Читать книгу "Фамильяры. Книга 4. Дворец Грез - Адам Джей Эпштейн"

– Большое счастье, что мы будем делать ее вместе, – сказала Лоранелла.

Ее седые волосы до плеч растрепались от скачки. Лоранелла водрузила на голову золотую корону с семью зубцами. Королева оглядывалась по сторонам и старательно делала вид, что ничего не замечает. Но Элдвин мог поклясться, что по ее губам скользнула легкая улыбка. Оно и понятно: у заговорщиков, конечно, было благое намерение устроить королеве сюрприз, но такую мудрую чародейку, как королева, запросто не проведешь.

Скайлар и ее пернатые собратья развеяли иллюзию. Сотни гостей, собравшихся во дворе, хором завопили:

– Сюрприз!

Королева изобразила удивление. Улыбаясь, она слушала, как гости хором распевали:

Пророчат звезды и луна: счастливым будет год!Ночей спокойных вам и дней без горя и забот!Со всей страны на праздник ваш спешит веселый люд,Ликуют с вами все друзья и радостно поют!

Исполнив свои куплеты, публика приветствовала королеву бурными аплодисментами. Лоранелла знаком попросила тишины.

– Благодарю вас, – заговорила она. – Это был год невиданных потрясений, подобные коим случались лишь во времена моей юности. Но мы выстояли. Память о нашей победе над Паксахарой и ее Воинством Мертвецов будет жить в летописях долгие годы после того, как я отправлюсь в Завтрашнюю Жизнь. А пока что пусть фонари сияют ярко, а бокалы полнятся вином из хурмы!

Элдвин высмотрел на столе бокал с лиловой шипучкой и силой мысли вложил его королеве в руку. Лоранелла подняла бокал, и толпа хором прокричала:

– Да здравствует Огромия!

Из угла зазвучала зачарованная арфа. Для Элдвина это был сигнал: пора приниматься за рыбную закуску. Но не успел он проглотить и кусочка, как кто-то дотронулся до его плеча. Это оказалась чародейка Эдна.

– Элдвин, я хочу тебя кое-кому представить.

Эдна уже тащила кота к человеку, у которого не было половины лица. Один глаз, одна ноздря и кривая полуулыбка. Словно кто-то начал рисовать портрет и остановился на полдороге.

– Это Назкарет, троюродный брат Лоранеллы.

– Какая честь для меня, один из Троих, – произнес Назкарет. – Я читал о ваших странствиях. Особенно меня впечатлило обнаруженное вами в Запределье логово мавпов. Я был бы счастлив, если бы вы нашли время сопроводить меня туда.

– Да, конечно, посмотрим, можно ли это устроить, – покивал Элдвин, завороженный жуткой внешностью собеседника.

– И лучше бы поскорее, – с нажимом сказал Назкарет.

Ответить Элдвин не успел, поскольку вмешалась Эдна. Она махала двум почтенного вида гостям в одеяниях землистого оттенка.

– Элдвин, это друиды-близнецы из земли Мутнокрысье. Они хотели бы пригласить тебя в качестве почетного гостя на их фестиваль алхимии.

– Мы будем счастливы приветствовать спасителей Огромии в своей земле. – Тот из близнецов, что потоньше, отвесил изысканный поклон.

– Если вы не пробовали нектара из нашего инжира, вы ничего не знаете о подлинных деликатесах, – добавил второй.

– Мы сейчас очень заняты учебой, – вежливо объяснил Элдвин. – Но если окажемся в краях к востоку от Йеннепа, непременно заглянем в гости.

За те несколько месяцев, что миновали со дня победы над Паксахарой, Элдвина представили десяткам незнакомцев. Все они, конечно, знали одного из Троих, а вот их лица сливались в сплошное размытое пятно. Даже Назкарет, чье лицо забыть непросто, даже друиды-близнецы – все они один за другим растворялись в памяти.

Тут Элдвин заметил, что на противоположном конце двора беседуют королевская кобра Навид и белохвостая мангуста Марати.

– Прошу прощения, – извинился Элдвин и поспешил к друзьям, слыша за спиной слова чародейки Эдны:

– Это двое из семерых животных, что создали Круг Героев. Теперь они занимают высокий пост. Командуют Сумеречной Стражей, это такой особый отряд из животных и людей. Они охотятся за предателями, что остались еще в нашем честном королевстве, и прямо-таки из-под земли их достают.

Голос Эдны звучал все тише и тише – Элдвин приближался к друзьям.

– А, Элдвин, очень кстати! – обрадовалась мангуста. – Вот ты нас и рассудишь. Смотри: мы недавно натолкнулись на дракона-землероя, он разорил город Глатар в горах на севере. Скажи, кому по праву принадлежит звание победителя дракона: воину, который отважно набросился на чудище и отчаянно бил его, и терзал, и довел до предсмертного хрипа? Или тому, кто дракона просто добил?

– Вообще-то, зверюга бойко вертела башкой, ища, кем бы еще поживиться, – уточнил Навид. – Тут-то мой ядовитый залп и подоспел – прямо в голову.

Когда-то эти двое были смертельными врагами, а теперь сделались неразлучными друзьями. Хотя вечное состязание между ними так и не прекратилось.

– Да он уже еле лапы волочил! – фыркнула Марати.

– Скажи это той женщине с малышом, из которой он едва шашлык не сделал!

– Я, пожалуй, воздержусь от судейства, – мяукнул Элдвин. – Может, вам стоит по-дружески разделить славу?

– Да ну, в чем тогда смысл? – Змей смотрел на кота с недоумением: надо же, мол, такую глупость сморозить.

– Дружба дружбой, а почет врозь, – поддержала Навида Марати. – А то получатся вместо одного победителя двое проигравших.

Сверху слетел глаз-шпион и уселся рядом с мангустой. Глаза с крыльями как у летучих мышей – чуть ли не первое, с чем столкнулся Элдвин, очутившись среди волшебников. Но тогда это были шпионы Паксахары. После ее падения крылатые глаза наказывать не стали, а вместо этого поставили на службу королевской страже. Теперь шпионы исполняли свою изначальную задачу: примечать все опасности за воротами Бронзхэвена и поднимать по тревоге защитников королевства.

– Судя по всему, на востоке какая-то заварушка, – сообщила Марати. – Навид, боюсь, нам с тобой пора.

– Сейчас созову Сумеречную Стражу, – кивнул змей.

Кобра и мангуста удалились, но Элдвин не успел заскучать в одиночестве. На другом конце двора он увидел Гилберта – тот сидел на столе и не спускал мечтательного взора с Ануры, оранжевой жабы, еще одной наследницы из Круга Героев. Лягух влюбился без памяти в приносящую удачу жабу, и Анура как будто не возражала против его ухаживаний. Элдвин поспешил к ним.

На столе перед лягухом и жабой лежала потрепанная карта. У Гилберта в перепончатой лапе был гладкий кусок стекла, который лягух прижимал к карте прямо у Бронзхэвена.

– Локус моментулюс, – нараспев произнес он. – Покажи нам, где в Огромии обитают самые сочные мушки.

Гилберт выпустил стекляшку из лапы. Внезапно та задергалась, задрожала, двинулась по карте и замерла рядом со словами «Гряземелье Уренга».

– Хм, никогда не слыхал о таком месте, – сказал Гилберт.