Читать книгу "Чертоги памяти - Седжвик Джулиан"

По крайней мере, что-то очень похожее.

Не может быть! Или может?!

Дэнни растянул изображение пальцами, поднес экран почти вплотную к лицу – но от увеличения узор расплылся, неясные черные пятнышки стали совсем неразличимы. Вправду ли там кольцо вокруг точки слева – ближе к центру, чем остальные, виденные им до сих пор? Дэнни сощурился, пытаясь разглядеть нечеткую картинку. Кровь стучала в ушах. И вот как тут понять точно?

Он торопливо провел пальцем по тексту. Ага, вот оно, в третьем абзаце: «cuaranta y nueve puntos quemado en la espalda». Puntos – это, наверное, точки – а остальное-то что значит? Мгновенно скопировав отрывок, Дэнни перенес его на сайт автоперевода – и через миг уже вчитывался в слова «на спине выжжено сорок девять точек».

Он проверил дату выхода статьи – всего три дня назад. Выходит, опасность и в самом деле существует. Может, все это означает, что мишенью были не только мама с папой – и я! – но весь цирк? Может, Замора! А может, это то самое недостающее доказательство, что кто-то из «Мистериума» – скорее всего, один из Клоунов Хаоса – замешан в этой истории, увяз по самую шею. Надо попасть туда! Как можно скорее…

На миг – на краткий миг, не всерьез – Дэнни подумал было, не разбудить ли Лору и не рассказать ли ей про фотографию. Но он так и слышал, как она запричитает, что нет, нельзя, надо оставить расследование Интерполу и инспектору Рикару, специалистам.

Даже и думать нечего!

Суматоха стремительных сборов – рюкзак, проверка расписания поездов, записка для тети, – и вот, не давая себе времени задуматься, мальчик выскользнул из номера, спустился по безлюдной черной лестнице, выскочил через пожарную дверь и помчался через пустой гулкий гараж.

Снаружи уже спустилась ночь. Похолодало, полурастаявший град в сточных канавах застыл снова, а уличные фонари практически не разгоняли наползающий с кладбища мрак. Дэнни натянул на голову капюшон спортивной куртки с эмблемой «Мистериума», бросил один короткий взгляд через плечо и растворился в тенях. В небе, над примолкшими деревьями и надгробиями, стояло созвездие Ориона – балансирующая на одной ноге гигантская фигура, нависшая над спящим городом.

Охотник – с оружием на изготовку, за миг до броска.

4. Почему в бездне рыщут чудовища

Быстрее, котики!

И вот Дэнни мчится со всех ног на вокзал, снова слыша в ушах голос Розы. Хорошо вот так бежать, а не томиться в бездействии. Бег унимает страх и досаду.

Главный зал вокзала Аустерлиц кишит народом – туристами и путешественниками. Объявления дробятся, теряют четкость в холодном воздухе. Поди разбери – но он знает, куда держит путь: на платформу номер четыре, к ночному поезду на Барселону. Дэнни, петляя, проносится мимо семейных групп, проскальзывает мимо полицейского, пристроившись в хвост группке монахинь. Лучше поостеречься, не попадаться на глаза полиции, а то вдруг Лора уже подняла тревогу. Телефон в кармане мальчика выключен. Способна ли полиция отслеживать выключенные телефоны? А если вытащить батарейку? Добраться бы до Барселоны! Уж там я сумею убедить Замору, что просто-таки должен быть с ними! С ним вместе нам любое дело по плечу.

С каждой стороны заграждения перед платформой номер четыре стоит по конт-ролеру. Один как раз проверяет билет у запыхавшейся женщины в деловом костюме, второй обводит взглядом зал, высматривая опаздывающих пассажиров. Пронзительный взор, хищный крючковатый нос – по такому лицу ясно: ни гипнотические воздействия, ни прочувствованные уговоры его не проймут. Значит, надо отвлекать. Дэнни лихорадочно соображает. Иной раз, когда не хочешь привлекать к себе внимание, лучше всего поднять переполох, оказаться в центре событий – а потом перевести фокус на кого-нибудь еще.

