Читать книгу "Искушение в одном лишь взгляде - Кейтлин Крюс"

Совершенно ясно, что пути назад не будет, если она не скажет сейчас. До сегодняшнего дня вся вина за то, что Дамиан не знает своего отца, лежала на Дарио. Он принял все меры к тому, чтобы Анапе не могла связаться с ним. Объявление в газете, как посоветовала ее тетя – свидетельница бесконечных страданий и слез Анапе, – ничем не помогло бы ребенку. Сделать Дарио жертвой желтой прессы? Превратить его жизнь в ад? Никогда! Но она скорее бы умерла, чем обратилась за помощью к лживому и коварному Данте.

Дарио не давал о себе знать с того самого дня в Нью-Йорке. Это не ее вина.

Правильно ли будет промолчать сегодня?

Анапе судорожно сжала кулаки, зная, что это не укроется от Дарио. Впрочем, пусть думает что хочет.

– Мне надо сказать тебе кое-что, – через силу произнесла она, продолжая смотреть на море – прекрасное безмятежное море, в котором тонут ее печали. Однажды оно подарило ей спасение и сделает это снова, если она позволит. Защитит от Дарио.

– Не утруждай себя. Мне неинтересно.

– Придется выслушать. Думаю, тебе необходимо знать. В жизни есть вещи более важные, чем уязвленное самолюбие.

Дарио откинулся на стуле. Его не смутило, что он смотрел на нее снизу вверх. Даже теперь, когда в туфлях на высоком каблуке она возвышалась над ним, он выглядел не менее представительным. Анапе забыла, что в любой ситуации, в любом окружении, не прилагая усилий, он всегда оставался ключевой фигурой.

– Ты ошибаешься. Мне очень повезло, – улыбнулся Дарио. – Иногда я просыпаюсь ночью, стараясь представить, во что превратилась бы моя жизнь, если бы я не застал вас в тот день. Как долго еще вы обманывали бы меня, выставляя дураком, пока я по уши был занят работой? Что, если я вообще не поймал бы вас? Я благодарен за твою глупость, когда ты затащила брата в нашу постель, избавив меня от большего позора.

Анаис удивилась, что способна до сих пор испытывать боль. Она знала, что он думает. Данте тогда промолчал, позволив Дарио поверить в свою версию событий. Дарио не удосужился выслушать ее, свою жену. Он вошел в дом, увидел, как Данте в их спальне застегивает рубашку на голой груди, и немедленно сделал самые худшие выводы. Дарио поверил в измену сразу, без малейших колебаний.

Анаис недоумевала, чем вызвала его недоверие, дав повод так низко думать о себе. Как ни странно, ее мучила вина за то, что какими-то поступками, вероятно, возбудила подозрение. В чем была ее ошибка? Но она твердо знала, что никогда не простит его.

– У меня была слабая надежда, что ты опомнишься, но этого не случилось, правда? – тихо задала она риторический вопрос. – Ты раскрыл свою сущность. Дарио Ди Сионе, за которого я вышла замуж, оказался фальшивым, – заключила она, с грустью поймав себя на том, что вопреки здравому смыслу, продолжала верить в него. Хотела надеяться, что Дарио мог быть другим.

– Думай что хочешь, – сказал Дарио, подписав последнюю страницу и вложив бумаги обратно в папку. – Могу я получить серьги, или есть еще какие-то условия?

– Никаких условий, – заверила его Анаис, ставя свою подпись на документах. Она достала из кармана маленькую коробочку, открыла замочек и пододвинула ему, глядя, как ярко вспыхнули драгоценные камни – великолепные бриллианты и изумруды. – Вот эти серьги. Обрати внимание на величину камней и качество огранки – это уникальные вещи. Господин Фугинава никогда не продал бы их никому, кроме твоего деда. Он просит передать ему свое глубокое уважение.

– Всего лишь безделушки, – небрежно заметил Дарио, захлопнув коробочку и сунув в карман. – Я утратил последние сентиментальные иллюзии шесть лет назад, Анапе. Кому нужны старые серьги? Деду не стоило бы в конце жизни тратить деньги на такие глупости.

Анапе предпочла не замечать грубости. Она собиралась с силами, чтобы сделать свое заявление, потому что это было правильно и касалось не ее, а Дамиана.

– Рада, что ты лишен сентиментальности, – произнесла она ледяным тоном, понимая, что холодная отчужденность – ее единственное оружие. Еще в детстве она придумала способ, позволявший не замечать родителей, ежедневно срывающих на ней злость, – Анапе превращалась в бесчувственный айсберг. Она снова готовилась прибегнуть к испытанному методу. – Боюсь, разговор может получиться достаточно неприятным, если…

– Он уже неприятен, – скривился Дарио.

– То, что я скажу, не исправит ситуацию. – Анапе выдержала враждебный взгляд синих глаз, напоминая себе, что собирается сделать правильную вещь. Она справится, если убьет в себе все чувства, превратится в лед.

Анапе не отвела глаза.

– У тебя есть сын.

Земля пошатнулась под ногами Дарио, словно его пронзила молния. Сердце остановилось, чтобы снова больно ударить в грудную клетку.

– Что ты сказала?

Анаис стояла перед ним с невозмутимым видом, доводя до бешенства ледяным спокойствием.

– У тебя есть сын, – повторила она, не удивившись его реакции. – Правильнее сказать, у нас есть сын. Его зовут Дамиан. Мы его биологические родители.

У Дарио перехватило дыхание.

– Скажи, что ты глупо пошутила.

– Считаешь меня закоренелой обманщицей? – спросила Анаис насмешливым тоном, который он хорошо помнил. – Шутки неуместны, когда я говорю о своем сыне.

Мысли Дарио путались, и он продолжал тупо смотреть на нее. Похоже, она ожидала такой реакции, с горечью думал он, и, без сомнения, была готова к ней, ведь она знала, что увидит его сегодня. Анаис опустила руку в карман длинного летящего платья и что-то достала. Через мгновение на стол перед ним легла слегка помятая фотография.

Дарио не хотел смотреть: ему казалось, что это равноценно признанию… чего-то. Но он не удержался.

На солнечном пляже маленький темноволосый мальчик с глазами матери весело смеялся, протягивая в объектив ладошку с горстью песка. Кроме глаз Анаис, которые Дарио безошибочно узнал, черты лица ребенка словно перекочевали из детских фотографий его самого и Данте. Дарио не хотел верить себе. Такое в его жизни случилось только однажды – шесть лет назад, но то, что происходило сейчас, было в сто раз хуже.

– Как? – хрипло спросил он, не рискуя взглянуть на Анаис. Он боялся, что поднявшийся в душе ураган разорвет его в клочья. Имя урагану было ярость. И направлена она прямо на предавшую его женщину. Как тогда.

– Если немного подумать, то можно догадаться, – сказала она без тени насмешки: слова прозвучали холодно, отчетливо, отстраненно. – Даю подсказку – его не аист принес.

Перед глазами Данте плыл туман. Он вскочил на ноги, отшатнувшись от фотографии, словно она была отравлена. Сжав руками голову, он старался взять себя в руки. Дарио окинул Анаис презрительным взглядом.

– Откуда я знаю, – хрипло спросил он, – что это мой ребенок, а не Данте? Мы идентичны, поэтому тест ДНК ничего не докажет.

Анаис вздрогнула, будто он ударил ее. Темные глаза яростно сверкнули, что испугало Дарио меньше, чем ледяная отстраненность.