Читать книгу "Выбор за тобой - Делла Сванхольм"

Потом в его жизни появилась итальянская пианистка Клара Риччарделли. Он познакомился с ней в Венеции – когда плыл на гондоле по одному из венецианских каналов. В районе знаменитого Моста Вздохов Джон услышал, как кто-то играет на фортепьяно. Музыка доносилась прямо из открытого окна одного из зданий. Нельсон знал толк в музыке, он сам когда-то серьезно учился играть на флейте, и исполнение показалось ему божественным.

Он приказал гондольеру причалить к берегу и сошел на мостовую. Приблизившись к дому, из которого доносились звуки музыки, он, набравшись смелости, спросил у одного из мальчишек, которые околачивались перед подъездом, кто это так замечательно играет. Мгновение спустя он уже знал ответ. Играла Клара Риччарделли – молодая, но подающая надежды пианистка, недавно выигравшая международный конкурс пианистов в Вероне.

Вернувшись в свой гостиничный номер, Джон Нельсон полез в Интернет, и через минуту на экране его компьютера появилась полная творческая биография Клары, а также множество ее фотографий. Девушка показалась ему неописуемо красивой. Огромные глаза, тонкие черты лица, нежный рот, изящный подбородок с милой ямочкой. Глядя на ее фото и вспоминая, как она играла, Джон Нельсон внезапно почувствовал, что сгорает от желания увидеть ее. Он позвонил своим итальянским друзьям, и на следующий день на каком-то званом ужине был представлен Кларе.

Когда он увидел ее, то понял, что пришел не зря – в жизни она оказалась даже еще более прекрасной, чем на фотографиях. Он стоял перед ней, не в силах оторвать взгляд от нежного лица, и чувствовал, как внутри у него все буквально переворачивается.

После его настойчивых просьб она согласилась встретиться с ним на другой день на площади Святого Марка. Они встретились, вместе постояли на площади, покормили голубей, осмотрели собор Святого Марка и его колокольню, обошли палаты Дворца дожей, и Нельсон окончательно понял, что пропал. В Кларе присутствовало что-то, что невозможно было описать словами. Какая-то божественная магия, какое-то таинство, которое, казалось, лишало Нельсона остатков разума. Прямо на площади Святого Марка Джон признался Кларе в любви и стал умолять ее уехать с ним в Америку.

Сначала она глядела на него, как на умалишенного. А потом… согласилась.

Но лучше бы она этого не делала. Потому что очень скоро сказка превратилась в кошмар. Когда Клара оказалась в Америке, выяснилось, что за ангельской внешностью девушки скрывается весьма скверный характер. Сухой, бездушный и крайне эгоистичный. Джону пришлось убедиться, что во всем мире для Клары не существует никого, кроме нее самой: ее славы, ее гастролей и, разумеется, денег. А он служил лишь инструментом для того, чтобы добывать для нее и первое, и второе, и третье.

Холодная и расчетливая Клара, используя широкие связи Нельсона и его огромную известность, быстро познакомилась с нужными людьми, организовала собственные выступления на самых престижных концертных площадках мира. Опираясь на знакомства, которые водил Нельсон среди банкиров, финансировавших выпуск его картин, она сама обзавелась выгодными контрактами.

Но чем больше росла слава самой Клары, тем холоднее становилась она с ним в постели. Порой, ссылаясь на головную боль, она неделями отказывалась заниматься с ним сексом. И одновременно могла без всяких объяснений, даже не предупредив его, уехать отдыхать на какой-то экзотический курорт. Порой Нельсону приходилось буквально умолять ее вернуться. От этого он чувствовал себя униженным и раздавленным. Нет, это были совсем не те отношения, о которых он мечтал…

Все кончилось, когда он внезапно узнал о связи Клары с одним известным немецким дирижером. Тот годился Кларе в отцы, но был очень знаменит. И Клара, судя по всему, сделала выбор.

