Читать книгу "Три женских возраста - Алиса Ренар"

* * *

Станислав проводил спутницу до дома, но заходить не стал. Они замечательно погуляли, из кафе по Проспекту дошли до набережной, немного постояли под голыми ветвями старого ясеня… Памятное место: как раз на этом самом холмике, под этим могучим деревом много лет назад случился их первый серьезный поцелуй. Нет, конечно, они целовались и раньше, но – быстро, на лету или украдкой, ведь они никогда не позволяли себе забыть о том, что за ними могут наблюдать… А под ясенем – позволили, потому что была ночь, и их не видел никто в целом мире!

А потом Станислав точно так же, как сегодня, проводил ее до дома, и ничего с той поры не изменилось – та же неровная скамейка возле подъезда, те же деревья и кустарник во дворе, только заметно выросшие, и живет она все в той же квартире, правда, теперь уже не с мужем и сыном, а с невесткой и внучкой. Да, и железной двери с кодовым замком раньше не было. Но все это мелочи – главное, Ванессу точно так же переполняет огромное и неразумное счастье, от которого страшно хочется запеть в полный голос и перебудить всех, кто почему-то спит в такую ночь!

Но в ее квартире не спят, свет горит на кухне и в Алькиной комнате. У Ванессы почему-то тревожно екнуло сердце. Ускорив шаг, она на одном дыхании влетела на свой пятый этаж и даже почти не устала. Не разуваясь, женщина кинулась на кухню: Анна и Алька, сидя на корточках, склонились над чем-то, и только встревоженный возглас Ванессы отвлек их от этого непонятного занятия. Невестка и внучка поднялись, встопорщенные, с виноватыми лицами, и она разглядела на полу за их спинами две миски и кастрюлю. Это было странно. Каша у них там, что ли?..

– Ба, только не сердись, пожалуйста, я тебя очень прошу! Но… – Алька на секунду замешкалась, однако собралась с духом и выпалила на одном дыхании: – Мы завели собаку! Ну то есть я завела, но мама не против, только говорит, что ты рассердишься. Не думай, я буду ухаживать за Рыськой, она тебе понравится, ведь ты же не выгонишь бедняжку на улицу теперь, когда я пообещала ей теплый дом и кормежку?

Миски, кастрюльки, все ясно. Ванесса вздохнула. Ну разумеется, Алька прекрасно знает, что бабушка не выгонит щенка. Просто после Маркизы, которую они похоронили три года назад, Ванесса больше не хотела заводить собаку. Слишком это больно, когда у тебя на руках умирает родное существо, а ты смотришь и ничего не можешь поделать… Даже сейчас она не уверена в том, что хочет снова стать хозяйкой собаки. Но ведь это и не Ванесса приняла решение, а Алька.

– Ладно, где она, твоя… Рысь, что ли? – Ванесса пожала плечами и улыбнулась, когда Алька взвизгнула от радости и унеслась в свою комнату за щенком.

Собачка оказалась симпатичной рыженькой дворняжкой, смахивающей одновременно на колли и на шпица. Поглядев на новую жиличку, Ванесса поняла, что ничего не имеет против, к тому же ей вдруг страшно захотелось узнать, на кого все-таки эта пигалица вырастет похожей.

– Женский монастырь, а не дом, еще одна дама. – Ванесса с усмешкой пожала плечами, проводив глазами внучку со щенком, и, налив себе кофе, села к столу. Но Анна почему-то не улыбнулась в ответ, вместо этого села напротив свекрови и нервно постучала пальцами по стакану. Ванесса удивилась, однако готовый уже вопрос так и не слетел с губ, потому что невестка вскинула на нее встревоженные глаза, и застывшее в них беспокойство тут же передалось Ванессе.

– Мам, вы только не говорите Альке, я сегодня видела Костика с другой девушкой… девицей. Да нет, это не ерунда… очень неприятная была сцена… В общем, я его застала в самый неподходящий момент. Честно говоря, я в растерянности, не знаю, что мне делать. Как я ей скажу? А не сказать нельзя, она должна знать. – Анна неловко потерла переносицу и дернула головой. – Не хочу делать ей больно, она будет жутко переживать… И я разрешила ей взять собаку, ничего?

