Читать книгу "Шел по городу волшебник - Юрий Томин"

— Где задержанный?!

— К-к-кажется… у-ушел… — запинаясь, проговорил один из милиционеров.

— Догнать! — закричал капитан. — Догнать немедленно!

— Е-е-есть… — отозвался второй милиционер, и все трое, вместе с капитаном, выбежали на улицу.

Толик из своего угла со страхом оглядывал комнату. Никогда еще не приходилось ему переживать столько приключений в одно утро. Сначала он даже не подумал, что теперь можно спокойно уйти и капитан никогда уже не узнает номера его школы. Толик боялся пошевельнуться. Кто его знает… Может быть, стоит шевельнуться, и в комнате снова появятся милиционеры и пьяный Зайцев. Сегодня все может случиться. Толик посмотрел на окно. Может быть, это все-таки сон? Разве не бывает, что человеку снятся милиционеры, голуби, пьяные и даже мальчики со странными голубыми глазами? Бывает. Конечно, бывает. Только почему на одном из прутьев решетки за окном прилепилось и дрожит белое перышко? Оно как раз на уровне форточки, в которую вылетел голубь. И что это за куча тряпья на полу у самого барьера?

Наконец Толик решился выйти из своего угла. Осторожно, боком, он подошел к барьеру. На полу лежала одежда. Сверху был пиджак, из-под него выглядывали две брючины. Из рукавов пиджака торчали обшлага рубашки. Это была одежда Зайцева. Она лежала так, как будто еще хранила форму человеческого тела. Удивительно, что ее не заметили милиционеры. Наверное, очень торопились.

Пока еще ничего не понимая, Толик тронул пиджак носком ботинка и отскочил в сторону. Он боялся, что из-под одежды выскочит пьяный Зайцев. Но никто не выскочил. Пиджак сдвинулся в сторону, и показались носки ботинок, не чищенных, пожалуй, лет сто.

Сомнений не было. Все это принадлежало Зайцеву.

Но даже если Зайцев был фокусником, если он умел выскакивать из одежды за одну секунду, все равно он не мог убежать без ботинок. Это уж Толик знал точно. Ботинки были зашнурованы. И на всем свете нет такого человека, который умеет снимать ботинки не расшнуровывая. Даже если он пьяный или фокусник.

Внезапно Толик снова вспомнил мальчика со странными голубыми глазами и его отчаянный крик: «Ос-та-а-авь коро-о-бо-ок!..» Почему он так кричал, если у него было еще триста тысяч таких коробков? Неужели ему жалко одного коробка? Ведь Толик и взял-то его случайно.

И опять Толик подумал, что все это ему снится. Только сон какой-то уж слишком длинный, и непонятно, почему он никак не может кончиться.

Толик подошел к барьеру и, просунув руку, дотянулся до коробка, который отобрал у него капитан. Он потряс рукой, и спички забрякали в коробке. Да, это был тот самый коробок. И значит, сон тут ни при чем, потому что Толик никогда не носил с собой спичек.

И вдруг Толику все стало ясно. Это было невероятно и очень просто. Это было сказочно, необыкновенно, нелепо и в то же время совершенно понятно, если допустить, что на свете еще могут случаться чудеса.

Зазвонил телефон на столе капитана. Толик вздрогнул и, словно очнувшись, бросился к двери. Он выскочил на улицу и пустился бежать со всех ног. На этот раз Толик быстро устал, — слишком много приходилось ему сегодня бегать. Он свернул в какую-то подворотню и остановился, тяжело дыша. Мимо прошла незнакомая женщина и подозрительно, как показалось Толику, взглянула на него.

— Не набегался еще? — спросила она.

— Извините… — робко сказал Толик, пряча руку с коробком за спину.

Женщина ушла. Толик поднес коробок к самым глазам и стал внимательно его рассматривать. Коробок был обыкновенный. Вернее, он казался обыкновенным. И во всем мире лишь Толик да, может быть, еще мальчик со странными голубыми глазами знали, что коробок был ВОЛШЕБНЫЙ!

Зайцев никуда не исчез. Он ПРЕВРАТИЛСЯ в голубя. «Хотелось бы мне, чтобы вы стали голубем…» — сказал капитан. И Зайцев СТАЛ голубем. Он стал голубем потому, что капитан в это время переломил спичку из коробка, принадлежавшего мальчику со странными голубыми глазами. И если бы капитан знал, что это за коробок, он сразу понял бы, что Зайцев никуда не убежал, а на его глазах вылетел в форточку. Теперь они до вечера будут бегать по улицам, чтобы поймать Зайцева, а Зайцев, распушив хвост, будет прохаживаться по тротуару перед самой милицией и подбирать крошки.

Так думал Толик. Но чем больше он уверял себя в том, что коробок волшебный, тем страшнее ему становилось. Если этот коробок может превратить человека в птицу, то неизвестно, что он может выкинуть с ним, с Толиком. Хорошо, если еще превратит в голубя — хоть полетать можно. А если, например, в свинью? Придет Толик в класс. Анна Гавриловна начнет его спрашивать, а он будет только хрюкать! Толик на минуточку представил себе, как ребята таскают его за хвост, а он вырывается и визжит поросячьим голосом. И нельзя никому пожаловаться, потому что ни один человек не станет разговаривать со свиньей.

Чем больше думал Толик о своем будущем поросячьей жизни, тем опаснее казался ему этот коробок. И еще показалось Толику, что коробок в его руках как будто стал нагреваться. Что произойдет дальше, Толик дожидаться не стал. Он решил, что на сегодня приключений хватит, швырнул коробок на землю и пошел прочь.

Пройдя один квартал, Толик снова вышел к булочной. Видно, сегодня все дороги вели к этой булочной, возле которой прохаживался знакомый постовой.

Толик быстро перебежал на другую сторону улицы и уже хотел свернуть в свой переулок, как вдруг чуть не столкнулся с толстым дядькой. Тот выходил из магазина. Кроме портфеля, в руках у него были теперь еще и толстые свертки. Из одного кулька выглядывали толстые сардельки, и дядька придерживал их толстыми пальцами. Да и сам он стал как будто еще толще и еще противнее улыбался своими толстыми губами. Он не заметил или не узнал Толика, и от этого Толику стало еще обиднее.

И тут Толик подумал: теперь ничего не стоит отомстить толстяку. Ему так захотелось отомстить, что он, позабыв страх перед милиционером, бросился бежать через улицу. Он очень торопился. Он боялся, что толстяк уйдет прежде, чем он успеет вернуться.

Пулей Толик ворвался в подворотню. Коробок лежал на прежнем месте. Толик схватил его и помчался обратно.

Толстяк уже заворачивал за угол. Толик отвернулся к стенке дома, сломал спичку и шепотом сказал:

— Хочу, чтобы этого толстого забрали в милицию.

Толстяк уже почти скрылся за углом. Постовой спокойно прохаживался по улице. Вдруг он остановился, подозрительно посмотрел вслед толстяку, поднес к губам свисток и, отчаянно свистя, побежал наискосок через улицу. Он быстро догнал толстяка и сказал:

— Гражданин, пройдемте в отделение.

Толстяк, ничего не понимая, повернулся к нему.

— Это вы мне?

— Вам, гражданин.

— Но за что? Что я сделал?

— Ничего не знаю, гражданин. Пойдемте со мной.

Толстяк тяжело вздохнул, поправил расползающиеся свертки и покорно пошел вслед за милиционером.