В тот самый момент, когда Джон Нельсон узнал об этом, к его дому на Кэролл-авеню как раз доставляли бехштейновский рояль, который он купил в качестве подарка Кларе к ее дню рождения. Он видел, как распахнулись ворота виллы и как рабочие осторожно повезли поставленный на специальную платформу рояль к главному входу. Словно оцепенев, Нельсон смотрел, как они подхватили его на лямки и начали втаскивать в холл. И только когда рабочие потащили рояль по широкой мраморной лестнице на второй этаж, он наконец сбросил оцепенение и кинулся к ним с криком:

– Нет! Нет! Стойте!

Ошеломленные рабочие остановились.

– Нет, – выдавил Джон Нельсон, – этот рояль не будет стоять здесь.

– Но куда нам везти его, мистер Нельсон? – оторопело посмотрел на него бригадир. – Нам приказали доставить его сюда!

– Я дам вам другой адрес. – Нельсон выхватил лист бумаги и крупно набросал: «Берлин, городской оркестр. Любимой пианистке главного дирижера». – Он протянул листок бригадиру грузчиков.

– Вы хотите, чтобы рояль был доставлен в Берлин?

Джон кивнул.

– Но это будет вам страшно дорого стоить!

– Неважно. Самое дорогое я уже потерял.

Сейчас, когда Джон вспоминал об этом, он не чувствовал ничего, кроме некоторой брезгливости. А тогда он почувствовал страшную боль и, чтобы ее заглушить, с головой бросился в… омут очередной страсти. Его новым увлечением стала Эйприл Хантер, молоденькая поп-певица из Канады. Юная, дерзкая, фантастически чувственная, появлявшаяся то на скейтборде, то в длинных вечерних платьях от кутюр, она была ни на кого не похожа. Эйприл Хантер была безумно популярна – когда она выступала, то собирала полные залы. Ее гастрольный тур по миру был расписан на несколько месяцев вперед.

Несколько месяцев он жил, словно на вулкане – на вулкане страсти, на вулкане совершенно бесшабашной, в основном ночной жизни, к которой привыкла Эйприл Хантер. А потом она стала вдруг отменять один концерт за другим. У Эйприл обнаружились серьезные проблемы с печенью. И тогда Джон выяснил, что все это было следствием приема ею наркотиков и возбуждающих средств. То, что она могла танцевать и петь всю ночь, а потом мчаться по утреннему парку на скейтборде, объяснялось не какими-то фантастическими особенностями ее организма, а банальным приемом стимуляторов.

Жизнь Эйприл покатилась под откос. Деньги, поступившие на ее счета за время выступлений, очень быстро растаяли. Прежние друзья отвернулись, новых уже не нашлось. Все, что Джон Нельсон смог сделать для нее – это оплатить лечение в очень дорогой клинике. Там вроде бы сумели поставить ее на ноги, но когда она вышла из клиники, то вновь взялась за старое. Потребность в наркотиках и стимуляторах осталась прежней – но только теперь она никому не была нужна. Никто не хотел идти на ее концерты, никто не желал снимать клипы с ее участием. И она покатилась по наклонной плоскости…

А потом в его жизни появилась Камилла Богарт. Его нынешняя любовница. Молодая талантливая актриса, которая до встречи с ним сумела сняться в пяти не самых последних картинах и заслужила похвальные отзывы кинокритиков. Она именно заслужила их – Джон Нельсон видел все те фильмы и знал, что Камилла играла по-настоящему хорошо. У нее была и отличная пластика, и чувство ритма, и тонкое ощущение кадра, и умение войти в него. На одной из вечеринок в Беверли-Хиллз их взгляды встретились, ему показалось, что в глазах Камиллы блеснул ответный огонек, и все закружилось с космической скоростью. Вскоре Нельсон и Камилла уже встречались, и через пару месяцев она переехала в дом Джона.