Ванесса крепко обхватила ладонями чашку с кофе, пытаясь унять дрожь в пальцах и придумать правильные слова, но вместо нее ответила Алька, сунув голову на кухню и мотнув рыжим чубом:

– Да, мам, спасибо, что разрешила мне взять собаку.

Глава 3

К концу недели Ванесса так и не сумела понять, слышала Алька что-нибудь про Костика или до ушей девочки долетели только самые последние слова Анны – про собаку… Внучка вела себя обычно: шумно, немного нервно, радостно играла с Рысей, не хотела вставать утром и поздно ложилась вечером… Если бы не тот злополучный разговор на кухне в среду, то Ванесса, глядя на Алю, и не пыталась бы искать какие-то изменения в ее поведении, но разве возможно теперь об этом не думать? Смотреть в ясные глаза девчонки и не гадать – слышала она, что сказала мать о Косте, или все-таки нет?..

Не сговариваясь, женщины решили больше не поднимать эту тему, во всяком случае пока. Аля, конечно, уже почти взрослая, но есть такие вещи, которые ей еще рано знать. Да и как расскажешь это?.. Ванесса, разумеется, не ханжа и никаких запретных тем у них с внучкой в разговорах никогда не было, но, наверное, и не случалось раньше ничего такого, о чем бы она не хотела говорить Альке.

В тот вечер они с Анной засиделись допоздна. Когда Алька наконец утихомирилась и легла спать, невестка рассказала Ванессе, что произошло. Она возвращалась с работы домой, как всегда, пешком, по Московской, потом – привычный маршрут – свернула на Вольскую и уже хотела двинуться по Проспекту в сторону Радищевской, а там вниз и домой, но тут у нее расстегнулась юбка и стремительно начала сползать с бедер. Идти дальше в таком виде было никак нельзя, и женщина свернула в ближайшую подворотню, чтобы устранить беспорядок в одежде.

Это оказался небольшой двор за магазином, весь уставленный ящиками и картонными коробками. Там было так темно, что Анна спокойно, не боясь, что ее заметят, застегнула юбку. Но именно по той же причине женщина в этом дворе оказалась не одна. Когда она, приведя себя в порядок, пробиралась назад через завалы картонного мусора, то отчетливо услышала рядом два голоса, мужской и девичий. Разумеется, Анна не собиралась смотреть, кто там, ей это было совершенно не нужно, но, во-первых, молодые люди действительно оказались на ее пути, а во-вторых, с ее близорукостью только по темным закоулкам бродить! В общем, женщина вырулила из темноты прямо на парочку, пристроившуюся на большом, застеленном газетами ящике. Анна поспешила отвернуться, скомканно извинилась и отступила назад, но было уже поздно. Девчонка завизжала, быстро оттолкнула от себя кавалера, путаясь в своем длинном пальто и его куртке, за ее спиной зашуршали, падая, коробки… Но Анна, едва черкнув взглядом по встопорщенной девице, буквально приклеилась глазами к парню: чертыхаясь и судорожно натягивая штаны, тот повернулся и не мигая уставился на женщину. Длинные темные кудри, почти до плеч, черные глаза, черные брови. Красивый парень, конечно, но в этой ситуации Анна предпочла бы увидеть кого-нибудь другого, а не Костика, друга своей дочери.

И ведь что самое обидное – у нее не было ни одного шанса не узнать его, слишком уж часто женщина его видит: и на улице, когда они с Алькой идут в школу, и на своей собственной кухне, когда дочь поит его чаем. А теперь и здесь, в темном дворе, на ящиках, в объятиях какой-то вульгарной девицы с вытравленной челкой. И Костя тоже узнал Анну, как же иначе? Застыл в полусогнутом положении, глупо моргая и открыв красивый лживый рот.