человека. Возможно, вы слышали, что застежки Velcro были изобретены путем копирования колючек репейника. Но знаете ли вы, что прочный водостойкий клей, с помощью которого устрицы и морские желуди прилепляются к камням, вдохновил хирургов на создание нового способа сращивания краев раны у человека?{17}

Братья Уайт изначально изучали птиц, чтобы понять, как контролировать полет. Они заметили, что птицы, чтобы сохранить равновесие, поворачивают кончики крыльев. Но в их легком воздушном аппарате поворачивающиеся кончики крыльев были бы слишком хрупкими. Однажды в руках у Уилбура Райта, который владел магазином велосипедов, оказалась длинная коробка с велосипедной камерой. Он бездумно крутил ее, и тут его внезапно озарило: чтобы контролировать полет, нужно сделать так, чтобы крыло могло закручиваться{18}.

Мы обнаружили, что метафорические прорывы — мощный инструмент в работе с лидерами. Команда топ-менеджеров одной очень успешной компании из Кремниевой долины, столкнувшись с препятствием в работе, попросила нас присутствовать у них на совещании. Они добились большого успеха со своим основным продуктом, но конкуренты дышали им в затылок, и было неясно, как лучше поступить: удвоить усилия в привычной области и попытаться полностью захватить рынок или расширить деятельность в менее знакомом для них смежном секторе?

Они говорили и говорили. Они призывали на помощь логику и стандартные аргументы и были весьма многословны. Одни говорили, что надо оставаться на знакомой территории, так как инвесторы и покупатели доверяют им и они потратили много времени и средств на развитие своего бренда в этом направлении. Другие говорили, что в наше время единственный правильный лозунг «инновации или смерть», поэтому единственный вариант — это расправить крылья и лететь в неизведанное. Только так компании становятся великими. Они недвусмысленно намекали, что оппонентам не хватает смелости, чтобы стать великими. Конструктивного разговора не получилось. Те, кто настаивал на продолжении работы с известным продуктом, окопались на своих позициях и повторяли одни и те же аргументы с нарастающим упорством. Спор зашел в тупик.

Джуда подошел к доске и нарисовал два больших квадрата. Затем он разделил команду на две противоборствующие группы, дал им ручки и предложил нарисовать, как каждая из них видит будущее. Они заворчали, стали отнекиваться, мол, не знают, как это нарисовать. Оливия убедила их, что палочек и огуречиков будет достаточно. Потихоньку команды начали работать.

Когда они закончили, выяснилось нечто удивительное: две картинки мало чем отличались. Обе группы нарисовали извилистую дорогу, уходящую к горизонту, вдоль дороги счастливые лица и дорожные знаки через определенные интервалы. Чем дальше шла дорога, тем больше на ней было счастливых лиц. Сначала все были смущены. Если их картинки столь похожи, то о чем они спорят?

Но, когда команды прокомментировали свои рисунки, различия стали очевидны. Одна группа нарисовала изгибы дороги, чтобы продемонстрировать, как они должны реагировать на рынок. Для другой группы аналогичные повороты означали, что так они должны опережать рынок. На секунду все замолчали. Всё стало ясно. В данном случае метафора прорвалась через несогласие и раскрыла суть проблемы.

Группа, которая хотела продолжать работу с основным продуктом, а потом реагировать на рынок, четко поняла, что их реакция обусловлена страхом. Было принято решение переходить в смежный сектор. Прошло три года, и теперь ясно, что решение было правильным.