Читать книгу "Даша из морской пехоты - Игорь Срибный"

– Я должен был дать тебе возможность полноценно отдохнуть, должен…

– Боже мой, Андрей! Что ты несешь?! – Дарью вдруг прорвало, и она прервала его монолог. – Что ты мог сделать?!

Она рывком сорвала с головы шапку-ушанку, обнажив обритую наголо голову.

– Ты видишь это? Видишь?! Я втайне от тебя попросила старшину Михеева побрить меня! Потому что меня достали вши! У меня были шикарные густые волосы, но их не промоешь водой из солдатского котелка. Да и вода у нас на вес золота… И знаешь что? Знаешь?! Я тебе скажу! У Михеева, хоть он и наш старшина, не оказалось для меня и Машки бюстгальтеров, да еще и подходящих размеров! И он взамен выдал нам по две пары солдатских трусов. У меня сапоги сорокового размера, а ношу я тридцать шестой! Ты мог бы заняться вот этими моими, казалось бы, простыми проблемами? Мог?!

Она разрыдалась, уткнувшись головой в его пропахший потом и порохом бушлат.

Андрей гладил ее колючую мальчишечью голову и… с трудом сдерживал подступившие к краям глаз слезы…

Ему было двадцать лет, но сейчас он чувствовал себя пожилым, изрядно пожившим-победовавшим и истерзанным жизнью человеком…

Глава 5

Сауле – по-литовски солнце. Она и была похожа на солнце: с волосами цвета вымытой дождями пшеницы, с рыжими веснушками на щеках, расцветающих мягкими ямочками, когда Сауле улыбалась… У нее были мягкие, нежные руки с такими же ямочками у оснований пальцев, как и на щеках, длинные, крепкие ноги, серые с голубоватым отливом глаза…

Еще до вторжения Германии в Советский Союз Сауле входила в одну из подпольных антибольшевистских групп, действовавших на территории Литвы. Ее муж Пятрас Раудис был настолько захвачен борьбой с Советами, что за те две недели, что прошли со дня их венчания, он не нашел ни минутки, чтобы исполнить свой супружеский долг… Сауле, будучи замужней женщиной, так и осталась девственницей, поскольку Пятрас был убит при нападении на патруль советских пограничников, и Сауле, у которой не было родителей, потеряв и мужа, осталась сиротой. Она поклялась жестоко отомстить за смерть мужа, и теперь смыслом ее жизни стала война. Она и раньше неплохо стреляла из мелкокалиберной винтовки, занимая призовые места в соревнованиях среди литовской молодежи, а теперь, вступив по призыву бригаденфюрера СС Висоцки в батальон СС, стала, что называется, профессиональным снайпером. До того момента, как батальон литовцев перебросили в Крым, на снайперском счету Сауле было уже семь русских, и она гордо носила на плечах погоны унтер-офицера.

Ее напарником стал Брюно Сюткис. Так уж случилось, что Сюткис попал в снайперскую школу в городе Вильнюсе, когда Сауле была уже там инструктором, и ей пришлось готовить его к боевой работе. Школа располагалась в казармах неподалеку от собора Святых Петра и Павла. Здесь же размещалось военное училище, в котором готовили офицеров. Учебные курсы продолжались с 30 мая по конец июля 1941 года. Весь выпуск курсантов июля 1941 года и часть инструкторов были в спешном порядке экипированы и отправлены в Советский Крым 3 августа.

Брюно Сюткис – худой, костистый, весь перевитый крепкими мускулами, понравился Сауле с первого взгляда. Было в нем что-то такое животное, что заставляло ее тело напрягаться в каком-то доселе неведомом предвкушении, а низ живота начинал сладко ныть. Когда Сауле на занятиях легла рядом с курсантом Сюткисом, показывая ему способы маскировки на местности, и будто случайно коснулась его напряженных ягодиц, ее накрыла неведомая ранее сладкая волна, и когда она откатилась, показывая прием ухода с отработанной позиции, ее штаны между ногами были мокрыми.