Он ускоряет бег, вытаскивает из кармана бумажник, а потом резко сворачивает в сторону, словно гонится за кем-то, уезжающим на поезде с другой платформы.

– Эй! – вопит он во всю глотку. – Месье, прошу прощения! Вы тут обронили!

Все в нем – взгляд, рука, протянутый бумажник – указывает в сторону воображаемого уезжающего пассажира. Оба контролера поднимают головы и смотрят на Дэнни, но тут же переключаются на его воображаемого визави. И Дэнни не упускает этой короткой секунды. Резко разворачивается, переменив направление, и единым махом, почти беззвучно перепрыгивает через загородку, а там пускается бегом по платформе и юркает в первый же вагон. Через миг звучит сигнал к отправлению, по всей длине поезда шипят закрывающиеся двери.

С неистово бьющимся сердцем Дэнни бросается к первому же попавшемуся на пути туалету и запирается там. Пока все отлично. Теперь лучше перестраховаться и посидеть десять-пятнадцать минут – а потом можно будет найти свободный уголок, приткнуться туда и отдохнуть.

Однако план идет наперекосяк. Первый час дороги мальчик вынужден вести смертельную игру в прятки с контролером – тем самым остроглазым, с вокзала.

Его противник методичен и внимателен – несколько раз проходится по спальному вагону, проверяя билеты, отвечая на вопросы, разбирается с пассажирами, которых пропустил в первый раз. И все обшаривает, обшаривает быстрыми глазами вагон, словно выискивает что-то – или кого-то. Неужели, гадает Дэнни, это он за мной охотится? Нельзя, никак нельзя попадаться ему до Барселоны. А то арестуют, высадят на каком-нибудь безлюдном полустанке у подножия Пиренеев. Или отправят обратно в Париж.

Так что сперва мальчик пробирается в пустое купе, оттуда снова в туалет, потом в буфет и наконец, после того как бдительный контролер последние пятнадцать минут не проявляет признаков активности, забивается в щель за здоровенным чемоданом на багажной полке.

Натянув на голову капюшон, он старается согреться, устроиться поудобней, собрать всю решимость и храбрость в единый кокон вокруг себя. Вот теперь и правда – один, сам по себе… По крайней мере, пока не доберусь до Барселоны и не найду Замору. Но почему он не сказал мне про возрождение цирка?

Поезд покачивается, набирая скорость по пути к югу. Пассажиры один за другим расходятся по купе. Здесь было бы очень уютно, в этом ночном экспрессе, если бы ставки не были так высоки. Дэнни слышит шаги, смех, обрывки разговоров на полудюжине разных языков. Паузы между репликами становятся все длиннее, и постепенно поезд погружается в сон.

Дэнни и сам мечтал бы отдохнуть, но не готов рисковать, что его застанут врасплох, а потому потягивается, по очереди разминая различные участки тела, чтобы не затекли до мурашек. Совсем как в те времена, когда для очередного представления – «Карневиль» – ему надо было десять минут прятаться в чемодане, согнувшись в три погибели, чтобы вовремя выскочить в ходе одного из папиных трюков.

Чтобы отвлечься, мальчик начинает проигрывать в голове всю программу целиком, стараясь припомнить музыкальное сопровождение, световые эффекты, порядок номеров. Он видит, как Дарко взбирается на освещенную лучом прожектора китайскую мачту[9], исполняя на ней головокружительные трюки, словно бросая вызов смерти. Гибкий шест покачивается сперва легонько, потом сильнее и наконец неистово ходит из стороны в сторону, пока гитарист Билли терзает струны раздолбанного «телекастера»[10]. Буря аплодисментов потихоньку стихает, и шест замирает, точно корабельная мачта во время штиля, а Дарко выпрямляется, позирует, разглядывая горизонт, как заправский впередсмотря-щий.