Читать книгу "ЕДА. ОТПРАВНАЯ ТОЧКА. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем? - Би Уилсон"

Поэтому нельзя утверждать, что люди с «нормальным весом» имеют нормальное отношение к пище. (Кстати, если эти люди находятся в меньшинстве, не пора ли перестать называть их «нормальными»? Может, им подходит определение «исключительные»?) Ситуация, которая стоит за этими цифрами, гораздо сложнее. Бьюсь об заклад, что этой исключительной трети есть что нам рассказать. На свете живут сотни миллионов людей, которые борются против наплыва современных вредных пищевых продуктов и при этом достаточно хорошо питаются. Есть такие люди, которые могут спокойно насладиться рожком мороженого в жаркий день, и не корить себя за «неправильное» поведение, или автоматически отказываются от бутерброда, потому что еще не подошло время обеда; те, кто ест, когда чувствует голод, и останавливается после насыщения; те, кто чувствует, что ужин без овощей не ужин. Эти люди находятся под защитой навыков правильного питания, в среде пищевого изобилия.

Если рассмотреть питание сквозь призму поведенческой психологии, то его можно назвать классической формой приобретенного поведения. Есть раздражитель – яблочный пирог, есть реакция – ваш аппетит.

И, наконец, есть подкрепление – чувственное восприятие удовольствия и чувство насыщения, которое дарит вам яблочный пирог. Это подкрепление заставляет вас съесть не один, а три куска пирога, если у вас есть возможность, и в зависимости от того, насколько хорошо вы себя чувствуете после его употребления. А также заставляет предпочитать пирог другой, более полезной пище в будущем. В лабораторных условиях крыс научили отдавать предпочтение менее сладкой еде, подкрепляя выбор поощрением. То есть у животных выработался условный рефлекс{22}.

Мы знаем, что пищевое поведение обусловлено допамином – нейромедиатором головного мозга, связанным с мотивацией{23}. Это гормон, который активируется в мозгу, когда человек делает то, что приносит ему удовольствие, например, принимает пищу, целуется или потягивает бренди.

Допамин является одним из химических сигналов, который с помощью нейронов передает в мозг информацию о том, что вам хорошо. Выброс допамина является одним из механизмов «закрепления» пищевых предпочтений и превращения их в привычку. Как только у животного выработался рефлекс на определенные продукты, выброс допамина у него происходит уже при одном виде этих продуктов: у обезьян – стоит им увидеть желтую кожуру бананов, которые они получают в качестве поощрения{24}.

Разумеется, люди не лабораторные крысы[3]. В нашей жизни поведение раздражитель-реакция в отношении еды так же бесконечно сложно, как и социальный мир, в котором мы учимся питаться. Подсчитано, что к 18 годам человек может испытать 33 000 вкусовых ощущений (за основу взяли пятиразовое питание в день){25}.

Наше поведение не определяется только лишь набором стимулов и последующих реакций. Наши условные рефлексы часто непрямые и опосредованные. Мы учимся не только с помощью еды, которую отправляем себе в рот, но и на примере того, как питаются другие: в семье, в школе или по ТВ.

Поскольку дети обучаются, наблюдая за чем-либо, они замечают многие иные вещи, кроме вкуса пищи. В отличие от животных, человек вовлекает в процесс питания такие эмоции, как вина и стыд. Прежде чем откусить первый кусочек какого-нибудь продукта, мы можем много раз проиграть в своем воображении этот процесс. Кроме того, наши стимуляторы, говорящие о том, когда, что и сколько есть, выходят за пределы таких потребностей, как голод и гормоны, на территорию ритуала (яйца на завтрак), культуры (хот-дог на бейсбольном матче) и религии (фаршированный гусь на Рождество, ягненок на курбан-байрам).

Скоро мне стало понятно, что я не смогу найти ответы на свои вопросы о том, как мы учимся питаться без углубленного изучения систем питания в зависимости от национальных особенностей, половых различий, а также человеческой психологии.

Современная система питания наполнена противоречиями.

Мы демонизируем многие продукты, к которым испытываем особенную страсть, и вступаем в борьбу с собственным аппетитом. Изысканные мясные блюда и сладкие лакомства, изначально предназначенные для праздничного застолья, теперь превратились в повседневные. А значит, мы не только употребляем их в чрезмерном количестве, но и не получаем того удовольствия, которое испытывали, когда ели деликатесы реже{26}. Представление о том, что не нужно делать перекусы в промежутках между приемами пищи, теперь кажется таким же старомодным, как то, что при выходе из дома нужно обязательно надеть шляпу.

Да, питательный состав продуктов претерпел значительные изменения за последние пятьдесят лет или около того. В то же время традиционные представления о питании меняются недостаточно быстро и не могут угнаться за темпом современной жизни. Родители до сих пор используют некоторые привычные методы кормления детей, например, заставляют их доедать все с тарелки или закусывать блюдо куском хлеба, как было принято в голодные времена. Как мы видим, данные методы провоцируют детское ожирение в таких различных культурах, как, например в Китае и арабских странах.

Изучая тему воспитания пищевых привычек, я поняла, что огромное влияние на процесс оказывает семья. Большую часть знаний о еде мы постигаем в детстве. Каждый кусочек еды – это память, а первые воспоминания самые сильные. Именно здесь, за семейным столом, мы получаем пищу и любовь, и здесь два понятия сливаются в одно целое.

Наши родители надеются, что всю информацию о правильном питании мы получаем с их слов, но то, что мы видим и пробуем, значит гораздо больше услышанного. В целом, дети бессильны выбирать за столом.

Они не могут контролировать, что перед ними положили, где им сидеть или в каком тоне с ними разговаривают за столом. Единственное, на что у них есть полное право, – это то, что они могут отвергать или принимать. И в зависимости от выбора взрослые проявляют сильные эмоции – радуются или сердятся. Дети быстро усваивают этот закон и пользуются им! А потом взрослые жалуются, что с нами так сложно за столом!

С определенного момента своей жизни мы начинаем есть самостоятельно. Перед нами открывается мир восхитительной свободы – выбирать еду, какая нам больше нравится. Но наши вкусы и выбор продуктов все еще зависят от того раннего детского опыта. Звучит странно, но это факт: привычки питания, формировавшиеся у нас в возрасте двух лет – играли ли мы с едой, насколько были избирательны, сколько фруктов ели, – являются достаточно точным предсказанием того, как мы будем питаться в двадцать лет{27}.