После занятий инструкторы дотошно разбирали ошибки и нарушения курсантов, и, когда Сауле стала раскладывать по пунктам действия Сюткиса, он понимающе улыбнулся ей и подмигнул правым глазом.

Сауле зарделась…

Курсанты спали в десятиместных помещениях, и Сауле пришлось вызвать Сюткиса по тревоге, пообещав ему ночные стрельбы. «Стрельбы» состоялись в комнате Сауле, откуда она буквально выгнала свою напарницу – инструктора Олесю Месечко.

Сауле рычала, срывая с Сюткиса одежду, она готова была рвать его плоть зубами, лишь бы то, чего она так страстно желала, случилось как можно скорее. Но грубый на вид, простецкий, словно деревенский конюх, мужлан Брюно оказался опытным соблазнителем. Он руками и губами довел ее до такого состояния, что по бедрам у нее потекло. И только тогда он сотворил чудо. Потом они лежали на мокрых простынях, и Сауле нежно теребила зубами мочку его уха. Ей было плевать на кровь, обильно измаравшую простыни, на жесткую субординацию в войсках СС… Для нее сейчас существовал только ее любимый Брюно.

Это чувство, внезапно возникшее и непредсказуемое, не помешало Сауле подготовить из Сюткиса классного снайпера, и, когда на плацу был зачитан приказ об отправке личного состава снайперской школы в Крым, лицо Сауле просияло. Она совсем не обратила внимания на лицо Сюткиса, враз покрывшееся белыми пятнами страха.

В Крыму они не сразу стали выходить на боевые, ибо те офицеры, которые пришли сюда из Франции и Норвегии, были не готовы к снайперской войне и не могли найти применения снайперским парам. Их попытались использовать как… разведчиков. Но первая же пара, отправленная в разведку, принесла неожиданный результат – три убитых офицера и три солдата противника за ночь…

И только тогда до командования дошло, зачем на войне нужны снайперы.

Вот уже два месяца Сауле находилась в Крыму, в 15-й дивизии СС. Ей нравилось ремесло снайпера. Ей нравилось убивать… Она чувствовала себя хозяйкой жизней моряков и солдатиков, загнанных Советами в окопы Крыма. И она стреляла, изощряясь в жестокости…

В последнее время танковая рота, к которой приписали группу Сауле, действовала против отряда морской пехоты советских. За первые три дня работы Сауле выбила весь командный состав моряков, оставив парочку командиров для Брюно.

И ей непонятно было, как это Брюно, которого она неоднократно выводила на точный выстрел, мешкает, не стреляет в нужный момент… А когда звучал его выстрел, цель, как правило, оказывалась уже недоступной. Ослепленная любовью, Сауле упорно не хотела видеть, что Брюно – ее мужиковатый увалень Брюно просто не хочет убивать людей, невзирая на то, что они считались его врагами. Что его глаза белели, когда она убивала моряков одного за другим, одного за другим…

Пару раз Сауле после удачного выстрела ловила его взгляды, полные ненависти, но ведь не зря говорят, что любовь способна творить чудеса… Сауле принимала эти взгляды за взгляды, преисполненные пламенной любви.

В конце концов Сюткис не выдержал и, чувствуя, что еще немного, и он сорвется и, не дай бог, убьет Сауле, отправился к гауптману Хольту, командиру роты.

– Герр гауптман, – сказал Сюткис. – Я чувствую, что созрел для великих дел во славу Рейха, но… мой напарник унтер-офицер Сауле Раудене глушит мои инициативы, предпочитая все цели поражать лично. Мне же остается роль бездушного статиста, призванного лишь подтверждать каждый ее удачный выстрел по врагу. Между тем я классный снайпер, закончивший снайперскую школу с самыми высокими оценками. Я хочу работать в одиночку, без назойливой опеки унтер-офицера Раудене. Прошу вас дать мне соответствующее разрешение.