Читать книгу "Путешествие без карты - Грэм Грин"

Упрек сей, думается, несправедлив, и мы имеем тут дело с ситуацией парадоксальной — в духе самого Грина, — когда достоинство воспринимается как недостаток. Прозрачность воды создает иллюзию, будто дно очень близко. Точно так же прозрачность гриновского языка делает его как бы незаметным, приковывая сразу внимание к идеям и образам произведения — тому «дну», которое на поверку оказывается глубоко.

Но в чем Ивлин Во абсолютно прав, так это в том, что он проницательно подметил влияние кино на прозу Грэма Грина: «Это глаз камеры переходит с гостиничного балкона на улицу внизу, выхватывает полицейского, провожает на службу, осматривает его кабинет от наручников на стене до разорванных четок в ящике стола, фиксируя существенные детали… Теперь кино научило новой манере повествования». Со свойственной ему язвительностью рецензент добавил: «Возможно, это единственный вклад, который кино предназначено сделать в искусство».

Грин рано осознал перспективность применения некоторых кинематографических приемов в литературе и стал сознательно использовать их. Ко времени создания «Сути дела» он был уже хорошо знаком с кино и его достижениями. Знакомство это началось еще в студенческие годы, с немых фильмов. «Через кино, — вспоминал писатель, — ко мне пришли первые сведения о Советской России; имена Пудовкина, Эйзенштейна, Довженко открыли мне новый мир — молодой, дерзкий, взявший на себя смелость указать цивилизации выход из депрессии, рассеять мрак и совладать с ужасами бытия». В 1935–1939 годах Грин состоял постоянным кинокритиком в «Спектейторе». Тогда же, в 30–е годы, начал писать и сценарии. Обычно, прежде чем приступить собственно к сценарию, он набрасывал киноповесть на задуманный сюжет. Несколько таких повестей в отредактированном виде были потом изданы: «Третий человек», «Падший идол», «Десятый». Почти все гриновские романы экранизированы, но мало какие фильмы, поставленные по его книгам, удовлетворяли автора из‑за упрощений или отсебятины, вносившихся режиссерами. Несомненной удачей он считал «Монсеньора Кихота» с Алеком Гиннессом: там бережно сохранены диалоги романа.

Однажды Грин раскрыл, в чем заложен секрет успеха: «Если вам удастся сначала возбудить интерес публики, то вы можете заставить ее пережить какие угодно ужасы, страдания, осознать правду. Это в полной мере относится не только к фильму, но и к роману». Вот почему писатель часто прибегает к захватывающей интриге, использует «арсенал» детектива и мелодрамы, не изменяя, однако, хорошему вкусу и не отступая от строгих критериев подлинного искусства.

Оглядываясь на прожитую жизнь, Грэм Грин обнаружил, что провел с вымышленными персонажами почти столько же времени, сколько с реальными мужчинами и женщинами. «В поисках героя» — книга его путевых заметок о поездке в Бельгийское Конго, предпринятой в 1959 году в процессе работы над романом «Ценой потери». То был один из нечастых случаев, когда Грин специально ездил в какую‑либо заранее намеченную страну для сбора материала (так же он поступил только в период написания романа «Меня создала Англия», где ему понадобились шведские реалии). Обычно получалось иначе: жизнь приводила писателя в какие‑нибудь «горячие точки» планеты, а потом уже в его воображении «прорастал» роман.

Как это происходит, Грин поведал в книге «Знакомство с генералом». Путешествуя по Панаме в машине вдвоем с Чучу (профессором математики и поэтом, который стал телохранителем и доверенным лицом Омара Торрихоса), он почувствовал, что полученные впечатления трансформируются постепенно в сцены романа: «Начать так: молодая журналистка из левого французского еженедельника берет интервью у генерала. Она бежит от горечи и боли неудачного замужества, покидает Париж в надежде избавить себя от страданий. В конце концов она возвращается, выбирая свою боль, а не счастье». Чучу должен был стать прототипом одного из главных героев, а часто повторявшиеся им слова: «На обратном пути» — названием романа. Грустная ироничность названия заключалась в том, что, согласно замыслу, этому персонажу не суждена была дорога назад: он погибал от взрыва подложенной в машину бомбы за несколько минут до того, как надеялся обрести счастье в объятиях придуманной автором француженки. «По дороге, — продолжает Грин, — я рассказал Чучу о задуманном романе, и очень может быть, что поэтому он и не пошел у меня дальше первой главы. Рассказать — это почти то же самое, что написать, своего рода суррогат письменного сочинения… Книга так и не написана, и погиб не Чучу, а генерал». Портреты их обоих — Торрихоса и Чучу — висели у Грина дома в Антибе. Замысел романа «На обратном пути» остался нереализованным. Но костяки других сюжетов, возникшие подобным образом в фантазии писателя, обросли плотью.

Так произошло, к примеру, когда в 1938 году ему заказали документальную книгу о религиозных преследованиях в Мексике. Грин отправился туда, в штат Табаско, и появилась книга — «Дороги беззакония» (в США издана под названием «Другая Мексика»), Она заслужила даже одобрительный отзыв в «Санди тайме» Джона Бойнтона Пристли, того самого Пристли, который пригрозил в свое время подать иск за клевету, усмотрев черты сходства с собой в одном из персонажей романа «Поезд идет в Стамбул». Но в результате этого «несентиментального путешествия» возник и роман. «Дороги беззакония» привели к «Силе и славе». Или, как выразился один английский критик, «Дороги беззакония» послужили тем карьером, где добывался строительный материал для «Силы и славы».

Мексика была не первым дальним странствием Грина. Несколькими годами раньше он совершил паломничество в Африку, описав его в «Путешествии без карты». Прошел тогда пешком сотни миль по территории Сьерра — Леоне и Либерии. В столицу Сьерра — Леоне Фритаун судьба вновь забросила Грина во время Второй мировой войны, на сей раз в качестве сотрудника британской секретной службы МИ-6, которая присвоила ему кодовый номер 59200 (этот номер появится потом на страницах «Нашего человека в Гаване»).

В декабре 1941 года он отплыл, как и в прошлый раз, из Ливерпуля. Готовил на корабле, чтобы скоротать время, небольшой очерк об английской драматургии и вел дневник (под названием «Конвой в Западную Африку»), вошедший потом в книгу «В поисках героя». Грин убедился в том, что «мир Гитлера, мир Дахау, концентрационных лагерей и нацистского чванства не так уж далек от этого уголка Африки». И, находясь во Фритауне, написал обличающий фашизм детектив «Ведомство страха» — он всегда восставал, когда где бы то ни было пытались подчинить людей подобному ведомству. Пребывание в Сьерра — Леоне, преломившись в художественном сознании Грина, оставило позже еще один заметный след в его творчестве — роман «Суть дела».

«Черный континент в форме человеческого сердца», о котором Грин мечтал ребенком, читая Хаггарда, стал ему по — настоящему близок. Еще после первого свидания с этим континентом он засвидетельствовал: «Что поразило меня в Африке, так это то, что она ни секунды не казалась мне чужой». Не воспринимались им как чужие, Мексика и Вьетнам, Куба и Гаити, Панама и Никарагуа. «О человеке следует судить по его врагам не меньше, чем по его друзьям», — напомнил писатель в предисловии к тому своих эссе. Враги Грина — Папа Док, Стресснер, Пиночет… А книга «Знакомство с генералом» — сплав мемуаров и острой политической публицистики, где выразительно обрисован его друг Торрихос на фоне мощного национально — освободительного движения, ширящегося в Латинской Америке, — имеет знаменательный подзаголовок: «Как я оказался ко всему этому причастным».