Читать книгу "Вторжение - Илья Бушмин"

— Сало, — выдала она. — После пяти… Хайло раззявил… Сцобака.

— Не вопрос, — согласился Буров, осматриваясь. На столе у стены он обнаружил весь дамский набор: упаковка от шприца, ложка, все еще горящая свечка. Проверив пару ящиков, он наткнулся и на самую интересную находку — два крохотных свертка из газетной бумаги. Дозы.

— Кучеряво живешь, Нинка, — хмыкнул он. Выглянув на балкон, крикнул Мурзину: — Машину вызывай! И понятых мне нарисуй где-нибудь!

— До березы сцобака, — продолжала бормотать Нинка, обращаясь к потолку. — Кишки на… Кузя… не доехал…

4

— Спокойно посидели, с подружкой, че не так?

— Водку пили?

— Может, и водку, ваше какое дело? Чего хотим, того и пьем!

— У вас дома антисанитария, вам уже несколько раз предупреждение выносили…

С сумкой на плече Володя прошел мимо приемника — кабинета для работы с посетителями — где участковый Жданов разбирался с Ярошенко. Напоследок заглянул в дежурку. Маржанов, тоже переодевшись в штатское перед уходом со службы, травил байки дежурному.

— Серьезно, на газонокосилке! Сел, врубил — и вперед! Гайцы ему дорогу подрезать, а он — бам! — вильнул в сторону и попер дальше. Они чуть в дерево не врезались. И не останавливается, зараза! И ты прикинь такую картину: едет этот черт, на газонокосилке, со скоростью блин один километр в час! В одних трусах, орет что-то! А за ним сразу две тачки гайцов! С мигалками, все дела! И вот тут я вообще выпал, первая через матюгальник выдает: «Водитель транспортного средства! Немедленно прижмитесь к обочине!»

Дежурный, полный добряк по фамилии Акулов, хохотал и похлопывал себя по ноге. Зазвонил телефон, но дежурный на него не отреагировал.

— Они мне рассказывали, — Акулов продолжал смеяться и вытирать слезившиеся от смеха глаза, — Говорят, а что нам делать? У нас инструкции! Блин, и почему это никто не записал! У всех же телефоны с камерой!

Зашел помдежа Гончар. Видя, что Акулов не реагирует на телефон, он с терпеливым и усталым видом взял трубку.

— Полиция, помощник оперативного дежурного Гончар слушает…

— Да записали они все, — уверял Маржанов. — У гайцов же тоже камеры на лобовухе, как и у нас! Только хрен они дадут поорать. Позорище блин.

— Надо поискать в интернете, может, выложил кто, — смеялся Акулов.

В дежурку зашла Вера. Дотронулась до плеча Володи, чтобы он посторонился. Вера принялась листать журнал вызовов, ища что-то. Маржанов с усмешкой покосился на нее и на напарника.

— А, у нас на прошлой смене прикол был. Вован, расскажи. Ну, с бабкой.

— Да ничего особенного, — хмыкнул Володя. — Бабулька одна вызывает. По журналу как ложный прошел. Бабулька с Илекской. Ну, где двухэтажки.

— Говорит, требую, мол, принять меры к соседям сверху, — поддержал Маржанов. — Мы спрашиваем: «А в чем дело?». Вован, что она там тебе зарядила?

— Они шумят, говорит. По ночам. Громко занимаются ЭТИМ. Бабулька смутилась еще так. Видно, что достали ее совсем. А сказать как есть, не может. Ну, говорит, ЭТИМ. И бровками так многозначительно дергает. Ну, мол, вы понимаете — ЭТИМ.

Вера покосилась на Володю, пряча улыбку.

— И как? Помогли вы бабушке?

— Пообещали провести с соседями профилактическую беседу. Особенно с женщиной. Та уж очень громко шумит, когда…

— … Они занимаются ЭТИМ? — заржал Акулов.

— Злые вы, — чуть кокетливо сказала Вера, выходя из дежурки. В дверях они с Володей встретились глазами. Теперь он был рад, что решил заскочить в дежурку перед уходом.

Гончар скептически наблюдал за Володей.

— Ничего не выгорит.

— Что? Ты о чем?

— А то я не вижу, как ты на следачку пялишься нашу.

— Давай громче, шеф на втором еще не слышит! — буркнул Володя.

— За ней половина отдела увивается, — сообщил Гончар. — А еще на нее вроде нач СО глаз положил. Так что… Сам понимаешь, лейтенант.

Володю это выбесило. Он терпеть не мог, когда посторонние пытались лезть не в свои дела. Особенно в такие.

— Да плевать, — буркнул он. — Ладно, бывайте.

Он подхватил сумку и двинулся к выходу из участка. На крыльце толпились сотрудники, обсуждая главную тему для отдела на протяжении последних шести месяцев — строительство нового здания ОВД.

— Уже неделя, и никого!

— Ага, уроды, хоть бы одного рабочего прислали для приличия.

— Заморозили они что ли?

— Обещали через год достроить.

— Какой год? Там и конь не валялся!

— В местной брехушке писали, типа из бюджета мало выделили, — сказал Володя, пожимая им руки. — Через месяц вроде начнут строительство по-настоящему.

— Да они полгода уже это говорят, Вован! Верь им.

— Разворовали уже все, уроды…

— Они начнут шевелиться, только когда наша халупа развалится. Вот тогда резко и бабки найдутся, и вообще!

Предмет обсуждения был прямо напротив ОВД. Это должно быть длинное, в целых четыре этажа, современное здание, где разместилась бы вся городская и районная полиция, со всеми подразделениями — начиная от руководства и заканчивая ГИБДД и ФМС. Но сейчас напротив отдела виднелась лишь огороженная площадка с залитым фундаментом и груда кирпичей и бетонных плит. Причина строительства нового здания заключалась не только в тесноте старого. Сейчас ОВД располагался в двухэтажном строении дореволюционной постройки, тесном, с гнилой проводкой, подтекающей канализацией и обваливающейся штукатуркой.

Володя добрался до своего мотоцикла. Там его догнал Маржанов.

— Я специально эту тему начал, чтоб ты перед девчонкой хохму выдал, — довольно доложил он. Володя усмехнулся:

— Да, что б я без тебя делал.

— Ты куда сейчас? Может, это, посидим где-нибудь?

— Не, Гулнар, не сегодня. Устал я.

— Что там батя? Все бухает?

Об этом Володя хотел говорить еще меньше. Чтобы не отвечать, он уселся з руль и нацепил шлем.

— Тебя подбросить?

Буров вернулся домой только к восьми вечера. Громыхая пакетом, в котором лежали только что купленные бутылки с холодным пока еще пивом, он вышел из машины, которую бросил у ворот. Дверь в дом была открыта.

— Ты дома?

Ответа не было. Буров сгрузил бутылки в холодильник, после чего заглянул в гостиную и в комнату сына. Никого не было.

Буров отправился на задний двор. Когда-то здесь был огород. Когда-то, когда Наташа была жива. Последние годы здесь росла лишь трава. Зато сын устроил себе на заднем дворе импровизированный спортзал под открытым небом. Из двух вкопанных в землю бревен и куска арматуры соорудил турник. Из груды старых и лысых покрышек — тренажер для отработки силы удара — сын колотил по шинам тяжелой кувалдой. Была здесь и тяжелая боксерская груша, которую сын вешал на турник.